Ситуация в Крыму с началом 1920 года ухудшалась с каждым днем. Добровольческая армия Крымского полуострова с огромным напряжением удерживала под своим контролем берега Черноморско-Азовского бассейна. Красные части теснили соединения генерала Деникина на всех участках фронта. На Перекопском перешейке продолжались упорнейшие бои с переменным успехом.

В связи со складывавшейся на побережье Крыма обстановкой личный состав Севастопольского Морского кадетского корпуса перевели на военное положение. Занятия не прекращались, но 18 января 1920 года командующий Черноморским флотом вынужден был издать приказ о переводе в Морское собрание полуроты гардемаринов для усиления расквартированного там отряда охраны Крымского побережья и для несения регулярной караульной службы в городе. Правда, подобные новые функции гардемаринов не освобождали их от посещения занятий в корпусе. Они совмещали несение караульной службы и патрулирование улиц Севастополя с присутствием на занятиях и лекциях. В строевом отношении эта группа гардемаринов подчинялась приказам начальника охраны Крымского побережья капитана II ранга А.Д. Кисловского, а в учебном – директору корпуса.

Другая же полурота гардемаринов и кадетов охраняла территорию и здания Морского кадетского корпуса, в том числе и прилегавшие к нему земельные участки с их огородами, полями и строениями – руководство опасалось нападения повстанцев.

Переведенный на осадное положение, Морской корпус ночью затихал, движение по его огромной территории всем категорически запрещалось. С моря не пропускались даже маломерные суда и шлюпки. В январе и феврале в Севастополе установились небывалые для юга морозы. Земля покрылась толстым слоем снега. Маленькие кадеты безропотно несли караульную службу, вооруженные тяжелыми винтовками, намного превышавшими рост юных часовых. Часто такие стражи со страхом вглядывались в заснеженные поля, завьюженную темень, принимая иногда черный одинокий куст за человека, шедшего ему навстречу.

По распоряжению директора корпуса маленьких часовых заботливо укутывали в одеяла, посты сменяли каждый час и согревали мальчиков в караульном помещении горячим чаем.

В середине февраля в Севастополь прибыли дополнительные воинские части. В начале марта гардемаринов освободили от несения караульной службы в городе, и они возвратились в корпус. Занятия в нем продолжались и сочетались с регулярной морской учебной практикой не только на судах корпусной флотилии, но и на действующих военных кораблях Черноморского флота, базировавшихся в Севастополе.

Гардемарины неоднократно выходили в море на линкорах и крейсерах, когда корабли выполняли конкретные боевые задания по уничтожению артиллерийских батарей противника на занятых красными частями территориях Крыма.

В марте 1920 года бои на Перекопе стали особенно ожесточенными. Успехи большевиков являлись настолько серьезными и значительными, что все начинали понимать – конец Добровольческой армии неизбежен.

22 марта 1920 года генерал А.И. Деникин добровольно передал обязанности командования армией Юга России генерал-лейтенанту барону П.Н. Врангелю. Ситуация на фронте заставила нового Главнокомандующего подготовить оперативный приказ на случай срочной эвакуации армии, флота и государственных учреждений из Крыма в Константинополь. Секретным распоряжением начальника штаба Главнокомандующего вооруженными силами Юга России от 4 апреля 1920 года за № 002430 командующему флотом было приказано: «Соблюдая полную секретность, в кратчайший срок подготовить соответствующий тоннаж для перевозки, в случае необходимости около 100 000 человек в Константинополь…» Для этого предлагалось: «Распределить нужный тоннаж по предлагаемым портам эвакуации с таким расчетом, чтобы было можно начать посадку на суда через 4-5 дней после начала отхода с перешейков». В приказе Главнокомандующего фигурировали конкретные пункты эвакуации и численное распределение войск по отдельным портам Черного моря.

Правда, в самом Севастополе после издания этого секретного приказа ничто не предвещало будущей катастрофы. В мае гардемарины сдавали годовые «репетиции» (зачеты) и экзамены. Приказом по корпусу от 10 июня, всех успешно сдавших экзамены переведели в «средний» специальный класс, во 2-ю гардемаринскую роту.

Перед уходом в учебное плавание гардемаринам дали несколько дней увольнения в город. Теперь на прогулки и при всех передвижениях по Севастополю воспитанники Морского корпуса ходили с личным оружием – винтовками и запасом патронов к ним.

Однажды группа гардемаринов, находясь в увольнении и гуляя в Инкерманской долине, встретила Главнокомандующего со свитой. Генерал Врангель, поздоровавшись с ними, спросил, из какой они части. Получив ответ, он чрезвычайно удивился, узнав, что эти одетые во все зеленое молодые солдаты являются гардемаринами Севастопольского Морского кадетского корпуса.

Через несколько дней генерал Врангель посетил корпус. Он прошелся вдоль строя воспитанников, останавливаясь перед Георгиевскими кавалерами и спрашивая каждого гардемарина, за что тот получил эту высокую награду.

В своем обращении к воспитанникам генерал сказал, что не привык видеть будущих морских офицеров в столь необычной форме и что он немедленно прикажет сшить для них настоящую форменную морскую одежду. И действительно, вскоре в Морской корпус доставили отличное сукно и каптенармусы сняли с каждого воспитанника индивидуальные мерки для пошива полного комплекта настоящего морского обмундирования.

Между тем положение частей Добровольческой армии в Крыму настолько ухудшилось, что неожиданно для всех 28 октября 1920 года, в 4 часа утра, по флоту был объявлен приказ о начале эвакуации.

Во время Перекопско-Чонгурской операции соединения Красной армии Южного фронта под командованием М.В. Фрунзе форсировали Сиваш, прорвали оборону белогвардейских войск генерала Врангеля и с ходу ворвались в Крым.

В Морском корпусе объявили тревогу и отдали срочное распоряжение о подготовке личного состава к эвакуации из Севастополя. 2-й взвод гардемарин выделили в караул, а остальные воспитанники вместе с офицерами и преподавателями приступили к упаковке корпусного имущества, оборудования и перевозке его на пристань, где была пришвартована баржа «Тилли». В ее трюм в течение нескольких дней и ночей кадеты и гардемарины загружали упакованные тюки обмундирования, ящики с книгами, съестными припасами, учебными приборами и всякой другой утварью. В довершение всего на палубу баржи даже подняли трех коров из хозяйства корпуса. В последний момент инспектору классов капитану I ранга Александрову удалось вызволить из симферопольской швейной мастерской тюки с заказанными для воспитанников голландками и форменными черными брюками. (К огорчению всех воспитанников, пошивочная мастерская не успела к сроку закончить шитье форменных морских шинелей).

Утром 30 октября груженная имуществом Морского корпуса баржа отошла от пристани и направилась к стоявшему в Южной бухте Севастополя линейному кораблю «Генерал Алексеев».

Личный состав Морского кадетского корпуса покинул учебное заведение в глубоком молчании. Капитан I ранга Берг предложил директору провести прощальный парад кадетов и гардемаринов, но в связи с напряженной обстановкой в городе проводить парад ему не позволили.

Предложение гардемаринов увезти с собой всех коров, свиней и овец, остававшихся в подсобном хозяйстве корпуса, контр-адмирал С.Н. Ворожейкин одобрил и всячески содействовал его реализации. Операция была выполнена воспитанниками блестяще. Животных (стадо коров, несколько десятков свиней и 80 баранов) погрузили на стоявшую у пристани угольную баржу, которую к вечеру прибуксировали к борту линкора «Генерал Алексеев». Воспитанники Морского корпуса теперь на много дней обеспечили себя свежими мясными продуктами.

За день до окончания погрузочных работ командующий Черноморским флотом по просьбе командира крейсера II ранга «Алмаз» – В.А. Григоркова приказал капитану I ранга Кольнеру перейти вместе с 1-м и 4-м взводами гардемаринов на этот корабль. С «Алмаза» перед эвакуацией на берег ушла почти вся команда. Гардемарины на крейсере заменили палубную и машинную команды, встали к котлам и судовым машинам, несли вахтенную службу. Капитан I ранга Кольнер вспоминал: «Только благодаря этой полуроте гардемарин крейсер „Алмаз“ смог самостоятельно выйти в море и в сложных штормовых условиях дойти до Константинополя».