_______________
Вопрос: Показаниями свидетелей установлено, что вы систематически восхваляли творчество Пастернака и противопоставляли его творчеству патриотически настроенных писателей, таких, как Суриков[39], Симонов, в то время как художественные методы Пастернака в изображении советской действительности являются порочными.
Ответ: Я действительно превозносила его и ставила в пример всем советским писателям. Его творчество представляет большую ценность для советской литературы, и его художественные методы не являются порочными, а просто субъективными.
Вопрос: Вы говорили, что у Сурикова нет якобы литературных способностей и его стихи печатают только потому, что он превозносит партию?
Ответ: Да, я считала, что его бездарные стихи компрометируют идею. А Симонова я всегда считала талантливым человеком.
Справка тюремного врача
«Направить О. В. Ивинскую, арестованную, в тюремный стационар в связи с маточным кровотечением. По словам арестованной, она беременна».
Вопрос: Продолжайте давать показания по антисоветским настроениям Пастернака.
Ответ: Да, он проявлял недовольство условиями жизни в СССР. Я объясняю это тем, что он был незаслуженно изолирован от читателя. Но он никогда не допускал клеветы на советскую действительность и изменнических настроений не имел.
Вопрос: Расскажите о его проанглийских настроениях.
Ответ: Да, у него были проанглийские настроения, он с удовольствием переводил английскую литературу.
Вопрос: Кто из иностранцев посещал Пастернака?
Ответ: Помню, в связи с выходом его книги в Праге, к нему приезжали чешские писатели.
Вопрос: Кто именно?
Ответ: Кажется, писатель Неедлы.
Вопрос: Чем вы объясняете, что он поддерживал связь с репрессированными, враждебно настроенными людьми?
Ответ: Он оказывал им материальную помощь, так как они находились в тяжелом положении. Так, он помогал деньгами А. Эфрон, А. Цветаевой.
Вопрос: Вам известно, что он систематически встречался с женой врага народа Т. Табидзе?
Ответ: Да, известно, он оказывал поддержку жене своего друга. Также, как я уже показывала, он оказывал материальную поддержку А. Ахматовой, пытался найти ей работу в качестве переводчика.
Вопрос: Что вам известно о его отрицательных отзывах о постановлении ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград»?
Ответ: Да, он отрицательно относился к этим постановлениям и вообще к кампании борьбы против космополитизма. Помню, он сказал: «Они стали сами на себя нападать».
_______________
Вопрос: Расскажите о своем знакомстве с Холдкрофт Анной Ивановной.
Ответ: Я впервые слышу это имя.
Вопрос: Вы лжете следствию: это консул английского посольства, она была на чтении Пастернака, где были и вы. На вечере в 1948 году «Советские поэты за мир, за демократию».
Ответ: Там было много народу, я ее не помню.
Вопрос: Вы продолжаете отрицать. Как вы оцениваете выступление Пастернака на этом вечере?
Ответ: Выступление было не совсем удачное, так как Пастернак читал стихи не по теме, слишком пессимистические. В Политехническом музее выступление было удачнее, он читал жизнеутверждающие стихи: «Март», «Метель», «Весной».
Вопрос: С кем еще из иностранцев встречался Пастернак в вашем присутствии?
Ответ: Не помню.
Вопрос: Опять лжете. Свидетель Попова показывает, что на вечере Петефи с Пастернаком разговаривал венгерский посол, а вы стояли рядом. Свидетельница показывает, будто бы у Пастернака были рваные манжеты, на это обратил внимание посол, а вы старались это как-то прикрыть.
Ответ: Нет, это была не я, а сама Попова. Я не помню никаких манжет и никакого посла.
Из допроса Румянцева Н. С.
Вопрос: Где вы познакомились с Ивинской?
Ответ: Познакомился через ее сестру Богданову, в Кратовском доме инвалидов. Я интересовался литературой, пробовал сам писать. Я показал свои произведения Ивинской, так как высоко ценил ее как поэтессу. Она мне сказала, что у меня нет способностей и чтобы я выбрал себе другое занятие.
Вопрос: Ваши отношения продолжались?
Ответ: Да, я консультировался с ней по вопросам литературы.
Вопрос: Не договариваете. Из вашего дневника следствию известно, что вы были влюблены в Ивинскую и собирались жениться на ней.
Ответ: Я был смертельно ранен в 1942 году, с тех пор я инвалид и жениться ни на ком не могу. А влюбляться никому не запрещается.
Вопрос: Вы занимались радиолюбительством? Почему вы выбрали этот вид занятий?
Ответ: Я по профессии инженер, в силу своей инвалидности неподвижен, люблю радиотехнику.
Вопрос: Вы приглашали своих друзей на прослушивание вражеских передач станции «Голос Америки» посредством сконструированного вами радиоприемника?
Ответ: Да, я приглашал друзей, но не специально на прослушивание.
Вопрос: Среди них бывала Ивинская?
Ответ: Да, она была, один или два раза.
Обвинительное заключение
«Показаниями свидетелей вы изобличаетесь в том, что систематически охаивали советский общественный и государственный строй, слушали передачи „Голоса Америки“, клеветали на советских патриотически настроенных писателей и превозносили творчество враждебно настроенного писателя Пастернака».
Приговор особого совещания
«…в связи с доказанностью обвинения приговорить Ивинскую О. В. к пяти годам лагерей строгого режима».
Из жалобы О. В. Ивинской (из лагеря) — август 1951 года
«…Б. Л. Пастернак — не изменник, не предатель, Не шпион… Благодаря моему влиянию он не замкнулся в себе окончательно. Я ему доказала, что необходимо выступить в лагере сторонников мира, и он выступил…
Признаю свою вину в том, что не прочистила свои книжные полки, где оставалась враждебная литература, принадлежащая моему покойному мужу, Емельянову И. В., историку…
…Прошу простить меня за некритичность отношения к Пастернаку…»
Ходатайство о пересмотре дела (1955)
«Оставить без удовлетворения».
Прокурор Никитин
Протест зам. прокурора А. Васильева (19 октября 1988 года)
«…В связи с тем, что действия и высказывания Ивинской не содержат прямого призыва к свержению советской власти, дело производством прекращено».
* * *
С осени 1950 года в нашу жизнь прочно входит маленькая поволжская республика со своими ЖШ и ПЯ — Мордовия. Б.Л. тоже пишет в эту «веселую» страну письма, но больше открытки и — из соображений трогательной конспирации — от имени бабушки. Так и подписывается — «твоя мама». Кого могли они обмануть? Кто мог предположить, что наша трезвая и рассудительная бабушка способна писать такие фантастические поэтические туманности, вдохновенные обороты на полстраницы, испытывать такие подъемы чувств и падать в такие бездны? Тем не менее они доходили.
В 1952 году умирает дед, после полутора лет мучений. Мы хороним его в жестокий январский мороз в убогом, дешевом гробу: жалкая кучка замерзших старушек, для которых не под силу донести крышку гроба до автобуса, и двое горюющих детей. Такого ли прощания заслуживал дедушка — чудесный, мягкий, нас до безумия любивший, не снесший последнего удара — маминого ареста? У нас не было денег даже захоронить урну, и она три года простояла на шкафу в передней. Когда мы ставили ее на этот шкаф, то по закону были уже круглыми сиротами, без опекуна, и нам нечего было ответить на обязательный вопрос школьной анкеты о профессии родителей.
А еще через несколько месяцев взбежавшая без остановки на шестой этаж задыхающаяся бабушка сообщила нам, что все… Все кончено. У Б.Л. — инфаркт.