Литмир - Электронная Библиотека

Летом 1966 года Александр с мамой ездили отдыхать в Анапу.

1968

17 марта 1968 года родилась младшая сестра Александра Елена Башлачёва [см. фото 5].

Нелли Николаевна: «Я его хотела отвести в музыкальную школу. Но он как-то пришел и говорит: „Мама, как мне жаль тех детей, которых насильно водят в музыкальную школу". В результате я его не повела. А когда он уже подрос, то спросил: „И что же ты меня не отвела в музыкальную школу?!" Когда мы купили пианино, он сам его освоил, я прихожу и слышу — играет. Часами мог играть». Рассказывает Марина Зиничева: «Когда он научился играть на фортепиано, ему очень нравилась „Лунная соната". Он как-то, бывало, сыграет, между делом, ненавязчиво... То есть он не бравировал».

1970

В 1970 году Александр с мамой и папой отправились отдыхать в санаторий в Зеленогорск, что под Ленинградом. Оттуда они ездили на экскурсию в Кронштадт.

Нелли Николаевна вспоминает: «Он очень много читал. И когда дочитывал, обязательно говорил мне: „Прочитай".

3 Польский телевизионный сериал «Четыре танкиста и собака».

за иностранную валюту, а также за «сертификаты» или «чеки».

года Александр жил с бабушкой, Олимпиадой Павловной Оста- шиной, и дедушкой, Павлом Николаевичем Осташиным. Родители и сестра вернутся в Череповец в июне 1974 года.

1973

В детстве Александр любил играть в индейцев [см. фото 6]. Андрей Шульц: «Ездили мы за город. Там был старый аэродром. Он и сейчас есть, но он совсем старый уже. Надевали перья, сами делали луки». Помимо беготни с перьями на голове и стрельбы из луков, эти игры включали в себя написание историй про краснокожих и бледнолицых. Вместе с другими ребятами, Витей Удаловым и Володей Мазуриным, они часами носились, метая копья, но, кроме того, сочинили «Летопись индейского племени Дакотов» [см. фото 7]. Это произведение занимало около одной тетрадки и писалось ребятами по очереди.

Андрей Шульц продолжает: «Потом мы еще играли так: он — маршал, а я — генерал. У нас армия была. Мы с ним воевали. Ордена из журналов вырезали, на картонку приделывали. Друг у друга их воровали потом — диверсии устраивали. Мы были офицерами. Подчиненные были младше на год, они нас защищали. Помню еще, Андрей Крашенинников... У него брат был старший, Толян. Старше нас года на четыре. Мы над ним издевались, говорили, что он — фашист. Мы загадывали пароль, а он нас пытал: поймает кого-нибудь в парке, положит на скамейку, возьмет перышко воробьиное и — давай, говори пароль».

Вспоминает Марина Зиничева: «Пытаюсь вспомнить, что же мы слушали тогда... Я помню, что у Башлачёва на даче стоял проигрыватель на ножках. Была такая группа „Окна", мы ее слушали. Потом, уже позже, пошел Никольский6, „Воскресение" и The Beaties».

6 Константин Никольский — московский музыкант и автор песен. Выступал как сольно, так и с группами «Цветы», «Группа Стаса Намина», «Фестиваль», «Воскресение», «Зеркало Мира».

Будучи еще в Иране, Башлачёвы познакомились с семьей из Волгограда. Александр с отцом поехали к ним в гости в августе 1974 года. После этого они с мамой и папой отправились в Москву [см. фото 8].

Школу № 9 закрыли, а всех учеников перевели в школу № 20. В новой школе руководителем класса Александра стала учительница немецкого языка Роза Михайловна Молотко- ва, а позднее — учительница химии Римма Павловна Назарова. Рассказывает Марина Зиничева: «В восьмой класс мы перешли в двадцатую школу. Восьмой класс у нас был „Д" — два класса девятой школы соединили и перевели в двадцатую... С нами вместе в новую школу перешла и Роза Михайловна. У нас же в девятой школе не было английского языка, все учили немецкий. И ее к нам поставили на год классным руководителем. А потом уже Римма Павловна была...»

Александр учился довольно хорошо, но уже не так блистательно, как в начальной школе. При этом способности к гуманитарным наукам и изучению языков проявлялись всё ярче. Попав и в новой школе в группу немецкого языка, Башлачёв огорчился, так как хотел изучать английский. Однако язык давался ему с легкостью, и учительница говорила Нелли Николаевне, что ей нечем занимать Башлачёва на уроках, так как он уже владеет всем материалом. Английский Александр начнет изучать только в университете и, к удивлению однокурсников, будет справляться не хуже тех, кто изучал его в школе. Кроме того, Башлачёв немного владел и польским языком, читал и переводил газеты.

Вместе с одноклассником и близким другом Максимом Пермяковым Александр написал роман «Агент 0013, или Супермен в СССР» объемом в четыре общие тетради по 96 листов. Первая была закончена в декабре 1974 года (датируется октябрем-декабрем), вторая — 23 ноября 1974 года, третья — 26 января 1975 года, а четвертая — 16 ноября 1975 года.

7 Полностью этот роман называется «Джин Грин — неприкасаемый: карьера агента ЦРУ № 14». Автор — Гривадий Горпожакс. Это коллективный псевдоним трех отечественных писателей: Овидия Горчакова, Григория Поженяна и Василия Аксёнова.

Зимой 1975 года Башлачёв с Шульцем поехали в Москву от школы. Андрей рассказывает: «Нас разместили в интернате, и там мы жили, несмотря на то что были каникулы. Ездили не с классом — было несколько человек из нашей школы, несколько — из других. Мы там отпрашивались, говорили, что к родственникам пойдем, и нас отпускали, только просили в девять часов вернуться. Я помню, родители дали Саше сертификаты в „Березку". Мол, купи там себе пепси-колы, кока-колы. Мы купили там баночку, отпили... Что такое? Оказалось, что это — пиво. Мы ж не знали ничего этого... Здесь ничего такого не было еще. Много мы тогда там набрали...»

Летом Александр вместе с Андреем Шульцем ездили в Ленинград. Андрей рассказывает: «Я тогда жил у своего брата — у меня брат родной там учился. А Саша — у какой- то тетки своей. Я у нее тоже был. Помню, Сашку отправили в магазин, и она рассказывала, что его в четыре года лечили „от ума", гипнозом. Он непомерно развивался. Говорили, что большая нагрузка будет на мозг. Я потом все смеялся над ним: „Тебя перелечили"». На самом деле Александр в детстве страдал заиканием, и лечили его именно от него. Врач сказал, что в случае Башлачёва недуг был обусловлен обилием поступающей информации.

1976

Марина Зиничева вспоминает: «Писали мы сочинение. Давалось два часа. А он сидел впереди меня. Быстро написал. А я не написала вообще ничего — совсем было не до учебы. Он мне говорит: „Пиши", — и диктовал мне, а я писала... Две пятерки. Вместе с тем и две двойки. Он мне просто свое сочинение прочитал. Там же сразу понятно — это написал Башлачёв, а это написала Зиничева со слов Башлачёва... Потом мы фильм в первый раз посмотрели — „Иро-

ния судьбы". Разложили этот фильм по ролям. Естественно, Саша у нас был Мягков [Лукашин]. Я все женские роли исполняла, а Макс у нас был Ипполит. Лежим на диване в темноте и по ролям рассказываем фильм... Как-то бомбоубежище ночью искали в школе. С отцом разговорились: а как в школе выглядит бомбоубежище? Ну, и вечером зашли в школу и остались — искали... Потом еще учились в бридж играть. А сидели в классе мы так: Санька с Максом, а я с подругой — за ними. Мы вполоборота играли. Урок вела наша классная руководительница. Она видит, что мы не дело делаем. Подходит. А карты у меня в руках остались. Она колоду карт забрала: „Прекратите!" Макс говорит: „У тебя забрали — рисуй!" Ладно. Доиграть же надо. Сижу, рисую, увлеклась. Римма Павловна подходит: „Так! Без родителей не приходить!" Я ушла. На другой день прихожу, Римма Павловна стоит. А мама у меня уехала с годовым отчетом в областной центр. Она говорит: „Как хочешь [но без мамы не приходи]!" А это — десятый класс, выпускной. Ей надо, чтобы мы... А тут такое безобразие. Что делать? Мы все ушли: Макс, Санька, Ленка Николаева и я — они ж со мной солидарны были. Пошли в кафешку „Буратино" и на все деньги, сколько было, набрали мороженого. Его уже и есть никто не может. „Римма Павловна отходчивая, завтра все нормально будет". А она тогда разозлилась, что меня не пустила, и этих никого нет. Кроме того, все видят, что мы сидим в „Буратино". Прихожу на другой день. Она говорит: „Где мама твоя? Мне надо вас поставить на место!"Я так расстроилась... Что делать? Думали, думали. Санька говорит: „Сейчас мы найдем Нинку". А Нинка — это жена его брата двоюродного. Ей тогда уже двадцать пять лет было. Нашли. Приходим, она сидит вся такая с прической, молодая, красивая. „Сделаешь дело?" Уговорили. Привели ее в школу — [будто я] маму привела... А о последствиях не думаешь, главное — вопрос решить. У меня раньше всегда в школу отец ходил, если надо было. Маму она не знала. Нина там пыхтела-пыхтела, а мы вокруг

16
{"b":"188098","o":1}