Пираты тем временем запустили дизели судна, один из нападавших встал у руля. «Сиамская маркиза» медленно и плавно легла в разворот. Все ясно, хотят спрятать судно в тайной бухточке и без помех разгрузить. Видно, что после смерти мадам Вонг, пиратство не пришло в упадок. Организация набегов по-прежнему поставлена на широкую ногу, чувствуется хорошая работа главарей. Люди не расхлябаны, обнаружив запасы виски, никто не прикоснулся к бутылке. Все с оружием, держатся уверенно, но без излишней бравады. Команды офицеров исполняются быстро.

А что будет с пленными? Всех построили на палубе у грузового люка. Никого не допрашивают, заставляют стоять с поднятыми руками. Напротив четверо пиратов с нацеленными на людей автоматами. Старая китайская модель «Калашникова» самое ходовое оружие в этом регионе. Генри постарался оказаться с краю толпы, так лучше, больше пространства для маневра.

К конвоирам подошел пожилой человек, своими манерами он выделялся среди остальных пиратов, и относились к нему с почтением. Сразу видно – это и есть командир. Короткая команда. Надсмотрщики подняли автоматы. Генри все понял. В тот момент, когда несчастную команду «Маркизы» перечеркнули очереди, он прыгнул в сторону. Перекат через голову. Прямо перед ним оказался широкоплечий бандит с косым шрамом на правой щеке. Удар в живот, затем коленом в пах, руки сами срывают с шеи вылупившего глаза на лоб от боли пирата ремень автомата. Далее не теряя драгоценных секунд, закрыться телом бандита и передернуть затвор.

Короткая очередь в три пули вошла в голову главаря, в буквальном смысле слова пораскинувшего мозгами. Затем перевести огонь на скопившихся на палубе бандитов, пока они не опомнились. Но пиратов было слишком много, и слишком быстро они пришли в себя. Не менее полудюжины автоматов ударили в сторону Генри. Крепыша со шрамом бросило прямо на американца. В лицо ударила струя крови из разорванной пулей яремной артерии пирата. Не обращать внимания! В прорези прицела оказался еще один бандит, нажать на курок, увидеть, как пират валится кулем на палубу, перенести огонь на очередную мишень.

В этот момент страшный удар обрушился на правое плечо. Стиснув зубы, Генри поймал в прицел еще одного пирата. Отдача от очереди, прямо в раненое плечо, и еще один удар в грудь. А затем вспышка перед глазами, сворачивающийся воронкой туннель и темнота.

По конвейеру непрерывным потоком плыли сверкающие свежей краской и нихромом автомобили. Переместив машину на новую позицию, конвейер останавливался на полминуты, за это короткое время рабочие успевали прикрутить к машине еще одну деталь. Затем цепь приходила в движение, и внедорожники плыли несколько метров по цеху до следующей позиции. И так до самого вечера безостановочно. А потом к работе приступала вторая смена. В воздухе витали запахи масел, красителей, технических жидкостей, пластмасс, металла и возбуждающий, ни с чем не сравнимый аромат новенького автомобиля.

– Красиво! Непрерывный поток, как в кино! – сорвалось с губ Павла Николаевича, завороженно наблюдавшего за работой людей на сборочной линии.

– Не только красиво. Вы сами видите, это новые цеха. Мы за год практически целый завод построили. Все работает как часы, – с гордостью заявил державшийся чуть позади Шумилова директор.

– Действительно, работает. А я думал, вы в график не уложитесь, Алексей Юрьевич. Уложились, молодцы. Кузова вы тоже здесь делаете?

– Нет, это отдельный цех. Понимаете, для покрасочных линий особые условия необходимы. Минимум посторонних примесей в воздухе, температурный режим выдержать, даже уровень вибрации влияет на качество покраски.

– Напомните, пожалуйста, – негромко поинтересовался державшийся чуть в стороне, за спинами чинов из городской и областной администрации, Сергей Анютин, – каков у вас процент импортного оборудования?

Директор немного замешкался, пытаясь вспомнить цифры, и на вопрос министра ответил главный инженер Скобелев Максим Викторович.

– Примерно пятнадцать процентов, Сергей Дмитриевич, в основном, обрабатывающие центры и расточная группа. Еще один лазерный американец, на пробу поставили.

– Нарекания по оборудованию есть?

– Пока нет. Но сами знаете: все новое работает, как положено. Вот через год, можно будет рекламации собирать. Тогда список нареканий и выложим, – спокойным тоном пояснил Максим Викторович.

Сразу было видно, что главный инженер – человек грамотный, разбирается в своем деле, умеет видеть на несколько шагов вперед, и говорил он, не повышая голоса, но так, что к нему прислушивались. Шумилов, про себя отметил, что Скобелева надо взять на заметку. Этого человека со временем можно и нужно перетянуть в Москву, усилить руководящий состав министерства машиностроения.

Неожиданно за асбоцементной перегородкой раздался пронзительный, противный визг. Лица членов делегации невольно исказила гримаса, некоторые пытались заткнуть уши пальцами – помогало это мало.

– Заготовительный участок, – пояснил директор, пытаясь перекричать душераздирающий визг дисковой пилы, – лист режут.

Люди невольно ускорили шаг, стараясь как можно быстрее покинуть эту не слишком комфортную зону. Шумилов мимоходом обратил внимание, что рабочим на линии этот звук также не доставляет особого удовольствия. Он расслышал несколько повисших в воздухе соленых шуточек и пожелание упрятать заготовительный участок в задницу некоего Прокопьева. Видимо, начальника этого участка.

– Как же у тебя люди выдерживают? Все нормы по шумности перекрыл! Инспекция Охраны Труда до тебя еще не добралась! – налетел на директора Павел Николаевич, когда визг пилы стих.

– Так и работают! – отрезал Алексей Юрьевич. – Инспекция мне и так всю плешь проела. А что делать? Через две недели поставим звукоизоляцию, будет нормально.

– А в цеху?

– В цеху люди в наушниках работают, – вмешался главный инженер, – не успеваем мы просто. Акт приемки еще не подписан, строители устраняют замечания.

– Безобразие! Как вы относитесь к людям?! – набросился на заводчан председатель Ульяновского облсовета Александр Загибин.

– А приходится, – буркнул главный инженер в ответ и тут же перешел в контрнаступление: – Я же говорю Павлу Николаевичу, на все времени и средств не хватает. Только месяц назад конвейер запустили, часть оборудования еще налаживают, строители вентиляцию и пожарную автоматику доводят до ума, наружную теплоизоляцию стен доделывают. А деньги на строительство в обрез выделили.

– У нас отопительный сезон начинается, в первую очередь газ провели и обогреватели поставили, – пришел на помощь Скобелеву директор. Перед очами московского начальства они выступали одним фронтом.

– Ладно, когда полностью устраните все недоделки? – поинтересовался Анютин, одновременно давая понять, за сбоем графика никаких огрвыводов не последует. Главное – завод работает.

– К декабрю должны управиться.

– Смотри у меня! – погрозил пальцем Загибин. Впрочем, к его угрозам заводчане отнеслись по-философски. Он и сам понимал это и качал права только для демонстрации собственной значительности в глазах Шумилова и Анютина. Реальной власти председатель облсовета на УАЗе не имел. Если кто и имел здесь право карать и миловать, так только министр высокоточного машиностроения Сергей Дмитриевич Анютин, а он как раз был на стороне заводчан.

После осмотра сборочного конвейера Шумилов попросил показать склады готовой продукции и испытательный полигон. Идти пришлось минут двадцать, за это время Анютин успел переговорить с директором, главным инженером и ведущими специалистами завода. Выяснить, что им мешает в работе, и чем министерство может помочь заводу. Естественно, предложение еще больше поднять пошлины на импорт иномарок даже и не рассматривалось. Налог в двадцать процентов считался достаточным для защиты своих автомобилестроителей. А снижение НДС с десяти до семи процентов в данный момент уже рассматривалось в Совете Народных Депутатов. Шумилов мог бы сказать, что решение в этом году не будет принято, но не сказал.