К последним Фурье причисляет коммунальные конторы, фермы-приюты, сельские банки, казенные фермы. Основными учреждениями переходного периода станут коммунальные конторы, которые возьмут на себя переработку и сбыт товаров, кредитные операции. Фурье предлагает объединить в контору 1500 жителей, предоставив в их распоряжение сад, погреб, общую кухню и не менее двух фабрик.

Контора уменьшит расходы бедняков по ведению хозяйства и даст им во все времена года прибыльную работу. За небольшую плату они смогут в прекрасных условиях хранить запасы своего урожая. Бедняк получит бесплатно машины и орудия труда и не будет продавать свой урожай осенью, с тем чтобы весной идти к ростовщику и платить ему 12 процентов годовых за взятые ссуды.

Создать такие конторы легче всего по селам, используя пустующие монастыри, в которых можно найти добротные амбары и подвалы, сады и большие залы для собраний.

Контора, взяв в свои руки оптовую закупку всех необходимых крестьянам предметов потребления, освободит их от происков коммерсантов и торговцев. Легионы купцов окажутся тогда в положении паука, который умирает в своих сетях или попадает в такое место, куда закрыт доступ мухам.

Фермы-приюты возьмут на себя воспитание детей, не имеющих родителей. Собрав таких детей, ферма очистит дороги департамента от нищих. В ней будут устраивать народные празднества с обильными яствами, танцами, играми и т. п. взамен тех мучений и уныния, которые испытывают обитатели разных казенных приютов и богаделен. Организация жизни и работ на такой ферме приближается к фаланге с ее сериями, игрой страстей и промышленным влечением. Здесь будет организован посильный труд детей. Они будут разводить породистый скот.

По мнению Фурье, одной из форм перехода к социетарному строю могут стать так называемые казенные фермы. Для их организации необходим только декрет правительства. Издать такой декрет может любой из государей. Основанные по принципу ассоциации, такие фермы будут поставлять все большее число и высококачественных продуктов, как сельскохозяйственных, так и промышленных. Превосходством товаров и умеренностью цен казенные фермы будут оттеснять частную конкуренцию. Частные землевладельцы уступят им свои земли, а капиталисты — свои капиталы, и этот процесс приведет к образованию фаланг.

Фурье утверждает, что еще в Древней Греции люди могли организовать ассоциации, но не были открыты те законы, управляющие миром, которые открыл он. Он сформулировал «социальный кодекс», закон социального движения, и сейчас главная задача — создавать опытные фаланги, чтобы человечество безболезненно перешло к строю Гармонии.

Вскоре после выхода в свет «Трактата об ассоциации» Фурье решается на переезд в Париж. Он стремится быть в центре общественной жизни страны. Пропаганду «открытия» можно организовать только в столице.

Нужно привлечь к его идеям парижских богачей, а они, пробыв в фаланстере хотя бы час, останутся там навсегда. В надежде, что состоятельные «кандидаты» уже разыскивают его и никто, кроме него, не сможет более обстоятельно проконсультировать их, как организовать подобную фалангу, Фурье покидает Лион.

В Париже его найти будет легче.

Трудными для Фурье оказались парижские будни. Деньги от сестер поступали нерегулярно, а служба в торговой конторе оплачивалась скудно. Он экономил буквально на всем. Рассчитал, что на завтраки ему следует тратить не более четырех су. За эти деньги по утрам можно съесть свежее яйцо и хрустящий хлебец стоимостью в су. Во время обеда брал мясное за шесть су и за три — порцию овощей и десерт. Он не мог позволить себе снять приличную квартиру и обходился одной комнатой, которая служила ему и гостиной, и кабинетом, и спальней. Из обстановки здесь имелось только самое необходимое.

Чтобы как-то поправить свой бюджет, стал подрабатывать частными уроками.

В Париже в эти годы существовала целая армия учителей, и учили они всему: персидскому и итальянскому, древнееврейскому и английскому языкам, музыке, танцам и правилам хорошего тона. С утра до ночи они перемещались из одного дома в другой, нередко сталкиваясь друг с другом в богатых передних. Один рассказывал ученику о персидском царе Кире или Геродоте, другой расставлял шахматы на доске, а в это время на лестнице восторженный учитель музыки, дожидаясь своего череда, настраивал скрипку. Учителя-то знают, что богатый лоботряс ничему не научится, в лучшем случае лишь запомнит название наук. «Он судит обо всем, — по словам Бомарше, — и вкривь и вкось и рукоплещет там, где не следует, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений».

Существовала и другая категория учеников — эти хотели знать побольше и выучиться всему поскорее. Фурье находил, что с ними заниматься интереснее, и через год подготовил к изданию брошюру, в которой предлагал свой способ, «как за небольшое число уроков изучить географию, статистику и политику». Это методическое пособие начинающего педагога было опубликовано в 1824 году. Частные уроки поддерживали скудную жизнь философа.

Одновременно он прилагал массу сил и энергии к тому, чтобы на «Трактат об ассоциации» наконец обратили внимание. Посылал экземпляры ученым и литераторам, журналистам и политическим деятелям. Даже реакционному министру графу Виллелю подарил книгу. Но не наивно ли было полагать, что этот крупный землевладелец и бывший эмигрант, ярый приверженец Бурбонов, который, придя к власти, закрыл несколько факультетов Парижского университета и ввел ограничения в печати, захочет изменения существующего строя?

Целыми днями Фурье составлял препроводительные письма к «Трактату».

Он обращает внимание на сторонников уничтожения колониального рабства. Суть борцов против работорговли заключалась в том, что колониальные страны (Испания и Португалия) извлекали огромнейшие прибыли из эксплуатации черных невольников в Латинской Америке. Франция, лишенная колоний, такой прибыли не имела, а чтобы отобрать свои бывшие колонии, она боролась под флагом «освобождения рабов». Поэтому-то реакционный министр иностранных дел граф Виллель в то время выступал с такого рода «освободительными» речами.

После выступления в палате депутатов морского министра о колониальном рабстве Фурье составил подробнейший план ликвидации рабства с помощью фаланги. Одному из братьев Ротшильдов он предлагает устроить пробную фалангу, обещая ему за это — ни много ни мало — восстановление израильского государства.

В записке географическому обществу утверждает, что только с помощью ассоциации можно изменить нравы дикарей.

По одному экземпляру «Трактата об ассоциации» послал обществу христианской морали и американскому консулу в Париже, уверяя его, что и Соединенным Штатам опытные фаланги принесут немалую выгоду. При этом просил консула дать ему адреса видных американцев, проживающих в Париже, чтобы он и их смог ознакомить со своей книгой.

Составил целую картотеку «кандидатов» и уйму времени потратил на розыски их адресов.

Мюирону в эти дни пишет, что «если это ничему и не послужит, то, во всяком случае, и не повредит».

Книги Фурье по-прежнему не покупались, а полученные ответы были формальными отписками, не более того. Американский консул вернул книгу с пометками на полях, в которых недоумевал: в здравом ли уме ее автор? О списке «видных американцев» после этого не могло быть даже и речи.

А вот пресса на этот раз не поскупилась вниманием. В целом ряде рецензий отметили оригинальность идей книги. Автор одной статьи признавал как достоинство критическую сторону работы Фурье, но в то же время отмечал, что план преобразований неясен, и сетовал на некоторые странности и сложности языка…

Другой автор охарактеризовал «Трактат об ассоциации» как «одну из самых своеобразных, самых новых, самых плодотворных, самых причудливых, самых широких систем, какую философскому уму угодно было создать на основах воображения».