– В темнице сгною!

Зато полный пансион с бесплатным проживанием и питанием! Отдохну от тяжкой работы, на кроватке поваляюсь, в потолок поплюю. А уж если и люди вокруг интересные сидят – вообще заманчиво! Пионерлагерь смешанного типа.

– Мужикам на потеху отдам!

А с этого места можно поподробнее? Такие заманчивые перспективы… Может, наконец мужские штучки увижу и в руках подержу, а то, как назло, все стесняются показать…

– А потом повешу!

Эх-х! Нечестно. Весь кайф поломал. А как все хорошо начиналось!

– Эй, кто там за дверью! Сюда, бездельники! Живо! – завопил во всю мощь легких Алфонсус.

Тишина.

Тогда он принялся истерически дергать шнур, очевидно, со звонком на том конце. Не прошло и десяти минут, как в графский кабинет ввалилась давешняя парочка стражничков и застыла на пороге, преданно глядя на хозяина… Чуть не сказала – «виляя хвостиками»…

– Отвести нашу… гм, гостью в отведенную ей комнату и глаз с нее не спускать! – скомандовал барин.

– С гостьи или с комнаты?.. – не утерпела я и влезла с уточнениями. Ну да, признаю: язык мой – враг мой!

Аристократ скрипнул зубами и злобно уставился на конвой, не желая ввязываться в безнадежно проигранную заранее дискуссию.

Ребятки крякнули, поклонились и, подхватив меня под белы рученьки с темными разводами грязи, резво потащили по коридору. Хм… остается только запеть: «Владимирский централ…»

Собралась было помитинговать в защиту своей свободы и поорать: «Руки прочь от личного достояния!» – как меня втолкнули в комнату и лязгнули замком. Осмотрев «тюремную камеру», я воспряла духом и пришла в очень благодушное настроение.

– А граф не такой уже и жлоб! – порадовалась, обходя вокруг шикарной двуспальной кровати, застеленной чистым, похрустываюшим крахмалом бельем.

На взбитых подушках и теплом шерстяном одеяле (я специально пощупала, чем простегали) топорщились кружева наволочек и пододеяльника. Над всем этим великолепием нависал красивый балдахин из узорчатого бежевого муара.

– Благодетель! – немножко расчувствовалась, потому что уже давно позабыла, что такое отдельная цивилизованная кровать с мягким матрасом. Мне все больше как спальное место предлагалась печная лежанка и тулуп вместо одеяла. И это в самом лучшем случае!

Осмотрев постельное белье, шнуры и балдахин, я пошла обживать комнатку дальше. Помимо кровати, мне предоставили столик с кувшином и тазиком, сундук с навесным запертым замком (замок я немедленно поковыряла), изящный столик с тремя стульями.

Окно забрано фигурными решетками, поэтому вариант «Кавказская пленница» отпадает. Мдя… не сбежишь… а куда бежать-то? Ни денег, ни дома…

Мои тоскливые размышления на тему: «свобода – это хорошо, а что дальше?» – были прерваны приходом миловидной горничной с подносом в руках. Дева скромно сделала книксен, покачала накрахмаленным чепчиком и пискнула:

– Ваше высочество, вы сначала кушать изволите или купаться?

У меня от этой обходительности глаза на лоб полезли. Я даже оглянулась, невольно пытаясь сообразить, куда они принцессу засунули: в сундук или под кровать?

Но поскольку девушка преданно таращилась на меня и не ожидала подвоха, то пришлось признать, что высочество – это я. Но все же не утерпела:

– Стесняюсь спросить, а у вас принцессы всегда ВОТ ТАК выглядят?

Девушка покраснела, потом побурела, потом побелела. Закланялась:

– Ах, умоляю простить, ваше высочество! Господин граф сказали, что на вас напали разбойники, и мы не успели привести вас в должный вид! – Дева присела еще ниже, удерживая тяжелый поднос. Вот это выучка! И фантазия!

– Ага… Понятно. – Я начала входить в роль, на которую еще не заключила контракта. Ладненько. Гулять, так гулять. – Сначала мыться, потом – пробовать, чего Вышний послал.

– Слушаюсь! – Служанка резво пробежала к столику, аккуратно установила на него поднос и так же ходко занялась моей чумазой персоной.

Лохмотья были брезгливо отброшены в угол, меня протерли тряпочкой. Захотелось попросить, чтобы заодно и отполировали… еле сдержалась.

После помывки в тазу, где я стояла и мерзла, а меня поливали сверху мизерным количеством воды, служанка принесла на вытянутых руках простыню. Промокнув мое сине-скукоженное величество, натянула батистовую ночную рубашку, сшитую с размахом (еще для троих таких же тощих), сверху накинула шикарный бархатный халат цвета бордо, отороченный коричневым мехом, и бережно усадила за столик. Мне стало даже немного страшно – вдруг привыкну? К хорошему человек быстро привыкает.

Вышний изволил мне послать сегодня скромный аристократический ужин: жареную оленину в соусе с гарниром из овощей, фаршированных перепелов, миндального печенья, взбитых сливок, смородинового желе и красного вина с фруктами.

Я легонько перекусила, после чего, тяжело дыша и отдуваясь, вползла на мягкую перину. Это вам не овсяная кашка и супчик из репки! Отяжелевшая и сонная, я отключилась…

Дальше мне приснился кошмар. Осьминог со щупальцами схватил меня за ногу и тащил под воду. Проснулась из-за того, что кто-то шибко прыткий меня вовсю щупал. Спросонья путая сон с реальностью, поначалу я жутко испугалась. В темноте нахала было не видно, и я успела принять судьбоносное решение: без боя не сдамся! Быстренько сообразила, где у меня нога, выпутала найденное из одеяла и пнула, куда глаза глядели… то есть куда смогла попасть! А глядели они невысоко…

Раздался стон, яростные проклятия, потом кровать скрипнула – и кто-то начал шариться по комнате. Я уже морально приготовилась орать благим матом, как затеплилась свеча, выхватывая из темноты вечно недовольное лицо графа.

– процитировала любимые строчки из «Сказки про джинна» Высоцкого.

– Я тебе не мужик! – глубоко оскорбился Алфонсус, возвращаясь к кровати.

– А зачем тогда пришел? – резонно поинтересовалась я, забираясь в дальний угол ложа и баррикадируясь подушками.

– Забыл спросить тебя об одной немаловажной детали, – объяснил причину своего позднего визита аристократ и уселся поближе, поблескивая масляными глазенками.

– Это какой? – У меня опять проснулась махровая подозрительность. Я приготовилась ожидать подвох, который не замедлил последовать.

– Ты – девица? – выродил аристократ замечательный вопрос.

Я заглянула за ворот ночной рубашки, в очередной раз удостоверилась и убежденно заявила:

– Еще вечером точно была! А что, уже не видно?

– Я спрашиваю про непорочность! – открытым текстом изложил граф свои грязные сомнения.

Слушая под монотонное ночное пение сверчков барские глупости, я пришла к выводу, что безумие заразно. Вредные миазмы этого места уже серьезно повредили мозги графа и добираются до моих.

– А-а-а, – дошло до меня. – Это действительно важная вещь, и узнавать ее нужно именно ночью!

– Так да или нет?! – продолжал напирать Алфонсус.

– А если нет, то устроишь художественную штопку? – пробило меня на «хи-хи». Глупее ситуации я еще не видела.

– Убью! – тихо пообещал граф.

– И кто тут будет принцессой прикидываться? – выдвинула свой аргумент.

– Тебе трудно сказать?! – вызверился мужчина. – Признавайся, а то сам проверю!

– Давай! – согласилась я. – Это будет последнее, что ты сделаешь в этой жизни!

– Почему? – растерялся он.

– Удавлю между ног! – честно обрадовала его я.

– Значит, девушка, – удовлетворенно заметил Алфонсус, вставая и идя к выходу. Граф приоткрыл дверь и вылетел из моего убежища в обнимку с подушкой, которой я ему запулила вослед. Вот хотела бы я знать, с чего такие выводы?

– Звиздец! – подвела я черту под ночным визитом некоторых умственно нестабильных личностей и завалилась спать.