-- Ну и что?

  -- Как это что?! Это же героический поступок! А вы! Адам... вы словно бирюк сибирский! Вики, вот эта его скромность доходит, до поразительной душевной черствости!

  -- Соня! Имей же совесть. Человек имеет полное право говорить о себе то, что сам хочет рассказать, и никому не обязан отчитываться. Нас с тобой же не расспрашивают о наших занятиях.

  -- А зря! Спросите нас Адам. Немедленно спросите! К вашему сведению, Вики уже два года как помощник директора одной компании, а ваша покорная слуга уже несколько лет как лицо модного журнала 'Итеб'.

  -- Поздравляю.

  -- Вам не нравятся показы мод?

  -- Там не чему нравиться. Глупая и бессмысленная потеря времени.

  --Я уже пожалела, что мы поехали с вами.

  -- Еще не поздно сойти на грешную землю. Как говорят на родине моей матери - Jak sobie pościelesz, tak się wyśpisz.

  -- Фи!

  Далек позади за спиной остались узкие улочки Руана, дорога приближалась к Гавру...

  ***

  ***

  В гавани стояли у причала несколько архаичных летающих лодок живо напомнившие Павле фотографии шедевров Григоровича. Павла обошла вокруг машины, постучав носком ботинка по покрышкам. День был ясный и почти безветренный. На подернутой мелкой рябью водной глади бухты играли солнечные зайчики. Благодать, да и только. Вскоре Павле надоело глядеть на авиатехников, суетящихся у снятых капотов летающих лодок и поплавковых машин. Она собралась залезть в салон, где вторая попутчица наводила красоту. И судя по недовольному лицу, размеры висящего в салоне зеркала заднего обзора, Соню сильно раздражали. В этот момент странный пульсирующий звук заставил Павлу обернуться. Справа, из-под приложенной ко лбу разведчицы ладони, по небу медленно протарахтело какое-то авиационное недоразумение, и не спеша, скрылось где-то за ангарами. Не особо доверяя глазам, Павла нервно моргнула.

  'Ёлки палки! Цеж вертолет был! Хотя, нет померещилось. Автожир это, наверное, какой-то. Вроде были в 30-х уже автожиры, только я фамилии конструкторов забыла. Сикорский в Америке свои геликоптеры лепил, а в Европе, не то Сервера, не то... Хрен его знает, не помню, как его звали, и все тут. А девчонки-то, видать, неудачно сегодня приехали. Оболенская вон уже за третьим офицером бегает. С вопросами пристает, и все без толку. Даже традиционная местная галантность красавице не помогает. Бегают вон как ошпаренные, от этой княгини, и словно от мухи отмахиваются. Авария у них там что ли? Да нет, это они приездом какого-то начальства 'резьбу нарезают'. Показушники...'.

  -- Мадам Соня, эта задержка надолго у вас? А-то мне уже пора...

  -- Милый Адам! Ну, еще десять минуточек! Ради бога не уезжайте, я сейчас быстро спрошу у Вики, что там стряслось, и вернусь к вам. Дождитесь! Вы ведь такой умница...

  'Льстивая лисица. Все-таки эти две будущие подпольщицы - редкостные засранки. Ведут себя так, словно весь мир крутится лишь вокруг них одних. Хотя... Если вспомнить, как я там у нас в Крыму Петровского своими заботами нагружала, то... То начинаешь думать, что все это просто подсознательная женская модель поведения, заложенная генетически еще в палеолите. Мдя-я. Терновский мне за эту отлучку весь мозг высверлит. Да и подельники наши могут разбежаться...'.

  Через пятнадцать минут, когда Павла уже была почти готова, плюнув на все, завести мотор и втопить посильнее акселератор, к машине подошли обе девушки и какой-то молодой капитан.

  'Та-ак. И кто это там с Оболенской под Ручку? Скоро вечер, и пора бы мне уже валить отсюда'.

  Но требования о свободе ей высказать не дали. Пошушукавшись с подругой старшая из попутчиц, резво ухватив ошарашенного слушателя за рукав, приступила к уговорам.

  -- Адам! Тут у нас случилась большая неприятность! Нам снова нужна ваша помощь. Сейчас все от вас зависит...

  'Да какого хрена!? Да, закончится эта комедия вообще когда-нибудь?! Шапокляк была права! Кто людям помогает, тот тратит время зря... Все! Хватит! Не хотела я быть грубой, но, видать, пора начинать. А то совсем уже обнаглели эти подружки'.

  -- А не пора ли нам с вами уже и попрощаться?

  -- Бога ради Адам! Не спешите отказываться! Мы с нашими друзьями задумали благотворительный бал. Только представьте! Здесь рядом с Гавром мы снимем на вечер небольшой шато. Кроме танцев там же пройдет поэтический вечер и несколько спектаклей. А все деньги от этого пойдут в детские приюты. Вам нравится?!

  -- Гм. Идея так себе. Ничего нового. Но цель вроде бы уважительная.

  -- Так присоединяйтесь! И найдите нам еще приглашенных. А пока помогите вот этому капитану, и тогда он найдет для нас публику и договорится с владельцами дворца.

  'Паша... Надо честно признаться самой себе, тебе сейчас непринужденно сели на шею, и с довольным видом болтают каблуками. Мдя-я. А с другой стороны... Самостоятельно выйти на контакты с французской армией у меня вряд ли получится. Своей неуклюжестью я бы любую вербовку завалила. А тут, пожалуйте! Живой контакт на блюдечке, а я еще и недовольно носом кручу. Короче, хрен с ними, и с Терновским, надо впрягаться в хомут. Как Михалыч мне тогда в Харькове завещал'.

  -- Эй, мсье! Я командир резервной эскадрильи капитан Кринье. Вы ведь говорите по-английски?

  -- Адам Моровски. Да, говорю. По-французски я вас бы точно не понял.

  -- Это не важно. Мадам Вики сказала, что вы военный пилот?

  -- Гм. Да, мсье, летать я умею.

  -- На чем можете летать?

  -- На всем, что имеет крылья и способно отрывать человека от земли.

  -- А что там с вашим опытом на американских военных аппаратах.

  -- В Штатах кроме истребителя Пи-36, попробовал себя вторым пилотом на транспортном Форде Си-4, и еще полетал на всякой разной транспортно-связной мелочи. А к чему собственно эти расспросы?

  -- Я прошу вас проехать со мной. Есть деловой разговор.

  -- Надеюсь это недалеко?

  -- До аэродрома километров шесть.

  Пока от огороженных сетчатым забором причалов ехали в сторону корпусов какого-то завода, капитан молчал. Наконец, машина свернула с дороги, и замерла перед очередным забором из стальной сетки. За забором на укатанной грунтовой площадке рядами стояли самолеты. Павла тут же узнала их. На одной из таких же 'птиц', совсем недавно в Баффало сдавали тесты Авиакорпусу два временных вторых лейтенанта.

  -- Знакомая вам машина? Это 'Н-75', от вашего Р-36 отличий немного. Здесь их собирают из американских комплектов. Сейчас сборочные линии создают уже и на других заводах, а вот эти красавцы из последних прибывших в Гавр.

  -- На таком у меня три часа налета при шести посадках, и в чем собственно дело?

  -- Мы готовимся перегонять их в Плесси-Бельвиль. Это под Парижем. Следующую группу перешлют уже в Лион. Затем очередная группа уйдет снова в Париж в Meлун-Вилларош.

  -- У вас мало пилотов?

  -- Просто лейтенант Клермон заболел сегодня утром, из-за этого группа улетает неполным составом. Остальные пилоты уже расписаны на другие маршруты перегонки. Ну, так как, поможете нам?

  -- Я готов, но не забесплатно.

  -- Вы получите тысячу триста франков. И возвращение обратно в Гавр на пассажирском Латекоэре.

  -- Это разовое предложение?

  -- Если успеете, слетать сегодня два рейса, то заплатим три тысячи франков.

  Павла ненадолго задумалась, хотя ответ ей был очевиден. Пробный показ пилотирования вполне удовлетворил Кринье, и Павле дали всего час на решение личных вопросов и перекус.