— Она все-таки вернулась к нам! — сказала я с улыбкой.

— Но как? Как?! Ведь ее забрали при обыске! — взволнованно заговорил он. — Я тогда шел на завод. Ничего не замечал вокруг. Все мучился над одним стихотворением. Я написал его еще до моего превращения в… вампира, — еле слышно добавил Грег. — А когда снова стал человеком, то начал переделывать многие свои старые стихи. Мне они казались несовершенными. И я все переписывал и переписывал, как одержимый.

— «Стою пред вами, раскрыты руки, опущены глаза…» — продекламировала я.

И Грег вздрогнул.

— Да, именно над этим стихотворением я бился в тот день, — потерянно произнес он. — Я понимал, что в нем какой-то глубокий и ускользающий от меня смысл. И ломал голову над этими странными строчками. Я даже взял листок с собой на завод, думал, во время обеденного перерыва смогу поработать. И когда меня арестовали, то при обыске нашли и брошь, и листок с этим стихотворением.

— И все это Рената забрала из сейфа в кабинете следователя, — объяснила я. — Брошь была завернута в этот листок.

Я достала его из кармана и протянула Грегу. Он взял его дрожащими руками. Лицо любимого исказилось.

— Не хочу! — нервно произнес он и скомкал лист.

Испугавшись, что он сейчас разорвет стихотворение, я осторожно вытащила бумажный комок из его пальцев и спрятала в карман. Но Грег уже пришел в себя.

— Я напишу много других стихотворений, — пробормотал он. — И они будут прекрасны — Я и не сомневаюсь, — ласково ответила я.

— Лучше не вспоминать, что было, — сказал он. — Иначе мы оба сойдем с ума!

— Да, любимый, тут ты прав! — охотно согласилась я. — Должно пройти время. Лиза выходит замуж! — решила я сменить тему.

И мы оба приглашены на свадьбу! Да-да, не удивляйся! Я ведь всем сказала, что ты в отъезде по семейным делам и сейчас находишься в Лондоне. И своим родителям тоже. Кстати, я с ними помирилась!

И я начала рассказывать последние новости.

Грег слушал внимательно. На его губах то и дело появлялась улыбка. И это меня успокоило. Я заметила, что он избегает говорить о вампирах. Хотя его не могло не интересовать, где Атанас, что стало с Дино, куда отправилась Рената. Однако я понимала, что сейчас, в эти первые часы эйфории, ему просто не хочется вспоминать обо всем этом. Грег явно наслаждался и нашей прогулкой, и видами Замоскворечья, и моим присутствием рядом.

Я же пребывала в состоянии абсолютного счастья.

Следующие три дня мы не отрывались друг от друга и почти не выходили из квартиры. Правда, когда оказались в гостиной, наше настроение все-таки омрачилось. Мы сразу увидели, что и наши картины полностью выгорели. Остались лишь пустые рамы.

— Исчезли, — констатировал Грег, снимая раму со стены. — И в Сохо, и в деревенском особняке, по всей видимости, нас ждет такое же зрелище. Как жаль! Я любил картины Ренаты! Они были живые! И вот они исчезли навсегда…

— Постой! — перебила я его и взяла диск. — Сейчас проверим, так ли безвозвратно они пропали.

Грег с любопытством наблюдал за мной. Он уселся на диван, а я включила DVD-проигрыватель. Когда Грег увидел ролик, он заулыбался.

— Какая же ты умница! — сказал он и обнял меня. — Как тебе только в голову пришло отснять все наши картины! Это была гениальная идея!

— Тоска толкнула, — тихо ответила я и тут же ощутила его поцелуй.

Все эти дни я без конца его снимала. Я вновь ощутила тягу к фотографированию, которая пропала у меня за последний год. К тому же Грег был отличной моделью. Мы просматривали снимки на компьютере, отбирали лучшие.

Родители звонили несколько раз. Вначале я умалчивала о Греге — так не хотелось покидать, наше уютное гнездышко, но он сам настоял, чтобы я сообщила о его приезде из Лондона».

— Все равно придется сказать, — заметил Грег, когда я как-то вечером разговаривала с мамой. — У меня серьезные намерения на твой счет, — добавил он и сделал непроницаемое лицо. Я улыбнулась, хотя ощутила смущение. Я то же думала о том, что нам нужно пожениться. Сейчас к этому не было никаких препятствий.

На следующий день у мамы был выходной, и я решила, что сообщу ей о «прибытии жениха». Грег не возражал. В первую секунду она онемела от такой новости. Затем взволнованно сказала, что мы должны приехать в гости. И вечером мы отправились к ним. Грег надел костюм, белую рубашку и выглядел официально. Он купил роскошный букет для мамы. Отца не было, он задерживался на встрече, но меня это даже обрадовало. Я боялась, как они поладят с Грегом, ведь до этого их отношения были сильно натянутыми. Но я видела, насколько Грег изменился, что он принял и понял то, что я забыла все разногласия и помирилась с родителями. И это не могло не обнадеживать. Грег преподнес букет маме, поцеловал ей руку и заметил, что она отлично выглядит. Она залилась краской. Мы прошли в гостиную. Я увидела накрытый стол. Мама основательно подготовилась к встрече. Но мы дождались прихода отца. Когда он появился, я сразу поняла, насколько он взвинчен. К тому же от него слегка пахло алкоголем. Видимо, отец уже выпил для храбрости. Но Грег вел себя безупречно. Он пожал отцу руку, про бывшие недоразумения не было сказано ни слова. Когда мы уселись за стол, то довольно скоро беседа потекла непринужденно. А после нескольких бокалов вина и отец и мама окончательно пришли в себя и развеселились. То, что мы с Грегом не пили, их уже не смущало. Разговор переключался с одной темы на другую, и я окончательно успокоилась. Но когда дело дошло до десерта, Грег вдруг встал. Его вид был настолько серьезным и одновременно смущенным, что мы замерли. Мое сердце вдруг куда-то ухнуло.

— Дорогие родители моей обожаемой Лады! — начал Грег прерывающимся от волнения голосом. — Я хочу официально попросить руки вашей дочери!

Я ощутила, как жар приливает к щекам, и боялась поднять глаза.

— Вот это да! — сказал отец.

— Слава богу! — одновременно с ним произнесла мать.

— Так вы согласны? — уточнил Грег и взял меня за руку.

Я встала. Его пальцы дрожали. Да и выглядела она странно. Куда девался ее цветущий жизнерадостный вид? Перед нами стояло бледное существо с потерянным взглядом. И вдруг я заметила, как ее верхняя губа начинает дрожать. Я не верила своим глазам. Но губа приподнялась, показались клыки, раздалось тихое рычание.

— Даша! — вскрикнула я.

— Ты ее знаешь? — изумился Грег. — Говорю же, вампир! Чего ты хочешь? Оставь нас в покое! Иди куда шла!

Даша, видно было, с трудом с собой справилась. Ее лицо стало спокойнее, клыки убрались.

— Где Дино? — спросила я. — Что произошло?

— Он не смог сдержаться, — ответила Даша. — И в последний момент искусал меня. Я прошла превращение! Разве непонятно?

— Ты новая девушка Дино, — пробормотал Грег.

Я видела, как его лицо исказило страдание.

— Но где Дино? — повторила я вопрос.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Как только он понял, что сделал, сразу исчез. Это произошло вчера ночью. Я брожу но городу, как неприкаянная, и умираю от голода. Ничего у нас не получилось! — зло добавила она. — А ты, вижу, в порядке! Это твой Грег?

Я кивнула. В голове не укладывалось, что все закончилось именно так. И в этот момент ветерок пронесся между нами. Грег отшатнулся.

— А вы не торопитесь, молодой человек? — спросил отец.

— Я люблю вашу дочь, — уверенно ответил Грег. — И это навсегда.

— И я люблю его! — сказала я.

«Знали бы вы, через что нам пришлось пройти!» — подумала я, и на душе стало горько.

Но это продолжалось всего лишь миг. Светлая радость вновь заполнила душу.

—Конечно, мы согласны! — радостно проговорила мама и украдкой вытерла повлажневшие глаза.

— С богом! — сказал отец. — Забудем все то плохое, что было между нами! Он крепко пожал Грегу руку. Мама поцеловала его.

— Жаль, что не вместе с Лизой! — заметила я, когда мы ехали домой. — Вот было бы здорово зарегистрироваться в один день!

— И что мешает? — рассмеялся Грег.

— Так у нее свадьба уже в эту субботу! Когда же мы успеем? А платье?! Это целое дело!