– Украина передала в долгосрочную аренду сроком на 99 лет Севастопольскую бухту Крымской области Украины для базирования черноморской группировки 6-го американского флота. Муниципалитет города Севастополя на своем заседании рассмотрел вопрос о выделении земельных участков для строительства жилых домов американских военнослужащих и внес предложение в Министерство обороны Украины о создании запретной зоны в районе базирования американских военных кораблей.

– Эстония предложила СССР выкупить памятник воину-освободителю и надгробия советских солдат для их перезахоронения.

– Генеральный секретарь ЦК ЕП и лидер нации принял пожизненного Президента соседней республики г-на Н-ва. Во встрече принимали участие Президент СССР Иванов и Председатель Совета Министров Щербаков. Встреча прошла в теплой и дружественной обстановке.

– Госполитиздат выпустил книгу воспоминаний бывшего лидера правооппортунистической партии Н. Белыха «О крахе правооппортунистических идей в период ускоренного развития капитализма в СССР».

– Президент Украины избран членом Координационного Совета НАТО. «Я думаю, что Совет НАТО даст санкцию Вооруженным Силам Украины принять участие в наведении конституционного порядка на территории Крымской области Украины, если они захотят отделиться от нас, – сказал он».

– Президент Белоруссии отбыл с официальным дружеским визитом в США. Предполагается обсуждение вопроса о получении мандата Белоруссии на вступление в НАТО в качестве полноправного члена.

– Новым олигархом Чукотки назначен Анатолий Рубецкой. Он потомок древнего дворянского рода Трубецких по линии, идущей от молоденькой горничной родоначальника этого древнего рода. Все назначенные олигархи начинали с того, что приказывали золотить свой унитаз. Посмотрим, как проявится дворянская кровь в этом олигархе.

– Высший Арбитражный суд разбирает дело об установлении главного акционера строительства Красноярской ГЭС. Спор возник из-за размера дивидендов, получаемых от прибылей электростанции. В связи с подорожанием питьевой воды соответственно и дорожает каждый киловатт электроэнергии. Для экономных людей придуман такой слоган: «Хочешь пить – выключай свет».

Чушь какая-то. Голова кругом идет. Куда я попал? Может быть, я нахожусь в чистилище, а Высший суд решает, куда меня определить.

Открылась дверь. Вошла Нина Ивановна, катя впереди себя столик с чем-то, накрытым белой салфеткой. Неужели какие-то анализы или процедуры, – с тоской подумал я.

Под салфеткой оказались бутерброды с колбасой и красной икрой. Бутылочка коньяка с многозвездным триколором на этикетке, пачка сигарет и пепельница.

– Я пришла с тобой попрощаться, – грустно сказала она. – Сегодня после обеда тебя выпишут из клиники. Ты поедешь в Москву. О тебе звонили с самого верха. Ты какая-то важная птица, о которой нельзя никому давать информации и тебя нужно забыть сразу, как только ты уедешь. А я так не могу. Ты какой-то не такой. Не такой, как все. Не от мира сего. Я с тобой хочу остаться навсегда, но мне это не позволят. Я даже спала с тобой по заданию моего руководства, чтобы узнать, в каком состоянии ты находишься, и вот так потихоньку влюбилась в тебя.

– Зря ты так близко все принимаешь к сердцу, – успокоил я ее. – Мы никак не сможем остаться вместе. Я сам чувствую, что попал в какой-то сумасшедший дом и не уверен, что моя психика выдержит все, что произошло в этом мире. В нашей стране огромные изменения и они настолько серьезны, что их трудно понять нормальному человеку.

Потом, подумай, мне семьдесят лет. Природу не обманешь, она спала вместе со мной, сейчас проснулась и постарается наверстать все, что проспала. Вполне возможно, что уже через месяц я буду сгорбленным старичком или этаким бодрячком своего возраста и интерес ко мне, как к подопытному кролику, сразу пропадет.

Пойду в бомжи, в бродяги. Другого пути у меня нет. Возраст не для приема на работу, ломать жизнь своим родным тоже не буду, проживу как-нибудь один, слава Богу, как-то раньше довелось пройти курс выживания в чужом городе без денег, документов, места жительства и работы. Продержусь лет несколько, а там кому и какое дело, одним неопознанным трупом больше, одним меньше, это никак не повлияет на естественный ход развития общества.

На историю влияют те, кто находится вверху, а не внизу. Те, кто внизу, это пушечное мясо или фарш, которым будут начинять колбасы, пельмени или пирожки. Низы активны только тогда, когда их доведут до крайности, а в России такой народ, что эти крайности случаются раз в триста лет, да и то при максимальной поддержке сверху. Все революции делаются сверху и народу везде уготована роль холопов, дерущихся за честь пана.

– Не говори так, – и Нина приложила палец к своим губам. – Ты ничего не знаешь. Все сделано так, как оно должно быть сделано. И генеральный секретарь – гениальный человек, который единственный знает секрет сплочения народа воедино для противостояния внешним и внутренним угрозам. Не зря он стал лидером нации. Ты увидишь, как изменилась жизнь, как изменилась страна. И я своей любовью готовлю тебя к выходу в жизнь. Запомни, что я жду тебя в любое время дня и ночи. Ты мой и только я смогу тебя защитить.

– От чего ты хочешь меня защищать? – спросил я. – Неужели мне грозит какая-то опасность?

– Ты хочешь сказать, что в твоем мире тебе не угрожало ничто? – задала контрвопрос женщина. – Подумай, прежде чем что-то говорить определенно. Неужели ты был защищен со всех сторон, а государство и общество только и ждали возможности, чтобы сохранить тебе здоровье, жизнь, материальное благополучие? Таких государств нет. Даже в утопических государствах люди, получавшие всего поровну, завидовали друг другу: этому дали корочку, а мне нет, у соседа костюм красивее и жена выглядит привлекательнее, чем моя. Зависть и злоба не поддаются никаким вакцинам и антидотам, они либо разрастаются до огромных размеров, либо находятся в дремлющем состоянии и человек называется альтруистом, но зависть и злоба в нем никуда не делись.

Это мы с тобой в философию углубляемся. Но ты лучше меня знаешь, что злоба и зависть увеличиваются пор мере поднятия человека по ступеням Олимпа, чем выше, тем хуже. А тебе сразу придется идти наверх. Древние говорили: избавь меня, Боже, от царских милостей. Храни тебя Бог. На тебе был серебряный крестик на серебряной цепочке, надень его и никогда не снимай: я его поцеловала на счастье, чтобы ты вернулся ко мне. Прощай, мой хороший.

После обеда ко мне в палату вошли два молодых человека в строгих костюмах, белых рубашках и темных галстуках. На лацканах их пиджаков поблескивали золоченые барельефные головки незабвенного Феликса Эдмундовича Дзержинского. Один к одному, сотрудники ФСБ из моего времени.

Впрочем, черт его знает, как сейчас эта организация называется. Как бы она ни называлась, название «кэгэбэшник» им не отмыть никогда, если не будет произведена полная реорганизация этой организации и сотрудникам не будут на каждом шагу вдалбливать в голову, что они не «дзержинцы» с горячей головой, холодными руками и чистым сердцем.

С собой молодые люди привезли большую дорожную сумку, специально приспособленную для перевозки костюмов и других вещей делового человека. Привезенный темно-серый костюм был моден в мое время. Рубашка в тон костюму, кремового цвета, шелковый галстук красного цвета с черными полосками. Черные длинноносые полуботинки на тонкой подошве завершали гардероб. Вероятно, мода на полуботинки изменилась, потому что на прибывших сотрудниках были остроносые полуботинки, модные в 60-е годы прошлого столетия. Мода идет по кругу, но классический стиль никогда не выйдет из моды.

Из клиники я ушел, ни с кем не прощаясь. Визит Нины Ивановны и был этим прощанием с клиникой.

У крыльца нас ждала черная машина марки BMW. Марку я определил по форме радиатора, хотя и при мне «новая Волга» откуда-то заимела почти такой же радиатор (бывает, что какому-нибудь конструктору снится открытие, сделанное лет пятьдесят назад и на которое есть авторское свидетельство), но то, что эта машина не нашего производства – точно.