– Просьба принята. Но довольно о прошлом. Пришло время приступить к исполнению нового долга. Ваши люди готовы штурмовать туманность?

– Готовы и рвутся в бой. Вам осталось лишь отдать приказ.

– Он вскоре будет отдан, но сначала я должен убедиться, что обе наши эскадры способны действовать слаженно. С этой целью завтра в 08.00 мы начинаем двухнедельные учения.

– Мы готовы, сэр.

– А пока я распорядился накрыть банкетный стол для представителей командного состава. Боюсь, ничего изысканного предложить вам не смогу, но уверен, что дух боевого братства сполна возместит нам недостаток деликатесов.

– Уверен, адмирал, что банкет удастся.

Гоуэр обернулся к стоящему рядом с ним офицеру.

– Капитан Дрейк, имею честь представить вам старшего капитана Вэлора Россмора, первого рыцаря Россмора и главу моего штаба.

– Честь имею! – Россмор и Дрейк обменялись приветствиями.

Взяв Дрейка под локоть, Гоуэр двинулся вдоль шеренги офицеров.

– Его Высочество младший лейтенант Филипп Уолкирк, кронпринц Сандара, герцог Крэгстолский, наследный Хранитель Дичи Альсенанского Заповедника.

– Ваше Высочество, – учтиво кивнул Дрейк.

– К вашим услугам, сэр, – произнес в свою очередь младший лейтенант Уолкирк.

– Граф Виктор Гусаник, старший член Совета Королевских Советников, личный представитель Его Величества в предстоящей экспедиции.

Граф Гусаник оказался высоким седовласым стариком с изборожденным морщинами лицом и сутуловатой осанкой. На вид ему было по меньшей мере лет шестьдесят, и Дрейк искренне удивился, что сандарцы заставляют немолодого уже человека переносить тяготы космической экспедиции. Ричард кивком поприветствовал графа.

– Капитан Дрейк, – ответил тот, – я присоединяюсь к адмиралу и выражаю вам мою признательность за те подвиги, что вы совершили в битве при Сандаре. Ради будущего нашей планеты вы рисковали жизнью, хотя, как командир, могли этого и не делать.

– Боюсь, сэр, в тот момент у меня не было выбора.

Стоявший рядом с Дрейком Гоуэр прокашлялся. Ричард обернулся в его сторону.

– Сын графа Гусаника служил в силах прикрытия под началом коммодора Бардака, – тихо пояснил адмирал.

– Вспомнил, а на каком корабле? – поинтересовался Дрейк.

– На «Боевом Ветре», Второй заградительный контингент, – ответил Гусаник.

Дрейк тотчас мысленно перенесся в кровавые события тех дней. На отражение агрессии рьяллов тогда один за другим были брошены три заградительных контингента. Первый и Третий понесли тяжелые потери. Второй был уничтожен – до последнего корабля.

– Примите мои соболезнования, граф, – выдавил он из себя.

Гусаник скорбно кивнул.

– Благодарю вас, капитан, за то, что разделяете нашу скорбь. Однако боюсь, все минувшее столетие стало для Сандара временем тяжелых испытаний. Будем надеяться, что эта экспедиция изменит ситуацию к лучшему.

– Я также надеюсь на это, сэр.

– А теперь, капитан Дрейк, – произнес адмирал Гоуэр, – нам пора познакомиться с вашими людьми.

На то, чтобы познакомить сандарцев с их альтанскими коллегами, ушло еще минут десять. После того как адмиралу, кронпринцу и графу Гусанику представили Бетани Линдквист и Стэна Барретта, представление других членов альтанской эскадры превратилось в формальность. Как только один из прибывших офицеров спускался по трапу, ему навстречу выходил офицер из числа встречающих. Затем эти двое обменивались приветствиями, и адмирал предлагал сандарцу выступить в роли гида и показать гостю космический истребитель. После этого каждый такой дуэт или квартет удалялся через шлюз в боковой переборке, и наступала очередь следующего.

Когда наконец все члены делегации прошли церемонию приветствия, Дрейк обнаружил, что рядом с ним остались лишь двое – Бетани и Стэн Барретт. Не считая застывшей шеренги королевских пехотинцев, ряды сандарцев тоже заметно поредели. Из встречавших остались лишь адмирал Гоуэр, кронпринц и граф Гусаник.

– Мне кажется, теперь, когда нас осталось всего шестеро, мы можем осмотреть капитанский мостик, – объявил Гоуэр, – после чего мы удалимся в мою каюту, где я предлагаю поднять перед обедом бокалы в честь нашей встречи. Его Величество позаботился о том, чтобы на «Королевский Мститель» доставили вино из его личных подвалов. Надеюсь, вы оцените его по достоинству.

– А я, если вы и капитан Дрейк не против, с удовольствием возьму на себя двух посланников, – предложил граф Гусаник.

– У вас еще будет предостаточно времени для этого чуть позднее, – возразил адмирал. – Кроме того, признайтесь, вы, мисс Линдквист и мистер Барретт – реальная сила и опора нашего трона в этой экспедиции. Разве я не прав?

– Иногда мне кажется, – отвечал старик, – по крайней мере таково мое впечатление, что вы во флоте предпочли бы, чтобы мы, гражданские лица, вообще не раскрывали рта.

– Прошу вас, Виктор, не повергайте наших гостей в шок подобным цинизмом. Я уверен, что капитан Дрейк отнюдь не проповедует превосходство военных над гражданскими.

– Разумеется, нет, сэр. Мы, альтанцы, – приверженцы древней традиции, согласно которой военные подконтрольны гражданскому правительству.

– Неужели? – спросил граф с полуулыбкой. – Вы наверняка удивитесь, если узнаете, что то, что вы называете древней традицией, – вещь довольно новая.

– Вы рассуждаете как историк, граф, – заметила Бетани.

– В некотором роде, миледи, так оно и есть.

– Я тоже историк.

– Неужели? – На сей раз в вопросе сандарца слышалась неподдельная радость. – И на чем вы специализируетесь?

– На истории Земли, сэр.

– Великолепно! Признаюсь, грешен тем же, хотя, откровенно говоря, в эти дни у меня почти не остается времени для исторических изысканий. Могу ли я попросить вас об одной любезности? Не откажите старику, сядьте рядом с ним на банкете. Не часто выпадает счастье встретить человека, разделяющего ваши увлечения и интересы.

– Сочту за честь, ваша светлость.

Гусаник предложил Бетани руку, и вместе они направились к шлюзу, ведущему внутрь корабля. Четверо мужчин последовали за ними. Дрейк оказался в одной паре с Гоуэром, а Стэн Барретт составил компанию кронпринцу.

Как только они оказались в обитаемой части корабля, в душу Ричарда Дрейка закралась легкая тревога. Достаточно было и беглого взгляда на мостики и отсеки, чтобы понять, что «Королевский Мститель» несет космическую вахту гораздо дольше, нежели он предполагал. Куда бы ни посмотрел Дрейк, повсюду он замечал следы капитального ремонта и обновлений – то там, то здесь было видно, что устаревшее оборудование сняли и заменили на новое. Складывалось впечатление, что «Мститель» повидал в своей жизни лучшие дни.

И дело не в том, что кораблю недоставало чистоты. Все было выдраено до блеска – хоть ешь прямо с пола. Каждая поверхность несла на себе слой новой краски, металлические части сияли как зеркало, и даже в вентиляционных фильтрах не было ни пылинки. Но оборудование было старым, а иногда и просто устаревшим. Кое-где даже сквозь слой свежей краски виднелись следы сварки. Стальные палубы за долгие годы были отполированы не одним поколением подошв.

– Сколько лет «Мстителю», адмирал? – поинтересовался Дрейк, когда они шли по длинному коридору, в который через каждые десять метров открывались герметичные люки.

– Его запуск состоялся шестьдесят пять стандартных лет назад, – ответил Гоуэр. – Последние тридцать лет «Мститель» провел на орбитальном приколе. Мы специально остановили свой выбор на нем. Не беспокойтесь, капитан. Хотя «Мститель» уже и не молод, он еще способен постоять за себя.

– Да, сэр, – ответил Дрейк, поймав себя на том, что раздосадован подтверждением худших своих опасений.

В конце концов его кораблю более полутора столетий. И вообще, кто он такой, чтобы критиковать судно, построенное в предыдущем веке? И все равно Дрейка тревожило то, что сандарцам пришлось реставрировать эту музейную редкость, – видимо, иного выхода у них не было.