— Всем все ясно? Вопросы есть? По машинам!…
Пуск
Воинские части выводили личный состав в сторону Ленинска. От греха подальше. Колбаса войск растянулась на многие километры. Частей на полигоне было предостаточно. Военных строителей в три раза больше.
Четкий строевой шаг. Строевая песня.
«Розпрягайте хлопцi коней, та i лягаiте спочивать
А я виiду в сад зелений, в сад крiниченьку копать…
Маруся — раз, два, три, калина , чорнявая дiвчина…»
Хорошая такая строевая песня… Народная… Залихватская… С подсвистыванием и гиканьем…
Однако… Что-то не это… Какие-то нестыковки… Непонятки… Черт возьми.
Оглянувшись — понимаешь… ВЕСЬ строй — рота — состоит из азиатов. Узбеки, киргизы, таджики — и прочие…
А! Понятно! Старший сержант — славянин. Хохол, стало быть.
Потому и акцент в строевой песне — сугубо полтавский. Особенно если от Полтавы — на юг километров так 40-45. Там, где вишня с кукурузой…
Рота ни звука, ни МЕЖДОМЕТИЯ не понимает, о чем она поет. Вся рота полгода-год назад ВПЕРВЫЕ увидела русских людей, буквы (опять же русские), самодвижущиеся железные агрегаты («КХАМАЗ, Э?»), ТЕЛЕВИЗОР!!!
Рота знает, что самый главный на этой земле человек — это их «сэрджянта». «Бастык». «Жолдас-бастык». Солдатский начальник. «Оффсэра» не такой страшный как «сэрджянта». Да и орденов у «сэрджянта» больше… «ВСК», первая классность, «Молодой ударник пятилетки» и прочие… Опять же «сэрджянта» знает кое-что из азиатских языков. Особенно — «тур-отур»… То есть «лечь-встать»… И другие вполне доходчивые интернациональные вещи…
Ах, какой акцент… Ну просто украинский народный хор имени Верьовки… Бандуристы… Бендеровцы…
А, между прочим, в их родном азиатском алфавите отсутствуют почти половина звуков, которые имеются в славянском языке… А остальные славянские звуки произносятся с трудом… А тут — живая украинская песня…
Как там у Пушкина — «О, сколько нам открытий чудных…»
Космологические модели Фридмана-Леметра и Эддингтона-Леметра утвержают, что пространство и Вселенная конечна. То есть имеет предел. Однако слабым звеном этих моделей является следующая аксиома: НЕТ ПРЕДЕЛА БОЕВОМУ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ…
Потому как «Устав так же неисчерпаем как и атом (Ленин)». ПСС , т.45. стр.15
Мероприятия по абсолютной зачистке старта проходили уже не первый раз, а потому все шло по накатанной. Особо стоит сказать о подземной зачистке.
Дело в том, что 110-й старт был когда-то стартом для ракеты Н-1. Несостоявшегося советского «лунника». После прекращения программы Н-1 старт был несколько переделан под новую программу «Энергия-Буран». То есть кое-что из подземных коммуникаций, патерн, кабельных каналов, ВСЕГО ПОДЗЕМНОГО ГОРОДА было использовано для новой программы. А кое-что — просто забыто. И в новых инструкциях, планах размещения оборудования, линий прохождения каналов — не учтено. ЗАБЫТО… Да и времени от Н-1 прошло уже лет 15. Старики уже все на дембеле.
Никто толком, подробно, «близко к тексту» о ПОДЗЕМЕЛЬЕ не знал. Даже Гончарук (боже, что я говорю…). Что, куда, откуда, зачем? Наиболее любознательные стартовики (лейтенанты-капитаны) пытались изучить прилегающие к их системам каналы и ходы, однако дело заканчивалось, как правило, тем, что после часа-двух блужданий в абсолютной темноте с фонариком, убедившись в ошибочности теории Фридмана-Леметра, плавный переход к выполнению задачи на поиск выхода на поверхность затягивался иногда на сутки…
А иногда бывало и более забавно…
Случился как-то на старте пожар. То есть из люка, уходящего куда-то к центру земли рядом с сооружением 6-б появился дым… Обнаружив дым дежурная смена отработала четко — доклад в часть, вызов пожарной команды. От времени обнаружения дыма до прибытия пожарных прошло от полутора до двух часов. В это время все, кто был на старте — офицеры и солдатики — из пожарных гидрантов кое-как заливали воду в этот люк. Лили долго и много…
Прибыл пожарный расчет. Тоже наши офицеры. А потому узнавать — что это за люк, куда он ведет, что там внизу — само собой не стали. НИКТО не знает… А коли так — пенный рукав на полную — и в люк. Накачали пены столько, что по всем расчетам, в Южной Америке должно было вылезти… И добавить пенного прибоя на прибрежье Рио-де-Жанейро…
После такой пенной накачки одетый в страшные пожарные доспехи капитан, прихватив с собой водяной рукав с криком через изолирующий противогаз: «Эх, е… твою мать!» ринулся в этот люк…
Судя по расходомеру пожарной машины он там устроил такое, что водопад Виктория (в Африке, знаете?) выглядел просто учебным разливом трехлитровой банки. Расстреляв всю воду до последнего патрона (капли), чумазый терминатор наконец вылез из люка… Струился не то легкий дымок, не то пар, не то проклятия креолов из Бразилии… Скинув с себя пожарные доспехи, получив тут же прикуренную сигаретку, усталый капитан развалился на бетоне…
Пожарная команда не спеша сворачивала свое хозяйство, наверх пошел доклад об устранении пожара, все принимавшие участие в операции вяло покуривали, уж и капитан отдышался…
И тут из НАШЕГО люка вылезает голова…
У Станиславского — величина таланта определяет длительность паузы… Мы выходили на нобелевскую премию по паузе…
— Т-т-ы… к-к-то???
— Я? Военый строитэл…
— Т-ты … как… эт-то…?
— Чито?
Как оказалось, воэний строитэл был весьма напуган количеством офицеров, склонившихся над люком и пытающихся о чем-то спросить. А ему-то надо было всего-навсего сходить к землякам. По соседству. В соседний люк… По делам.
Какой такой пожар? Пожар? Нэ видэл… Нэт… Нэ знай… Гдэ пожар? Тут? Тут у мэна бендюга… Там внызу… Нэ биль там ныкакой пожар… Нэ знай…
Он действительно был СУХОЙ и ОПРЯТНЫЙ (по военно-строительным меркам)… То есть не врал… А чего ему врать?
А что до сложности подземелья — так это к Бармину надо… А у мэна тут бендюга… Нэ знай…
В подземельях частенько при поиске своего оборудования офицеры действуя по «Инструкции по эксплуатации» , где указано «стойка АБВ-ХХХ системы ЕПРСТ-УУУ находится на отметке минус 6-го этажа в аппаратной № 123» с трудом взламывая заржавевшие гермо- и просто металлические двери (без номеров — какие к бесу номера?) обнаруживали мигающие приборы, стойки, щиты… По колено в грунтовой воде… Принадлежность этого оборудования установить так и не удавалось. Очевидно, эти аппаратные были включены еще со времен Н-1…
Особой популярностью эти подземелья пользовались у военных строителей. У тех, кто устал от жизни и службы. Кто не мог вынести военно-строительного бардака… Кто не умел или не смог убежать из армии домой.
В этих бесконечных заброшенных подземельях ЖИЛИ люди… Уже вычеркнутые из списков вечерних поверок, из списков части. Пропавшие без вести… ЗАБЫТЫЕ… Изредка они вылезали на поверхность, как правило, по ночам, чтобы встретиться с земляками, узнать, КАКОЙ сегодня ДЕНЬ И ГОД… Затариться жратвой и прочее…
Были случаи, когда после 3-х лет (!!!) такого житья («самовольной отлучки из расположения части») эти Махмудовы или Саидовы приходили в свою часть. Командиры и замполиты — глаза на лоб… Ты кто? Я у вас в части слюжиль… Когда? Тры год… И чего хочешь? Буду работат… Домой в аул (кишлак) нэ хочу, там совсэм худо…
Оформляли его уже как вольнонаемного, гражданского человека. Водителем на Камаз или еще куда-либо. А что? Специфику знает, технику тоже, работать хочет… В отличие от этих идиотов… Оформляли человеку паспорт… А дома, в ауле или кишлаке — «пропал без вести…».
Чаще всего — более приземленные случаи — когда на подземном календаре наступал день дембеля, воэный строитэл прибывал в штаб своей части. С целью увольнения в запас. Командиры и замполиты не испытывали особого желания связываться с этими «дембелями», потому как кому это надо? Тащить его на гауптическую вахту, или отдавать под суд или еще что-то… Морока… Опять же показатели воинской дисциплины… Соцсоревнование… Премии, места… Молча отправляли на дембель, предварительно выдав пару подзатыльников или поджопников…
