Филипп Уолкирк встретил молодоженов в аэропорту Мехико. Близилась полночь, и в зале аэровокзала, за исключением горстки ночных пассажиров, было пусто.

– Что случилось? – спросил Дрейк, как только они с Бетани сошли с трапа самолета, доставившего их назад из Акапулько.

– Я не совсем уверен, капитан. До прошлой среды дела шли гладко. Проводились ежедневные совещания, и, как мне казалось, нам удалось добиться взаимопонимания в том, что касается операции в системе Айзер. Затем меня направили в Вашингтон отвечать на вопросы по антирадиационным экранам. Не успел я вернуться, как меня окружили встревоженные члены нашей делегации – им показалось, будто земляне больше не проявляют должного интереса к нашим проблемам. Причем на первый взгляд вроде бы и не к чему придраться. Просто они стали какими-то вялыми, безучастными, не то что раньше. Кроме того, на последних заседаниях отсутствовали кое-кто из ключевых персон.

– Да, этого достаточно, чтобы заподозрить неладное. Вдруг они возьмут, да и пойдут на попятную, – согласился Дрейк.

– Именно, сэр. Это я и имею в виду. Но есть и другие приметы, более надежные. Стэн Барретт и граф Гусаник случайно стали свидетелями одного малоприятного разговора, прямо там, в Совете.

– Какого разговора?

– Каких-то туманных намеков в адрес Альты и Сандара. Причем как только Гусаник или Барретт берутся выяснить, в чем дело, любой – к кому бы они ни обратились – пытается уйти от ответа. Другие же просто как-то странно смотрят в нашу сторону.

– Это как же?

– По словам графа Гусаника, так обычно смотрят на больного неизлечимой болезнью, когда сам он, в отличие от окружающих, еще ни о чем не догадывается.

– А не мог ли Гусаник прояснить этот вопрос у Координатора Гелларда? – поинтересовалась Бетани.

– Он уже целых два дня пытается попасть на прием к Первому Координатору, – отвечал принц. – Пока что, согласно официальной версии, у Гелларда до конца недели плотный график работы – ни одной свободной минуты.

– А адмирал Белтон?

– Занят.

– Может, тогда Райерсон?

– Он вернулся на борт «Тедди Рузвельта». Я предложил, чтобы капитан Мартсон взял шаттл и слетал к нему, ведь их там, на орбите, разделяет всего какая-то сотня километров. Но Мартсон никак не может получить допуск на борт. У них там, видите ли, технические неполадки. А сам Райерсон настолько занят, что даже не подходит к экрану.

Дрейк поразмыслил над сказанным и кивнул:

– Такое впечатление, будто кто-то хорошо поработал и добился своего. Теперь мы у них в изгоях.

– Да, сэр. Адмирал Гоуэр того же мнения. Он подозревает, что по какой-то неизвестной нам причине земляне пересмотрели наши предложения и пока не могут прийти к единому мнению. А пока между ними нет согласия, они отказываются разговаривать с нами.

– А как же Второй Координатор? – спросила Бетани.

– Блэнхем? – переспросил Филипп. – Нет, с ним еще никто не говорил. Но скорее всего нам снова ответят, что он занят. Не стоит даже пытаться.

– Может, я попробую? – не унималась Бетани. – Ведь он мне сам как-то раз предложил помощь в допросах Варлан. Я использую это как предлог, чтобы попасть к нему на прием, и попытаюсь выудить нужную нам информацию.

– Ты действительно намерена это сделать? – спросил Дрейк. – Собственно, почему нет? Ведь ты до сих пор формально представляешь их интересы.

– Теперь уже нет, – покачала головой Бетани. – С некоторых пор я – миссис Ричард Дрейк, гражданка Альты.

– Тогда мы так и поступим, – произнес Ричард, и все трое направились к движущейся ленте ловить багаж. Подобрав чемоданы, они вышли к стоянке такси и уже через двадцать минут были в гостинице, где остановилась их делегация.

– К вам миссис Дрейк, господин Координатор. Я объяснила ей, что для того, чтобы попасть на прием, нужна предварительная запись, но она утверждает, что у нее срочное к вам дело.

Сэр Джошуа Блэнхем оторвал глаза от лежавшего перед ним отчета и недовольно посмотрел на секретаршу. Было воскресенье, и за огромным окном его кабинета в утренней дреме простиралось бескрайнее море Мехико-Сити. Оживление придет на улицы огромного города позднее, когда люди отправятся в центр за покупками. А пока народ либо в церкви, либо смотрит по голокубу чемпионат Европы по футболу.

– Миссис Дрейк? Извините, но я не знаю никакой миссис Дрейк.

– Разве вы забыли, что на прошлой неделе были гостем у нее на свадьбе?

– А, Бетани Линдквист-Дрейк! Так бы сразу и сказали.

– Насколько мне помнится, именно это я и сказала, господин Координатор.

– Верно. Виноват. Пригласите ее сюда.

Спустя минуту Бетани уже входила в кабинет Второго Координатора. Блэнхем поднялся из-за стола и бодрым шагом направился ей навстречу.

– Доброе утро, моя дорогая. Что привело вас ко мне в такую рань, да еще в воскресенье?

– Я позвонила вам домой, господин Координатор. Рисса ответила мне, что сегодня вы на работе.

– К сожалению, да, за неделю накопилась уйма бумаг. И я решил, что один, в тишине, расправлюсь с ними гораздо быстрее. О, простите мои дурные манеры. Я забыл предложить вам стул. Секундочку, я попрошу Мариссу приготовить нам кофе.

Бетани уселась на диван, куда указал ей Блэнхем, но от кофе отказалась. По прибытии на Землю она попробовала настоящий земной кофе, но он показался ей горькой отравой. Потом Бетани еще долго ломала голову, что хорошего могли найти альтанские отцы основатели в этом напитке.

– Вы отлично выглядите, – произнес Блэнхем и тоже опустился на диван. – Должен сказать, что замужество пошло вам явно на пользу.

– Так оно и есть, господин Координатор. Правда, жаль, что мы не смогли провести на пляже еще недельку. Одной оказалось маловато.

– А что же вам помешало?

Бетани поведала ему об известии, которое Ричард получил в Акапулько, а также о том, что рассказал им Филипп Уолкирк, встретивший их накануне в аэропорту.

– Все участники экспедиции «Прыжок в Ад» выражают крайнюю озабоченность. Мы надеемся, что власти в конце концов разъяснят нам, что все-таки происходит, какая судьба нас ждет.

На мгновение на лице Блэнхема читалась напряженность.

– Видите ли, Бетани, я искренне хотел бы вам помочь, но пока я просто не имею права рассказывать вам больше, нежели вы сами знаете. Как вы справедливо заметили, мы столкнулись с серьезной проблемой. Наши эксперты сейчас занимаются ее решением. Когда таковое будет найдено, мы поставим вас в известность.

– Но почему не сейчас? Может, мы сумеем чем-то помочь.

– Прошу извинить меня, но я не имею права говорить большего. Распоряжение начальства.

– Я понимаю, господин Координатор.

Блэнхем слабо улыбнулся.

– Боюсь, что не понимаете, миссис Дрейк, но я ценю ваш такт. Чем еще я могу быть вам полезен?

– Да, сэр. Я бы хотела воспользоваться вашим предложением оказать мне помощь в допросе Варлан – если, конечно, оно еще в силе.

– Разумеется. Что конкретно вам требуется?

– Вы не могли бы выделить мне специалиста по технике допросов? Я хочу проверить, насколько откровенна была Варлан со мной все это время.

– А где будет проводиться допрос?

– На борту «Дискавери», если вы не возражаете.

– Отнюдь. И когда бы вы хотели допросить ее?

– Как можно раньше.

– Послезавтра вас устроит?

– Да-да, во всех отношениях.

– Отлично. Можете на меня рассчитывать. И еще, Бетани...

– Да, сэр?

– Только не надо волноваться. Все само собой утрясется.

Через три дня после возвращения Дрейка в Мехико заговор молчания был снят. Неожиданно адмирала Гоуэра, Стэна Барретта и графа Гусаника пригласил к себе Первый Координатор.

– И как это прикажете расценивать? – спросил Дрейк, когда адмирал показал ему приглашение.

– Не знаю, – признался Гоуэр. – Не считая того, что вашей жене удалось выведать у Второго Координатора, мы пребываем в полном неведении.