Однажды, в больнице, куда попала с очередным инфарктом, Анна Андреевна включила бедное больничное радио – пела молодая Галина Вишневская; в ту же ночь на Николу Зимнего – 19 декабря 1961 – года она написала удивительные стихи, думая, что пишет о певице, а на самом деле – о себе самой: Женский голос, как ветер, несется. Черным кажется, влажным, ночным И чего на лету ни коснется — Все становится сразу иным. Заливает алмазным сияньем, Где-то что-то на миг серебрит И загадочным одеяньем Небывалых шелков шелестит. И такая могучая сила Зачарованный голос влечет, Будто там впереди не могила, А таинственной лестницы взлет. Алла Марченко ВЕЧЕР Анна Ахматова. 1910-е годы I ЛЮБОВЬ То змейкой, свернувшись клубком, У самого сердца колдует, То целые дни голубком На белом окошке воркует, То в инее ярком блеснет, Почудится в дреме левкоя… Но верно и тайно ведет От радости и от покоя. Умеет так сладко рыдать В молитве тоскующей скрипки, И страшно ее угадать В еще незнакомой улыбке. 24 ноября 1911 Царское Село В ЦАРСКОМ СЕЛЕ I По аллее проводят лошадок, Длинны волны расчесанных грив. О пленительный город загадок, Я печальна, тебя полюбив. Странно вспомнить! Душа тосковала, Задыхалась в предсмертном бреду, А теперь я игрушечной стала, Как мой розовый друг какаду. Грудь предчувствием боли не сжата, Если хочешь – в глаза погляди, Не люблю только час пред закатом, Ветер с моря и слово «уйди». 30 ноября 1911 Царское Село II …А там мой мраморный двойник, Поверженный под старым кленом, Озерным водам отдал лик, Внимает шорохам зеленым. И моют светлые дожди Его запекшуюся рану… Холодный, белый, подожди, Я тоже мраморною стану. 1911 III Смуглый отрок бродил по аллеям У озерных глухих берегов. И столетие мы лелеем Еле слышный шелест шагов. Иглы елей густо и колко Устилают низкие пни… Здесь лежала его треуголка И разорванный том Парни. 24 сентября 1911 Царское Село И МАЛЬЧИК…
И мальчик, что играет на волынке, И девочка, что свой плетет венок, И две в лесу скрестившихся тропинки, И в дальнем поле дальний огонек, — Я вижу все. Я все запоминаю, Любовно-кротко в сердце берегу, Лишь одного я никогда не знаю И даже вспомнить больше не могу. Я не прошу ни мудрости, ни силы, О, только дайте греться у огня! Мне холодно… Крылатый иль бескрылый, Веселый бог не посетит меня. 30 ноября 1911 Царское Село ЛЮБОВЬ ПОКОРЯЕТ… Любовь покоряет обманно Напевом простым неискусным. Еще так недавно-странно Ты не был седым и грустным. И когда она улыбалась В садах твоих, в доме, в поле, Повсюду тебе казалось, Что вольный ты и на воле. Был светел ты, взятый ею И пивший ее отравы. Ведь звезды были крупнее, Ведь пахли иначе травы, Осенние травы. Осень 1911 Царское Село СЖАЛА РУКИ… Сжала руки под темной вуалью… «Отчего ты сегодня бледна?..» – Оттого что я терпкой печалью Напоила его допьяна. Как забуду? Он вышел, шатаясь, Искривился мучительно рот, Я сбежала, перил не касаясь, Я бежала за ним до ворот. Задыхаясь, я крикнула: «Шутка Все, что было. Уйдешь, я умру». Улыбнулся спокойно и жутко И сказал мне: «Не стой на ветру». 8 января 1911 Киев ПАМЯТЬ О СОЛНЦЕ… Память о солнце в сердце слабеет, Желтей трава, Ветер снежинками ранними веет Едва-едва. Ива на небе пустом распластала Веер сквозной. Может быть, лучше, что я не стала Вашей женой. Память о солнце в сердце слабеет, Что это? – тьма? Может быть! За ночь придти успеет Зима. 30 января 1911 Киев |
