Так продолжалось два месяца, и по окончании своих «задушевных» бесед я благополучно вернулся в Союз.

Ливия, а вернее, Триполи в зимнее время совсем не выглядит райским уголком Земли, хотя и расположен на южном берегу теплого Средиземного моря. Периодически налетающие песчаные бури из пустыни портят все впечатление от лазурного моря и сине-голубого неба, с яркой луной в ночное время. А там, за морем, на севере, располагалась веселая Италия. Когда я, отдыхая, бродил по пустынному берегу вдоль кромки прибоя, мне иногда казалось, что слышу итальянские мелодичные напевы. Хозяева поместили меня в отличный отель, расположенный прямо на берегу моря, хорошо заботились обо мне, а я старательно отрабатывал хлеб насущный.

Аудитория была больше афганской, но весьма невысокой по уровню образования, за исключением нескольких человек, и особым прилежанием не отличалась. Но постепенно я их увлек своими рассказами, иногда на мои занятия приходил заместитель начальника ливийских спецслужб. Он-то и выразил мне глубокую благодарность за беседы. Я не думаю, что это была чисто восточная любезность, так как этот начальник произвел на меня благоприятное впечатление. Это был действительно образованный, знающий свое дело специалист и очень энергичный и деловой человек. С ним было приятно общаться и рассуждать о бренности нашей жизни.

Через два месяца я покинул берега Средиземного моря, зная, что уж никогда больше сюда не вернусь.

В январе 1990 года я прибыл на Кубу. Наш искренне любимый остров Свободы и особенно люди, с которыми я общался, произвели на меня неизгладимое впечатление. Умные, интересные и доброжелательные собеседники, прекрасная, вечнозеленая тропическая природа Кубы — все это завораживает и подтверждает мысль, что жизнь на свете интересна и стоит того, чтобы жить. На Кубе я встретил детей из Чернобыля. Кубинцы за свой счет пригласили их к себе и лечили, отвлекая от мыслей о болезни прелестями своей природы. Много на Кубе было в то время наших, да и западных, туристов. Пляжи не пустовали.

Но особенно интересными для меня были беседы с коллегами по работе. Во время моего пребывания на Кубе там находился с официальным визитом начальник нашей разведки Леонид Владимирович Шебаршин. Он имел откровенные и прямые беседы с руководством разведки, встречался с легендарным Фиделем Кастро. Но о содержании этих бесед еще не знали не только рядовые кубинские разведчики, но даже высокое начальство. И поэтому эти люди охотно общались со мной, ненавязчиво пытались выяснить мое отношение к продолжению сотрудничества между нашими службами, между нашими государствами и народами, мое восприятие всего, что происходит дома, в Советском Союзе, и в мире. Я понимал, что этим людям можно и нужно говорить только правду, и я откровенно отвечал им на все интересующие их вопросы, давая свою личную оценку происходящему процессу у нас дома и в мире. Кубинские друзья были внимательными слушателями, доброжелательными собеседниками и очень гостеприимными хозяевами. Дома дела у них шли не очень хорошо, и они откровенно об этом говорили, при этом не старались скрывать своих ошибок.

Когда было свободное время, обычно по воскресеньям, они возили меня по многим интересным местам, с гордостью показывали свои исторические достопримечательности и прекрасную природу Кубы. И даже в ходе этих поездок наши беседы продолжались.

Шебаршин ярко описал свои кубинские впечатления в книге «Рука Москвы». Я полностью присоединяюсь к ним. Куба готовится к народной войне, к отражению американской агрессии. Куба до предела напрягает свои силы. Кубой руководит железная воля Фиделя Кастро. Ему чужды обычные человеческие слабости. «Социализм или смерть», — сказал Фидель. «Социализм или смерть!» — откликнулись эхом митинги, собрания, лозунги на стенах гаванских домов. Ситуация вокруг острова накаляется, и кубинцы не исключают, что США могут нанести внезапный удар.

Остров изрыт тоннелями, шахтами, штольнями. В подземных сооружениях могут укрыться целые дивизии с полным штатным вооружением, боевые самолеты, ракеты. Вся Куба поделена на полторы тысячи военных районов, и в каждом из них созданы отряды самообороны, которые постоянно готовы к войне. В тоннели, шахты и другие земельные работы вложен труд постоянно работающих двадцати тысяч человек, деньги, строительные материалы. Всего этого, кажется, хватило бы с лихвой, чтобы дать каждому кубинцу приличное жилье, которого сейчас он лишен, привести в порядок потрепанную красавицу — Гавану. К сожалению, будущее Кубы закапывается в землю.

Кубинцы сами совершили свою революцию, ни у кого не спрашивая совета и ни на кого не опираясь. Затем они стали учиться у своих союзников. Теперь Фидель и его соратники извлекают горькие уроки из опыта союзников, заключает Леонид Шебаршин.

Кубинские друзья с гордостью показали мне свой музей революции, центральным экспонатом в нем является яхта «Гранма». С этой яхты Кастро со своими сторонниками высадился на Кубе. Они попросили меня расписаться в книге почетных гостей музея. Мои слова о том, что я не являюсь почетным гостем, я простой советский гражданин, на хозяев не произвели впечатления. Чтобы не обижать их, мне пришлось поставить под теплыми словами о героизме кубинцев свою неразборчивую подпись.

Целый день я провел с гостеприимными хозяевами в бухте Кочинос, на Плайя-Хирон. Здесь в драматические дни вторжения наемников на Кубу в апреле 1961 года разворачивались основные события. Здесь американцы потерпели поражение от кубинцев.

На обратном пути от этого исторического места мы остановились в хозяйстве, где разводят крокодилов. Мясо и кожа этих рептилий идет в дело. Мне предложили пообедать в местном ресторане и отведать мяса того, кто мог бы невзначай съесть меня. Это, конечно, экзотика, деликатес, по местным понятиям. Бывая в Азии и на Востоке, я пробовал в ресторанах лягушек, летучих мышей, морских животных, змей. Крокодилов мне есть не приходилось, и я решился попробовать. Обед прошел с нашей русской водкой, весело, с шутками. Под водку мы и съели крокодильчика, хотя в вольерах лежали и грелись на солнце огромные особи по нескольку метров в длину. Мясо по вкусу походит на куриное, хотя красного цвета, и очень вкусное и нежное.