Матиевна с минуту изучала свой маникюр, потом прошипела в прежнем регистре:

– Дело в соответствии с моим приказом, который никто не отменял, закрыть, но обо всех вновь обнаруживающихся обстоятельствах докладывать мне лично в любое время суток.

Звонок на ее мобильнике был вежливо отрублен, но вииброрежим фурычил.

– Алло? – спрятавшись за спинку впередистоящего кресла, прошептала Матиевна, – …Как сбежал?!

– …Далее ОАО «Метрострой» перейдет к выполнению работ по укладке путевого бетона и монтажу технологического оборудования. – Серебром разливался итальянский акцент, но уже мимо ушей Дины Матиевны. – Пуск пробного поезда намечен на конец маджио[15] следующего года. Регулярное движение планируется начать с 30 джунье[16] 2004 года.

А Звиздец Празднику еле поспевал за покидающей актовый зал с дипкурьерской скоростью Матиевной и нудно блеял:

– Я ведь почему, матушка, позволил себе вас побеспокоить.

Знаете, чем word в ИСАЯ отличается от программ в компьютерах простых смертных?..

А Матиевна думала о том, что недооценила Храпунова, как противника, на язык так и просился приказ «приступить к ликвидации», но отдать его было страшно.

Сестра Раиса знала, что день у нее пойдет наперекосяк. Она, с ранья разбуженная будильником, позволила себе три минуты понежиться под одеялом и попытаться угадать, какие пакости день наступивший ей готовит. Во-первых, сбежит заваренный кофе, потом она забудет зонт и по дороге на работу попадет под дождь, далее, на работе – она почти всегда приходит первой – окажется, что коллеги вчера забыли сдать ключи на вахту, увезли с собой, и придется ждать под дверью…

Она не угадала. Завтракая, Рая разбила чашку и влезла локтем в масленку, хорошо еще, не успела выбраться из домашнего халата. Но чтобы все вот так…

– Тогда ведь как было? Максим Максимыч назначил операцию, не лейкопластыре нацепил под свитер маячок, нас троих отпустил с обеда и обязал выйти в ночную смену, все в нормах «Буки-ять-восемьдесят семь». Сказал, что поступила интересная информация и, опять же по «Буки-ять-восемьдесят семь», Лариса должна была держать звук, дабы в случае агрессивной реакции трубить тревогу спецназу. А Алина должна была прикрывать с улицы, она еще специально собиралась кино посмотреть – «Брат-два», чтобы быть похожей. И синий парик у всех спрашивала.

– Чтобы на уличную шлюху быть похожей?

– Ну, конечно, там казино рядом… рассадник разврата, так сказать. Но хочу лишний раз подчеркнуть, не виноват Максим Максимыч, и все тут. Это Алина на операцию опоздала, хотя и она не виновата, это Лариса на посту в рабочее время брачный каталог смотрела…

– Не поняла… Ладно, не будем о грустном, – слушательнице на фиг не надо было, чтобы «Максим Максимыч оказался без вины виноватым». И все едино архимандрит петербургского департамента ИСАЯ Дина Матиевна сидела за столом в позе «Я сегодня добрая», выражение на лице Дины Матиевны говорило «Проси, что хошь».

А у правого локтя навалившейся на стол начальницы злобно скалился штатный череп.

– Значит, заставлял работать сверхурочно? – процедив в голове сбивчивый доклад рядовой сестры, сладко зашевелила устами Дина Матиевна.

– Ну… Вот… – робко мялась вытянувшаяся перед столом большого начальника сестра Рая, – Вот опять же эта история с магазином «Кофе, чай – круглосуточно». Ведь по расписанию у него должно было быть дежурство в противорусалочьем патруле, а у нас – честный рабочий день с девяти ноль-ноль до семнадцати ноль-ноль. А он потребовал, чтобы мы тоже дежурили всю ночь. А сестра Алина еще и должна была прикрывать его. В наружном наблюдении. – Завершив выступление тяжелым вздохом, Рая вдруг с удивлением для себя осознала, что хает своего шефа, вместо того, дабы защищать. Как это вышло-то?

– Непорядок, – по-матерински кивнула отбойным подбородком Дина Матиевна, – А почему же вы рапорта не подавали? Жаловаться на непосредственного командира – ваше святое право, дочь моя.

– Да как-то неудобно, – не знала, куда деться непривычная к вниманию столь высокого начальства сестра Рая, – Да и вообще-то, он – хороший!

К неудовольствию командирши сегодня выпал день, когда Раиса жалела всех мужчин подряд.

– Ну, ласточка, категория «хороший» годится вне стен нашего учреждения. А здесь в ходу другие категории, – заметив, что последним замечанием чуть не перепугала сестру до смерти, Дина Матиевна снова заворковала душевно, – Тем не менее, ваше служебное рвение похвально. Я бы, например, пусть это останется нашим маленьким женским секретом, ни за что не стала вкалывать сверхурочно. А энтузиазизм нужно награждать…

Внезапно на столе у начальницы резво и противно зазвонил телефон. Дина Матиевна изобразила гримасу «Извини, Раечка» и приставила трубку к уху, как самоубийца – пистолет:

– Что заказал? – с первой попытки не расслышала она, – Котлету по-киевски и на гарнир цветную капусту?.. А салат?.. Ах, салат из крабов? – командирша опустила телефонную трубку назад с усилием, будто гасит окурок в пепельнице. И записала на подвернувшейся бумажке, диктуя сама себе, – Любит котлеты по-киевски, цветную капусту и салат из крабов.

Сестра Рая непроизвольно опустила руку в карман и начала терзать носовой платок. Спрятав поступившие оперданные в стол, Дина Матиевна посмотрела на подчиненную с безграничной лаской. И решив, что взрыхлила почву уже достаточно, архимандрит петербургского департамента ИСАЯ перешла к конкретному вопросу:

– Как вы, ласточка, относитесь к должности хранителя спецсредств? Сестра Ивона ушла в декрет, и я как раз подыскиваю замену. На этот ответственный пост мне нужна очень добросовестная кандидатура, нужно наладить отчетность. А то, пусть это останется нашим маленьким женским секретом, я даже не знаю, сколько у ИСАЯ какого волшебного барахла. Мне кажется, вы справитесь. Мне нравится ваша ответственность и чистосердечность в подходе к любому, пусть самому пустяковому вопросу, можно сказать, ваша бескомпромиссность.

Сестра Рая не смогла утаить радость, и Дина Матиевна это отметила:

– А если ваш бывший командир промелькнет каким-либо боком, дайте мне, ласточка, знать. Только ему о нашем разговоре сообщать не надо. Пусть это останется нашей маленькой женской тайной.

Конечно, не такая дура была Дина Матиевна, чтобы не отгадать подлинные мысли рядовой сестры: ни в жизнь эта клуша против Храпунова пальцем не шевельнет, а вот выручать бросится со всех ног. Тут-то, авось, невольно и подсобит сыскать беглеца без лишнего шума. Однако, одной клуши мало, и Дина Матиевна припасла в рукаве еще несколько козырьков.

Когда обнаружилось, что ДОКУМЕНТ исчез, даже позор архирейского смотра поблек. Если бы не несанкционированные инициативы районного игумена со Злаками, еще можно было бы кое-как поверить в непричастность Храпунова к пропаже, в Его Величество Случай. А теперь – крутые меры требовалось принимать незамедлительно, и перевербовка Раи в общем ряду мер являлась сущей мелочью, правда, Дина Матиевна никогда наплевательски к мелочам не относилась.

Итак, с бестолковой Раисы операция «Блудный сын» только начиналась.

Крылов отсутствовал по уважительной причине – на больничном; посему в просторном спортзале выжимало капли из потовых желез двенадцать парней, хотя по идее тренировки полагалось проводить именно с тринадцатью молодцами, так сказать, для пущей экстремальности. В широкоформатные окна ломилась золотая осень, а в спортзале воняло ядреным мужским потом, будто в заурядном спортзале. Двенадцать исаявцев, все – грудь колесом, как на подбор, с самым решительным видом в три ряда стояли перед тренером, аки кегли.

– Вы – нежить нестроевая! Но я научу вас Родину любить! – тонко пищал тренер – сухонький, жилистый, седой, как лунь, то ли якут, то ли эвенк. – Однако, изучаем блок «Тюлень, уворачивающийся от метеорита». Вопросы есть? Вопросов нет, аминь! – от пронзительного голоса тренера вяли уши и шарахались чахло-осенние солнечные зайчики. Если бы у тренера нашелся близнец, и стал ему на плечи, то и тогда они вряд ли дотянулись бы до баскетбольного кольца, выросшего из щита аккурат над его головой.