‑Не спеши, шоу ещё продолжается. Вдруг нас оставили на десерт.

‑Но мы‑то гномов не обижали. Даже помогли букет собрать.

‑Который, если понадобится, положат на могилу твоей карьеры чародея.

‑Выше голову! Рано думать о погосте. Ещё погудим на просторах Санта‑Ралаэнны!

Быстро, однако, к нему вернулся оптимизм. Даже слишком ‑ как будто Гека и не рассматривал всерьёз угрозу 'попасть под раздачу', понеся наказание хотя бы за нарушение запрета покидать замок. Или знал, что так и будет? Последнее время Эрику частенько казалось ‑ окружающие что‑то недоговаривают, как будто существует некая тайна, в которую посвящены все, кроме него. Перешёптывания за спиной, двусмысленные улыбочки, странные намёки ‑ словно находишься в центре грандиозного заговора. Крайне неприятное и раздражающее ощущение ‑ если он не касается твоей персоны, то почему держится в секрете? А если направлен против тебя, как упредить удар? Попытки обходным путём узнать истину не дают ничего ‑ слишком хорошо маскируются; спросить напрямую ‑ станут отрицать, обидятся на недоверие, примут меры предосторожности. И тогда уж точно ничего не выяснишь.

Стоп. Так можно далеко зайти, особенно в сочетании с идущими непонятно откуда голосами. Тут банальной шизофренией не отделаешься, попахивает паранойей, которая рано или поздно перейдёт в острую психопатическую форму. Пока сохраняется ясность мышления и способность к самокритике ‑ нужно учиться сопротивляться трясине безумия. И меньше заниматься самокопанием ‑ ни к чему хорошему оно, как правило, не приводит ‑ можно забрести в такие дебри, что и паранойя покажется не самым плохим выходом из положения. Придёшь, например, к доказательству бессмысленности существования, или что более гадкого человека, чем ты, во всей Вселенной не сыскать ‑ глядь, а руки сами уже тянутся верёвочку намыливать. Волей‑неволей позавидуешь другу ‑ если и задумывается о смысле бытия, то явно копает неглубоко, воспринимая окружающий мир в куда более радужных тонах, а часто и вовсе с детской непосредственностью.

Оглянувшись, Эрик не увидел кого‑либо ещё терзаемого душевными сомнениями. Взоры окружающих были прикованы к провинившимся, которые понуро стояли рядом с трибуной, повесив буйны головушки и разглядывая собственные штиблеты.

‑Итак, расскажите нам, как обстояло дело, и почему вы проявили агрессию по отношению к представителю иного мира, ‑ повторился Гарозиус.

‑Мы это… не знали, что это гном, ‑ шмыгая носом, нехотя начал повествование Билли, не особо утруждаясь изысканностью употребляемых речевых оборотов. ‑ Смотрим, идет какой‑то хрен моржовый, от горшка два вершка…

‑Выбирайте выражения, молодой человек! ‑ возмущённо фыркнула мадам Берсье. ‑ Тут вам не трактир!

‑Спросил, в какой стороне замок, видать, заблудился. Я и показал, посадив его на ветку, ‑ продолжил рассказ Майкл. ‑ Оттуда же лучше видно!

‑А он почему‑то возмущаться начал, ‑ подхватил Билли, потихоньку смелея. ‑ Словами нехорошими обзывался, недоумками нас назвал! Потребовал, чтобы немедленно сняли и прощения просили. Ну, мы ветку потрясли, и он с неё сам слез. Опять ругаться принялся, нас, людей, с козлами сравнил! Тут я не выдержал, наподдал ему ‑ так, совсем чуть‑чуть, он даже не упал. Заорал только, и бегом во всю прыть!

‑Всё ясно, ‑ перебил его Архимаг. ‑ Но если бы вам встретился не представитель другой расы, а наш соплеменник ‑ неужели и мысли не мелькнуло, что подобное поведение не украшает воспитанника Академии?

‑Вы хотя бы раскаиваетесь за свой неблаговидный поступок? ‑ спросила госпожа Гань.

‑Они не испытывают особого сожаления, разве что не успели удрать с места преступления. Втайне даже куражатся, восхищаясь собственной крутостью, ‑ как бы отвечая ей, отстранённо констатировала Лайта.

‑Вот оно как! А мы по доброте душевной полагали, что гномы слегка преувеличили, выторговывая себе привилегии в договоре о материальной взаимопомощи. Как жаль, я до последнего склонялся объяснять произошедшее нелепой случайностью. Но, может, молодым людям есть что добавить к сказанному, попытаться, так сказать, реабилитировать себя?

‑Мы больше не будем! ‑ хмуро заявил Билли, и Майкл тупо повторил его слова.

Учителя презрительно посмотрели в их сторону, возмущение в зале сменилось насмешливыми улыбками. Гарозиус, печально покачав головой, с молчаливого одобрения остальных вынес вердикт:

‑Очень жаль, если вы ничего не можете привести в своё оправдание. Думаю, картина произошедшего предельно ясна и не требует нанесения на неё иных красок. По сути своей ваш хулиганский поступок заслуживает лишь одного ‑ немедленного исключения из Академии без права когда‑либо очутиться вновь в её стенах…

Архимаг умолк на секунду. В аудитории царила настороженная тишина.

‑Памятуя, однако, что любой из нас может сделать в жизни ошибку, вам будет предоставлен шанс исправить её. Наказанием каждому из вас станут общественные работы на ближайшие полгода, какие именно ‑ на усмотрение мистера Фиттиха, но не менее трёх часов в день. Надеюсь, подобных историй мы больше не услышим. И помните ‑ любое нарушение дисциплины и прочие выходки, несовместимые со званием студента Академии Волшебства, автоматически повлекут за собой исключение. Вам понятно?

Янки, переминаясь с ноги на ногу, молча кивнули головами.

‑Тогда возвращайтесь на свои места. А я воспользуюсь случаем, раз уж мы все здесь собрались, сделать объявление.

Убедившись в собранности и заинтересованности аудитории, ректор начал издалека:

‑Во все времена, начиная с глубокой древности, люди спорили за звание лучшего ‑ в битве, мастерстве, спорте, красноречии. Трудно, наверное, найти такую область человеческих взаимоотношений, где бы не скрещивались шпаги. Рыцарские поединки, гладиаторские бои, олимпиады, соревнования поэтов и философов ‑ о них вы наслышаны предостаточно. И пусть состязание между кузнецами ‑ у кого получится наиболее острый меч, или стеклодувами ‑ чей бокал самого тонкого стекла, не столь зрелищны, как кулачные бои, но и они ‑ не меньший стимул обрести звание непревзойдённого мастера своего дела. Чародеи не исключение ‑ едва сыны рода человеческого овладели магией, так и стали выяснять, чьё колдовство сильнее или дольше длится. Отголоском тех времён явились устраиваемые Гильдией дуэли ‑ поединки с использованием волшебства, протекающие по заранее обговоренным правилам. Сейчас они ‑ скорее дань традиции, чем способ проверки магических способностей, однако для поддержания духа товарищеского соперничества мы продолжаем проводить их среди учеников, выявляя наиболее достойных кандидатов в Мастера волшебства. Поэтому не позднее чем через месяц состоится турнир, в котором сможет принять участие любой из вас. Выступать в нём или нет ‑ дело сугубо добровольное. Правила проведения вывесят на доске объявлений через день или два, и у вас останется достаточно времени для подготовки. Не забывайте только об учёбе, и всё будет в порядке!

Известие о предстоящих 'поединках на волшебных палочках', как в шутку называли их чародеи, особой новостью для Эрика и его друзей не являлось ‑ ещё на первом курсе Баджи довольно много рассказывал, как подобные дуэли проходили у них на курсе. Направлять на противника заклятия, могущие причинить вред здоровью, а тем более жизни, было категорически запрещено, но дозволялось разрушить его иллюзорного двойника или любой иной фантом, созданный соперником. Или магически погасить зажжённый им огонь, телекинетически закатить мячик на его поле, и ещё многое другое в том же духе. Звание победителя турнира не приносило каких‑либо ощутимых дивидендов ‑ экзамены всё равно приходилось сдавать; им оставалось только гордиться. Но даже если и так ‑ кто ж из юных чародеев откажется от титула самого крутого колдуна курса? Разрешалось даже использовать палочки, жезлы и свитки ‑ но лишь собственноручно заколдованные, а не купленные в магазине с уже готовым волшебством. Вроде бы на магазинных товарах специальное клеймо стоит, и если его обнаружат, обманщиков тут же дисквалифицируют. На курсе Баджи, по его рассказам, двоих так разоблачили, хоть те и пошли на хитрость: показали арбитрам одни свитки, а потом потихоньку подменили их другими.