Так Наполеон I создавал разведку по пути, по которому он направлялся к Москве. Он упустил только из виду, что ему придется в панике отступать и что на Березине не было моста. Но подготовлялся к походу на Москву он довольно тщательно.
Разведка во время военных действий существовала и в самые древнейшие времена. Приемы, которые применялись тогда для разведывания состояния сил противника, были, конечно, очень примитивными, но для того времени они были очень хитрыми и показывали, в каком направлении действовали разведчики.
Интересен такой факт. За 200 лет до нашей эры, во время пунических войн, римский полководец Корнелий Сципион послал своего разведчика Лелиуса для рекогносцировки (т. е. военной разведки) 6 лагерь карфагенян. Он послал его под видом одного из членов делегации, а на самом деле поставил перед ним задачу выведать все, что имеется в лагере противника.
Когда в свите Лелиуса опознали одного офицера, находившегося в этой делегации: под видом раба, то Лелиус, для того чтобы отвести от себя подозрение, вынужден был выпороть этого офицера и этим доказать, что тот раб, а не офицер. Но и этот маневр, видимо, не удался, и членам делегации все-таки не давали расхаживать по лагерю. Их держали очень близко от дома, окружали всякими почестями, а в лагерь не пускали. Тогда Лелиус пустился на примитивный, но для того времени очень интересный прием. Он приказал своему слуге угнать одну из его лошадей. Тот так и сделал. На следующий день Лелиус заявил, что у него украли коня. Его уверяли, что этого не может быть. Но Лелиус попросил разрешения посмотреть самому и убедиться, что его коня в лагере нет. Получив разрешение проехать по лагерю, он, конечно, не столько искал своего коня, сколько разведывал о вооружении и настроениях в лагере своего будущего противника. Если более двух тысяч лет тому назад это был довольно удачный прием, то сейчас эти приемы выглядят очень наивно. Однако этот прием показывает, как упорно действовали разведчики древнейших времен для выполнения поставленной цели.
Несколько фактов из деятельности царской русской разведки. Известно, что во время русско-японской войны японцы очень много выиграли от того, что у них была хорошо поставлена разведывательная служба, что они хорошо изучили состояние вооружений, расположение частей русской армии, состояние продовольственного снабжения и т. д.
Бездарное командование царской армии долгое время не понимало огромного значения разведки. Во время русско-японской войны 1904–1905 гг. служба разведки у русских почти отсутствовала. «В начале войны, — пишет генерал Мартынов, — произошел такой крайне прискорбный факт. Богатый китайский купец Тифонтай, которому принадлежали склады, магазины и конторы почти во всех городах Маньчжурии, предложил нам организовать шпионаж, прося за это 3 млн. руб., но цена нам показалась слишком высокой, и мы отказались».
Царской армии вскоре пришлось убедиться в печальных последствиях этой недооценки разведывательной службы. Японцы, широко организовавшие разведку, получали через своих многочисленных агентов важные сведения о группировке сил и передвижениях, происходивших в тылу у русских. Это давало им преимущество, приносило победы. «У нас было много кавалерии и мало шпионов, поэтому мы были все время плохо осведомлены, — признает русский генерал Штакельберг. — Наш противник имея мало кавалерии, но много секретных агентов, и знал все своевременно».
Только после неудачной для России русско-японской войны генеральный штаб царской армии начинает по серьезному создавать свою разведку. И уже в годы империалистической войны русский генеральный штаб, учтя уроки русско-японской войны, широко использовал разведывательную службу. Но методы и приемы разведки были не всегда так изощрены, как это было у иностранных разведок. Интересен следующий факт.
Перед империалистической войной начальником разведывательного отдела Варшавского военного округа был некий полковник Батюшин. Перед войной русской разведке, очевидно, были известны кое-какие данные о намерениях немцев. Русская разведка очень интересовалась восточными крепостями Германии. Полковник Батюшин разъезжал в штатском костюме мимо этих крепостей и путем всевозможных комбинаций и подкупов ему удалось завербовать в разведчики писарей в крепостях Торн и Бреслау. Эти два писаря давали полковнику полные сведения о состоянии восточных крепостей. Полковник Батюшин снабдил их фотографическим аппаратом, и они удачно снимали все, что было необходимо. До поры до времени дело шло хорошо. Полковник Батюшин сам выезжал в Торн и Бреслау, инструктировал своих разведчиков и получал от них материал. Когда материала накопилось достаточно, а полковник долгое время не приезжал, один из разведчиков сам решил свезти материал и пустился в довольно странное путешествие. Из Торна в Варшаву он поехал через Париж, а на обратном пути немцы арестовали его. После ареста выяснилось, что этот разведчик одни и те же материалы продавал сразу двум штабам: русскому и французскому. Для этой-то цели он и заезжал в Париж. Если бы он поехал прямо в Варшаву, то его путешествие не показалось бы странным и он, может быть, не был бы разоблачен.
В разведке продуманная и хорошо организованная связь, как и во всякой войне, имеет решающее значение. О значении связи для разведывательных целей хорошо знали еще в древние времена.
Интересен такой пример. Тиран города Милета Гистией, которого персидский царь Дарий содержал в почетном плену при своем дворе в Сузе, решил подстрекнуть своего зятя Аристагора, тирана Милетского, к восстанию против персов. Не решаясь открыто писать Аристагору из опасения, чтобы его гонцы не были перехвачены дорожными стражниками, Гистией прибег к следующей хитрости: он обрил голову раба, в верности которого не сомневался, и наколол на коже головы слова: «Гистией Аристагору. Устрой восстание Ионии».
Когда волосы отросли, раб выехал из Персии и, прибыв к Аристагору, вторично обрил голову и дал ему прочесть наколотые слова на своей голове. Аристагор, прочтя поручение, исполнил желание Гистиея и организовал восстание ионийцев.
Мы знаем случаи, когда небольшая неосторожность разведчика влечет за собой его провал.
В 1913 г. очень нашумел случай, когда в Вене застрелился начальник генерального штаба полковник Редль. Он был завербован русским военным атташе в Берлине для службы в русской разведке. Из Берлина в Вену по условному адресу ему посылались задания и деньги. На этот условный адрес обратили внимание в Берлине, так как один пакет с русскими деньгами и непонятной конспиративной запиской, адресованный из Берлина в Вену, за неполучением адресатом был возвращен обратно. Было видно, что с этим пакетом что-то неладно. Этот пакет вызвал серьезные подозрения немцев. Австрийцы и немцы сотрудничали перед войной. Поэтому из Берлина об этом пакете был уведомлен австрийский генеральный штаб.
Австрийская разведка установила надзор за соответствующим почтовым отделением. Поступившее по условному адресу письмо было получено мужчиной, личность которого вследствие неблагоприятного стечения обстоятельств тотчас же установить не удалось. Он уехал в автомобиле. Наблюдавший разведчик установил номер этого автомобиля и последовал за ним в другом автомобиле, но нагнал его лишь тогда, когда пассажир уже вышел. В автомобиле нашли перочинный нож, который видели у Редля в штабе. Таким образом по перочинному ножу был разоблачен шпион Редль. Последний, сознавшись в своем предательстве в пользу русской разведки, покончил самоубийством.
В начале империалистической войны в германский генеральный штаб в Берлине начали поступать отрывки военных материалов якобы германского мобилизационного плана, который продан России и Франции. Авторы, которые присылали эти клочки бумаг, свои фамилии держали в секрете, они себя не выдавали. Сначала думали, что это провокация, что какой-нибудь любитель приключений, авантюрист, занимается этим делом. Через некоторое время прибывает еще материал, который убеждает немцев, что это действительно предварительный мобилизационный план, по которому немцы готовились к войне. Этим делом очень заинтересовалась немецкая разведка. По клочкам бумаги определили, что эта бумага производилась сначала в Кенигсберге, а впоследствии в Познани. Изучая материалы, немецкая разведка приблизительно установила военные учреждения, откуда эти планы могут быть добыты. Потом она заподозрила некоторых людей, которые этот план могли продать. Но этого было недостаточно, чтобы поймать шпиона. Тогда офицер немецкой разведки Направляется в Женеву по условному адресу, ищет там встречи с человеком, который посылал письма. Этот человек оказался бывшим секретарем царского консульства в Кенигсберге бароном фон Экке, который работал в пользу России. Материалы он отправлял в Россию и за это получал деньги. Во время войны он находился в Швейцарии, в Женеве, и решил передать немцам тех же агентов, которых вербовал в Германии как секретарь русского консульства. Двух или трех человек он передал немецкой разведке. Это яркий тип разведчика-провокатора.
