Сзади поднялся Сергей.

Руслан повернулся к нему и сказал:

— Когда вернемся, уходите. Договор в силе. Возьмете столько еды, сколько сможете унести. Все понятно?

— Не тебе решать, — угрюмо проронил Сергей, сплюнув кровью.

— Нет ему! — снова взбесился Петрович. Валентин сразу схватил его за руку. — И я скажу тебе почему! Потому что он в первый же день, как появился, спас всех нас от долбаных львов. Если бы не он, то на прошлой неделе мы хоронили бы не двоих, а намного больше! И в тот раз он спас не только нас, но и тебя, паскуда, тоже! И семью твою! Потому что он помогал доктору зашивать Николая, когда мы все разошлись по своим отделам, потому что он придумал выстроить стену из машин, он подумал о том, что надо сделать луки!

Петрович тяжело дышал, но уже начал успокаиваться. Добавил более спокойно:

— Потому что он заботится не только о собственной шкуре, а обо всех нас. Поэтому ты сделаешь, как он сказал. А иначе я всем расскажу, что вы хотели нас перестрелять из-за консервов, и тогда хрен ты что с собой унесешь. Ясно тебе?

Сергей мрачно смотрел на ополчившихся против него людей.

— А еще, чтоб ты знал, — не мог не вставить свое слово Толян, — когда вы пришли, я тоже внизу стоял, только вы, уроды, меня не видели. И даже если бы вы Леху с Русланом замочили, то, как только спустились, я бы вам обоим кишки выпустил.

— Так тебе ясно? — спросил Петрович.

Ноздри Сергея раздувались, было видно, что злость и обида поражения еще клокочет у него внутри, но он все же проговорил:

— Ясно.

— Вот и отлично. Толян, можешь меня прикрыть, пока я у нашего друга бутылочки с горючкой заберу.

Сергей дернулся, как от удара в лицо, хотел возразить, но копье Толяна уже нацелилось ему в грудь. Петрович вынул у него из поясной сумки бутылки и передал Валентину.

— Так-то лучше.

Руслан даже не подумал о горючке. Ведь не мог же Сергей дойти до такого, чтобы использовать ее… Или мог?

— Ну что, командир, привал окончен? Выступаем? — спросил Петрович.

— Выступаем, — кивнул он. — Сергей, иди вперед.

Тот усмехнулся, но ничего не сказал.

И снова началось преодоление «полосы препятствий». Останавливались еще дважды, ждали, когда Валентин отдышится и сможет продолжать путь. Легче стало, только когда гора пошла под уклон и кончился лес. Почти сразу открылся великолепнейший вид: окруженная зеленью, сверкающая на солнце водная гладь.

— Мама дорогая! Вот это да! — произнес Толян.

Руслан смотрел, как пензенцы стоят и не могут скрыть удивление.

— Что случилось?

Он еще раз осмотрел окрестности. Там где они стояли, завал уменьшился, стволы поваленных деревьев усеивали склон до самой воды, но не так густо, как на вершине горы. Складывалось впечатление, что гигантская волна пришла от водохранилища, сметая все на своем пути: постройки, деревья, опоры ЛЭП, одна из которых торчала в воде, недалеко от берега. Потом поднялась до вершины горы, сгрудив туда все, что смогла, а после обессилела и откатилась назад, утащив часть обломков и деревьев за собой. И по мере отступления волна оставляла на склоне трофеи, пока окончательно не сдалась и не успокоилась.

— Что-то не так? — снова спросил Руслан.

— Ну, как тебе сказать… — произнес Петрович и вытянул руку, указывая вперед. — Вон там, где сейчас бурлящий порог, раньше была плотина, а вот здесь, — он провел ладонью с растопыренными пальцами перед собой, обозначив площадку, усыпанную стволами, меж которых уже проросли молодые деревца, — располагался понтонно-мостовой полк.

— Это и есть плотина, а не «была», — поправил Валентин. — Уровень воды сильно поднялся, вот и переливает. А так — она целая вроде.

Но это интересовало Руслана в последнюю очередь. Расположение понтонного полка накрыло гигантской волной. Тяжеленные машины были перевернуты, часть из них утянуло вниз, привалило деревьями, засыпало слоем земли, смешанной с илом и песком, на котором потом выросли трава и деревья. Машины выглядели ржавыми монстрами, зарывшимися в норы и выглядывающими оттуда, тускло поблескивая глазами-фарами. От построек остались лишь огрызки стен, торчащие из земли, без крыш и окон.

С мрачным видом Руслан направился вперед, обходя бревна, торчащие сучья, проросшие побеги.

— Так, рассредоточиваемся, — сказал он. — Ищем казармы. По логике, оружейная комната должна быть рядом с личным составом. Если повезет, наткнемся на ее остатки.

— Да чего тут искать? Если автоматы пролежали в земле хотя бы несколько лет, им хана.

— Знаю, поэтому ищем не просто автоматы, а ящик, в котором они хранились.

Толян покачал головой:

— Я когда служил, оружие хранилось в оружейной комнате в казарме. Если тревога, не бежать же на склад.

Руслан и так почти не надеялся на успех, а парень еще капал на нервы.

— Вот как ты думаешь, понтонный полк, фактически расформированный, с тремя десятками человек личного состава, часто поднимали по тревоге? — резко спросил он.

— Не, ну если такой расклад… тогда… эх, вот здесь бы послужить! Халява!

— Ищи давай, «халява»! Петрович, посмотри на бортах машин — может, найдется чем копать и обломки сдвинуть.

Несколько часов они обшаривали развалины, смотрели, где только могли, раскапывали целые траншеи при одном намеке на оружейный ящик. Но без результата.

Седьмую или восьмую яму — Руслан сбился со счета — выгребали уже на морально-волевых.

— Не понимаю… — с придыханием сказал Толян, — как астрономы могут такой ерундой всю жизнь заниматься. Скука смертная!

— Кто? — вскинул брови Петрович.

— Ну, кто-кто, ученые, которые в земле копаются, горшки там всякие находят, кости…

— Астрономы?

— Ну да.

Руслан сначала никак не среагировал, но потом не выдержал и засмеялся. Следом за ним принялись и остальные.

Толян посмотрел на них с недовольным видом.

— Чего опять?

— Слушай, ты до армии хоть в школе-то учился? Или, как родился, сразу на службу, а потом в охранники?

— Учился!

Мужики ржали все громче.

— Толян, — давясь смехом, проговорил Петрович, — астрономы обычно смотрят туда, куда ты, если еще посильнее нагнешься, своим «телескопом» прицелишься. А раскопками археологи занимаются.

Уже никто не сдерживался. Хохот разнесся над поляной.

— Да пошел ты! — сразу распрямился парень, замахнулся на шутника лопатой, но Петрович едва мог шевелиться и лишь вяло поднял руку.

— Ну и копайте сами, раз такие умные, — обиделся Толян и выбрался из траншеи.

— Да ладно тебе, перестань, — попытался остановить его Валентин, — не обращай на них внимания. Им только повод дай зубы поскалить.

Но парень не слушал. В расстроенных чувствах пошел прочь. Перепрыгнул через гнилой ствол, вломился в кустарник и скрылся за ним.

Насмеявшись вдоволь, они успокоились.

— Ну что, чья очередь «телескоп» в небо направлять? — спросил Петрович.

— Да твоя же, — сказал Валентин. — Вот нечего было над парнем измываться, а теперь лезь давай, умник.

— Эх, и вправду, лоханулся я, не подумал.

Спрыгнув в яму, Петрович взялся за лопату и продолжил расчищать очередные останки какого-то помещения.

— Сигаретку бы сейчас…

— Тридцать лет без них обходился, а всё не отвык.

— Вот, кстати, эти твои инопланетяне могли бы и отучить! А то никакой пользы от похищения.

Руслан слушал их перепалку и тоскливо рассматривал местный пейзаж. Он понимал: вряд ли им удастся что-либо найти. И это огорчало. Потому что с копьями и стрелами против огнестрельного оружия не попрешь. А то, что рано или поздно придется столкнуться с вооруженными людьми, сомнений не вызывало. В сложившейся ситуации мародерство неизбежно, как и появление группировок, этим промышляющих не без помощи пистолетов, автоматов или тех же ружей. И тогда жителям торгового центра придется туго…

Сзади раздался треск.

— Мужики! — голос Толяна срывался.

Руслан оглянулся.

Парень яростно продирался сквозь кусты, перешагивая через бревно, поскользнулся на трухлявой коре, но устоял на ногах, перепрыгнул через еще одно вырванное с корнями и принесенное сюда давней волной дерево и наконец добрался до товарищей.