Литмир - Электронная Библиотека

Когда в августе 1941 года русские и британцы оккупировали соответственно Северную и Южную Персию, немцы, конечно, были изгнаны из этой страны. Но ни торговля, ни количество паломников не понизились; и поскольку шахи отправлялись в паломничество или в Кербелу, к югу от Багдада, или в Мешхед на восточной окраине Северной Персии, каждый набожный паломник должен был проследовать через всю русскую и через часть британской оккупационной зоны, и это он делал вполне добровольно, особенно если получал небольшое денежное вспомоществование. Но следует признать, он получал деньги только в том случае, если в пути держал свои глаза и уши открытыми.

Все эти националистически настроенные люди, конечно, предварительно должны были пройти тщательное обучение для выполнения функций и обязанностей, необходимых военной разведке. Их собственные интересы были чисто политическими, и так Стамбул очень быстро стал центром политической разведывательной службы. К последней были привлечены также многие из наших турецких друзей. Первоначально турки были озабочены сохранением нейтралитета своей страны. Существовала долгосрочная традиция турецко-германского военного сотрудничества, которая началась в дни Фридриха Великого, и поэтому турки общались с немцами более свободно и открыто, нежели с остальными европейцами; и они становились еще более общительными и откровенными, если считали, что их информация может принести какую-то пользу в контексте демонстрации Германии способов окончить войну политическим соглашением.

Турецкая иностранная служба имеет впечатляющую историю, и даже сегодня все еще очевидно, что когда-то она служила империи, простиравшейся от Персидского залива до ворот Вены. Сообщения турецких миссий в различных столицах стран-союзниц всегда были наиболее интересными. Британцы облегчили работу германской разведки тем, что не всегда обращались с турками с тем уважением, на которое эти гордые люди, по их мнению, имели право. Британская политика по отношению к Турции в течение девятнадцатого столетия основывалась на принципе непосредственной поддержки и зашиты христианских меньшинств от ислама. Именно Гладстон пустил в оборот выражение «Unspeakable Turk» («отвратительный турок») и потребовал его окончательного изгнания из Европы. Турок, однако, будучи гордым человеком, резко реагирует, если считает, что его ставят ниже армянина, еврея или грека. Одним из моих наиболее полезных источников информации был турок, который работал в британской фирме United Kingdom Commercial Corporation (Торговая корпорация Соединенного Королевства), но которого не продвигали по службе, отдавая предпочтение представителям упомянутых меньшинств.

Заблуждение, что информацию можно легко купить за деньги, является очень широко распространенным. На самом деле такое случается очень редко, по крайней мере на Востоке. Обычно должны присутствовать какие-то другие мотивы, и ненависть и месть входят в число наиболее надежных союзников разведслужбы. Как раз в связи с одной историей, которая, следует признать, не имела ничего общего с разведкой, я захотел установить размер взятки, уплаченной офицером местной резидентуры британской разведки некоему адвокату, и я очень хотел бросить взгляд на соответствующий документ, хранившийся в Генеральном консульстве Британии. Не прошло и трех дней, как он лежал на моем столе (кстати говоря, сумма оказалась значительно большей, чем я мог позволить себе заплатить в аналогичной ситуации). Документ благополучно вернулся на место, и ознакомление с ним не стоило мне ни фартинга. Объяснялось это так: родственник одного из сотрудников Генерального консульства был убит англичанином, и этого было вполне достаточно для того, чтобы обеспечить немедленное выполнение любого моего желания по ознакомлению с делами в британском консульстве.

Сначала я рассматривал мою миссию скорее как добывание военно-политической, нежели просто военной информации. Наиболее важный вопрос, говорил я себе, откажутся ли турки, будучи союзниками англичан, от своего нейтралитета и вступят ли в войну против Германии? То, что они поступят так по своей воле, выглядело крайне неправдоподобным; но под давлением они могут быть вынуждены так поступить. Такое давление могло быть оказано из Сирии и Ирака против Южной Турции. Поэтому было жизненно важно установить силы британских частей и частей армии «Свободной Франции» в этих странах, и это легко могло быть выполнено посредством систематических наблюдений, результаты которых могли быть существенно дополнены и подкреплены информацией из Каира, центра деятельности союзников на Среднем Востоке.

Сообщение между Египтом и Турцией во время войны не прерывалось. Египетское королевское семейство было турецкого происхождения; Мехмет Али, основатель правящей династии Египта, родился в Кавалле. Вплоть до Первой мировой войны правитель Египта называл себя хедифом – что означало «представитель», – поскольку он был наместником халифа, находившегося в Константинополе. Когда он принял титул короля, близкие социальные связи между Константинополем и Каиром продолжали цвести и многие египетские семейства, чье присутствие в Египте не приветствовалось британцами, переехали в Стамбул; получать информацию от них, от их родственников и друзей, оставшихся в Египте, было легко.

Непосредственно разведка района к югу от турецкой границы осуществлялась частично простым визуальным наблюдением – выясняя число солдат, замечая передвижения войск, записывая символы и эмблемы на военной технике. Мы были, однако, вынуждены давать нашим арабским помощникам определенные инструкции, предназначенные для того, чтобы обуздать их восточную фантазию в отношении цифр, и для того, чтобы научить их воспроизводить виденные ими эмблемы и значки в распознаваемом виде. Это было довольно простой задачей в отношении святого Георгия верхом на коне или какого-нибудь другого легко распознаваемого символа. Но это становилось немного сложнее, когда прибывали австралийские и новозеландские части, носящие в качестве эмблем изображения животных, таких как кенгуру, которых арабы не видели никогда в жизни; и кенгуру, нарисованный арабским наблюдателем, выглядит даже более впечатляюще, чем в жизни! Для такого рода инструктажей мне приходилось пользоваться услугами профессора востоковедения, который консультировал Генштаб вместе с бывшим главой лингвистического факультета турецкого колледжа. У обоих было несколько помощников. Эти кадры, занимающиеся инструктажем, работали с точностью и добросовестностью отдела Генштаба и добились превосходных результатов.

Поскольку передвижение через Средиземное море было очень ограниченным, англичане обнаружили, что они вынуждены отправлять большинство подкреплений для Египта и для 9-й и 10-й армий в Сирии вокруг мыса Доброй Надежды. Сборным районом для британцев был сам Египет. Существенная часть вновь прибывших частей и запасов, однако, была сосредоточена в Сирии и Палестине. Информация, собранная моей организацией, рассматривалась и критически оценивалась в отделе «Иностранные армии Запада», соответствующем разведывательном подразделении Главного командования сухопутных войск, и затем направлялась в штаб Африканского корпуса. В течение примерно двух лет рутинная работа моего отделения состояла в подготовке ситуационной карты и карты перемещения войск, сообщении о прибытии и возможном использовании моторизованных подразделений и бронечастей, о размещении авиационных баз британских (Королевских) ВВС и направляемых на них подкреплениях и сборе общей информации военного характера, которая имела прямое отношение к Североафриканскому театру военных действий. Мы сообщили, например, о потоплении британского линкора «Бархэм» через сорок шесть часов после этого события. Этот факт не был признан британцами и не был установлен морской разведкой, равно как этого события не наблюдал ни один из наших солдат в Северной Африке. Уничтожение крупного боевого корабля такого класса оказало, и это легко признать, жизненно важное влияние на характер морских операций в Средиземном море. Потеря «Бархэма» была признана британцами только три месяца спустя.

4
{"b":"187949","o":1}