И народ на площади зароптал:

- Взгляните - это же наш король! Посмотрите на него! Он заставляет топтаться у него на голове! А его сын, Велоликий, хочет пройти сквозь игольное ушко! Проклятие!

Сколько горячности, сколько скорби...

Ну а Лунный Свет поднялся к себе в комнату и старательно приколол Золотую иглу посредине своего кресла. Потом он сел напротив и стал ждать, обложившись бархатными подушками и одеялами на гусином пуху, но ничего не происходило.

- Отец Стариков обманул меня! - наконец воскликнул Лунный Свет.

И тогда его охватил гнев, он заметался по комнате, точно разъяренный медведь, приговорил к посажению на кол слугу при двери, слугу при задвижке, слугу при дверных петлях и слугу при коле. И стал он биться головой о стену, и рвать на себе одежду, и чулки, и красивые кальсоны в зеленую полоску, о которых поэт сказал:

«Очи твои, Лунный Свет, подобны янтарному соку пылающих небесных апельсинов, что утоляют жажду смертного путника, - о, сок!

Улыбка твоя, Лунный Свет, подобна лукавому веку молоденького слона, продолжению его хобота - о, веко!

Зад твой, Лунный Свет, подобен чашечке, откуда напивается болтливая пчела с покрытыми растительным золотом ляжками, - о, чашечка!

Но твои кальсоны в зеленую полоску о Лунный Свет, подобны раю воителей! И детской соли! И мечтательным душам влюбленным! И храму Наследия! И равноденствию! О, необъятные, блистательные кальсоны, о полоски! Какие кальсоны!»

Как бы то ни было, Лунный Свет порвал свои кальсоны в зеленую полоску и содрал бы с себя даже кожу, будь у него острые ногти. Так он бушевал и суетился, пока в изнеможении не рухнул в кресло.

И, словно по волшебству, Золотая игла напомнила о себе: принц подскочил и выкрикнул что-то на неизвестном языке.

И вслед за этим криком в комнату ворвался крылатый конь: масть его была серебристая, крылья золотые, глаза сапфировые, а во лбу горел алый камень в форме звезды.

- Лунный Свет, мой прекрасный, отважный повелитель, - сказал конь, - ты призвал меня, и вот я здесь!

В полнейшем изумлении, юный принц выдернул иглу из того нежного места, куда она вонзилась, погладил коня, чтобы убедиться, что это не сон, и конь заискрился под его прохладной рукой. Тогда юноша спросил:

- Куда же мы направимся, самый отважный из отборных скакунов?

- Я повинуюсь тому, - ответил конь, - кто изволил жениться на Тупоголовом Мальчике (моем прекрасном друге и младшем брате)!

Тогда Лунный Свет умылся, расчесал свои пышные локоны и облачился в вышитое платье, приятное безволосому телу, и новые изумрудно-перламутровые кальсоны. Он обул лимонно-желтые сандалии, приколол Золотую иглу к воротнику и, потребовав котомку со съестными припасами и питьем, сел верхом на крылатого коня - без поводьев, седла и шпор. Принц обнял серебристую гриву, погладил изогнутые золотые крылья, и счастливый конь выпорхнул в окно.

Быстрее вихря пронеслись они над семью островами седьмого моря, и над всем другими островами, и над всеми другими морями. Красивый отважный юноша и конь с крепкими боками - вскоре они уже далеко отлетели от этого мира, который казался там внизу крошечной лепешкой, посыпанной кунжутными зернышками, да к тому же слегка заплесневевшей.

Когда они вырвались за пределы этого мира, конь мягко опустился в саду с множеством цветов и деревьев, полном праздных певцов и изрезанном быстрыми говорливыми ручьями, над которым сияло весеннее солнце - резвое и пылкое, будто поцелуй ребенка. Здесь простирались бархатистые лужайки, напоминавшие своей нежностью освященные любовью ляжки, а цветом -кальсоны Лунного Света! И ветерок легче птичьего пенья ласкал птиц, цветы, деревья, лужайки и солнце.

- А теперь, - пояснил конь, - если хочешь совета, я тебе его дам. Спрячься вон за той купой деревьев и подожди, пока к фонтану не придет Тупоголовый Мальчик (мой прекрасный друг, мой младший брат!). А потом сделай то, что сделаешь! И когда захочешь снова меня призвать, просто возьми Золотую иглу - ты уже знаешь, как с ней обращаться.

И крылатый конь исчез.

Юный принц подошел к фонтану, встал на колени, благоговейно поцеловал его край, которого, возможно, скоро коснется Тупоголовый Мальчик, а затем спрятался за кустом и стал ждать.

Вскоре послышался негромкий шум шагов, и появился необыкновенно красивый мальчуган лет восьми-девяти. Его взъерошенные, прямые, короткие волосы, ослепительные, точно солнце в зените, были усыпаны пылью и сухими травами; его щеки, белее камфары и розовее роз, были испачканы шоколадом, землей и томатами; в уголках его глаз, больше, радостнее и резвее хрустального родника для измученного жаждой, чернели маленькие точки помета; его силуэт, стройнее, полнее и гибче апельсиновой ветви, на которой качается плод, был опоясан ремнями с нескромными прорехами; а его ладони, нежнее шафранового стебля, были такими же грязными, как и его ступни. Своим детским голоском он сочинял и тут же декламировал вдохновенные стихи:

По тропинке

Я пошел

И трех кроликов нашел!

Сунул в шкаф

Я одного,

Говорит мне:

«Тут темно!»

Сунул в ящик

Я другого,

Говорит он мне:

«Здорово!»

Сунул третьего

В матрас,

Говорит:

«Который час?»

Я поднес

Его к соскам,

Он наделал стыд и срам!

Посадил

Себе на спину,

Он погрыз мою зернину!

Посадил его

В трусы,

Он сжевал мои усы!

Зря я

Мимо не прошел,

Когда кроликов нашел!

Едва услышав сии божественные строки, юный принц понял, что это Тупоголовый Мальчик, и от счастья упал в обморок.

Когда Лунный Свет пришел в чувства, Тупоголовый Мальчик уже сбросил свои лохмотья и нырнул в бассейн, где он принимал чудесную освежающую ванну, поливая себе голову из туфли. Мальчик чесал уши, нос, уголки глаз, волосы и все сокровища своего совершенства, растирал себя снизу доверху с настойчивостью, кульбитами и плутовством дельфина, который, плавая у берега, зовет юношу поиграть на веселых волнах.

Попутно Тупоголовый Мальчик сочинял благозвучные стихи и аккомпанировал себе, шлепая ладонью по своей подошве на упругой поверхности воды:

Поутру

Я присел

И покакать

Захотел!

Ветер дул,

Трепал рубашку

И качал

Мою какашку!

Поутру

Не быть добру,

Если какать

На ветру!

Если какать

На ветру!

Тогда Лунный Свет не выдержал и осторожно, чтобы не напугать маленького мальчика, вышел из своего укрытия.

- Приветствую тебя, о Тупоголовый Мальчик, о бессмертный малыш! - сказал он, сделав широкий реверанс перед чудесным ребенком, прекрасным, как лилия, родник и шоколад. И бриллианты на его платье робко засверкали, пока он подходил к фонтану, в котором блистал ребенок.

- Ага, привет! - сказал Тупоголовый Мальчик. -Я проголодался! Дай мне пирожок!

- Вот, о отрадный лик! - ответил Лунный Свет, достав пирожок из своей котомки.

- Да нет, не этот! - сказал Тупоголовый Мальчик.

- Какой же ты хочешь? - спросил принц.

- С улиточным маслом! Да поскорее!

К счастью, у юноши было несколько таких пирожков, которые умел печь только повар короля - единственный из смертных.