— Нож стреляющий — «Хамелеон»! — торжественно провозгласил я. — Четыре ствола, патроны пистолетные, калибром 5.45 миллиметра от ПСМ!

— Кузя, ты мне должен сотню — он его узнал! — расхохотался Артём, обращаясь к одному из лётчиков. — Владей, Синдзи — редкая штука, так просто не достать.

И то верно — такой в коллекции иметь не зазорно, действительно редкий нож — только в русских спецчастях здесь, наверное, и есть. В моём-то мире эти клинки ещё только испытания проходили…

— А… Вам за это ничего не будет? — осторожно спросил я, крутя в руках тяжёлый и громоздкий, но очень опасный на вид нож. — Это же табельное оружие — недостача и всё такое… Накажут ведь.

— Не волнуйся, Синдзи, ничего не будет. Нам по штату вообще НРС-2 положен, а тут в последней партии парочка таких монстров затесалась. Так что мы их быстренько списали в запланированные потери, всё равно «Хамелеонов» никто брать не хотел. Как нож — ерунда, как пистолет — тоже, и патроны сложно достать… Кстати, вот, держи, чуть не забыл.

Артём протянул мне две бумажные упаковки малокалиберных патронов.

— Больше не было, извини, — развёл рук старлей. — Всё, что удалось найти.

— Всё равно огромное спасибо! — с энтузиазмом воскликнул я, рассматривая свою новую игрушку. Вряд ли когда-нибудь воспользуюсь им по назначению, но штука очень и очень занятная — действительно понравился мне этот нож-трансформер… — Я такие штуки очень люблю! Очень, очень рад!

— Ну, вот и славно, — улыбнулся Артём.

Я начал лихорадочно рыться по карманам. Ага, нашёл!

— Во! А это уже тебе, — я протянул старлею две мелких монетки, почти невесомых из-за сверхлёгкого сплава.

— Ты смотри-ка, знаешь про монетки…

— Смотри, тут за оба подарка, — скупердяйски добавил я, широко улыбаясь.

…Посиделки продолжались.

Как я понял, всем этим солдатам по большому счёту хотелось даже не столько пообщаться со мной, сколько убедиться, что во мне нет ничего сверхъестественного. Просто ещё один солдат на этой чёртовой войне… Только ещё молодой, очень молодой…

—…Слушай, Синдзи… Можно тебя кое о чём спросить? — обратился ко мне один из вертолётчиков, белобрысый Олег.

— Да, конечно. Если ничего секретного нет, то отвечу, — слегка пожал я плечами.

— Вот просто нам стало интересно, хоть ты и в форме, и в звании, но уж очень какой-то гражданский, на кадета не слишком похож, хотя по ТВ тебя именно так преподносят… Просто я сам в военном училище вырос — знаю, о чём говорю…

— Так ведь я в казарме никогда и не жил, — на меня накатил очередной приступ вдохновенного вранья. Главное — самому в это враньё поверить, и тогда не проколешься на ошибках… — У меня была индивидуальная подготовка. Да и НЕРВ же всё-таки организация наполовину научная, то есть гражданская, так что и дисциплина будет пониже…

— А, ну тогда всё понятно… — сразу же успокоился русский.

— Ну, вот! Я же говорил, что это всё из-за ихней лавочки — больно много в НЕРВе гражданских умников…

— Да ничего ты и не говорил!..

— Мужики, а я на кадета похож?

— Неа.

— Но почему?!

— Потому что ты, Артём — язва желудка и недоразумение природы. Тебя даже армия исправить не смогла до конца — как был оболтусом, так и остался.

…Рей сидела рядом со мной, нацепив свою классическую маску безразличия, и флегматично переводя взгляд с одного лётчика на другого. Но я-то хорошо видел, что она с явным интересом прислушивается к нашим разговорам. Английский у Аянами, как я уже успел узнать, был очень хороший — гораздо лучше моего русско-немецкого варианта и особых проблем в понимании у неё не возникало. Русские-то из вежливости по большей части говорили на «языке международного общения».

—…А вот младший лейтенант Аянами… — начал было Артём.

— Рей.

Я с большим трудом остановил падающую челюсть.

— Простите?

— Можете звать меня просто Рей.

— О! Рей, так Рей. Интересное имя, да… Рей, а вот ты, получается, тоже управляешь Евангелионом?

— Да.

— Трудно, наверное…

— Иногда.

— А вот…

Внимание большинства присутствующих постепенно переключилось на Первую. Ну, как-никак единственная дама в нашем сугубо джентльменском обществе — правила приличия требуют уделить юной леди внимание… Тем более, мало кто мог сейчас догадаться, сколько ей на самом деле лет — девчонки всегда в этом возрасте развиваются быстрее пацанов, да и форма опять же накидывает лишние года. Так что, не зная Аянами, меньше пятнадцати-шестнадцати лет я бы ей никак не дал — вполне себе ничего девушка, только уж больно бледная, как будто постоянно болеет… А на самом-то деле она ведь младше меня…

И тут меня словно окатило ледяной водой.

А на сколько именно Рей младше меня, если принимать за базис её сериальное происхождение?! Юй погибла, когда мне, то есть Синдзи (блин, опять мозги крутит!) было года четыре, не больше, а Аянами была создана уже после её смерти, плюс время на клонирование…

Рей, тебе что, только девять лет?!!!

Я натуральным образом «завис». Сильно. Всерьёз.

Сведения, имеющиеся и вновь полученные, вступили в критический конфликт — начался тот самый легендарный когнитивный диссонанс, сиречь разрыв мозга. Серые клеточки буквально вскипели, не в силах разрешить эту загадку.

Рей — не клон?! Или применялись ускоряющие развитие организма препараты? Или что-то ещё?! Твою мать!!!

Пока я сидел погружённый в свои смутные мысли, вокруг начало происходить какое-то движение. Чудовищным усилием загнал их все на самое дно памяти, дабы потом серьёзно над этим поразмыслить, вернулся в реальный мир.

В дверях стоял тот самый солдат, что сопровождал нас сюда, а потом, судя по всему, привёл экипажи во главе с Артёмом.

—…там уже мероприятие начинается. Меня за вами и нервовцами прислали. Скоро и начальство подтянется, так что нечего рассиживаться.

— Ну, раз надо, значит — надо… — протянул Кондратенко-младший, вставая с места. — Рота, подъём! Шагом…

— Раскомандовался тут, спецназовец фигов!

— Ага, лучше махрой[14] командуй, а пилотов не трожь!

— Первым делом, первым делом — вертолёты… — пропел кто-то.

— А спецназовцы?

— Спецназовцы — потом!

— Злые вы, уйду я от вас… — ненатурально обиделся Артём.

— Добрые мы, возвращайся!

— Может уже хватит языками чесать? — не выдержал лейтенант-посыльный. — Пора бы уже и собираться.

— Синдзи, все куда-то идут. Нам идти с ними?? — поинтересовалась Рей.

— Да.

— Тогда пошли, Синдзи.

— Хорошо, Рей, — всё ещё находясь где-то в астрале, ответил я.

Пришла неожиданная мысль, что сейчас в диалоге мы с Первой впервые (каламбур, однако) поменялись местами…

Упомянутое лейтенантом мероприятие проходило в здании местного Дома Офицеров или чего-то в этом духе. Очень и очень нехилое, нужно сказать, здание.

Миновали фойе перед входом в большой зал. Там уже толпилось изрядное количество военных, причём все исключительно в офицерских званиях. Мельком отметил стенды с фотовыставкой — здания-форты Токио-3 бьют ракетами и снарядами, двойки Ми-24 в воздухе, Самсиил во всей его проклятой красе, штурмовики Су-25 обрабатывающие вражину где-то ещё на подступах к городу… И естественно большое количество фотографий моей чёрно-серой Евы-01, в самых различных позах и с самым различным оружием. Эффектнее всего смотрелась одна большая фотография, где стоящий на коленях Евангелион мечом протыкает Ангела насквозь.

Рядом со стендами обнаружился здоровенный экран жутко дорогого в местных реалиях плазменного телевизора, по которому крутили видеозаписи моего побоища с Четвёртым Ангелом.

Прошли в зал. Ряды мягких кресел, сцена, занавес — типичный ДК… На заднике сцены красуется эмблема ООН, а чуть пониже — российский двуглавый орёл на щите и алый фиговый лист НЕРВа; ещё чуть ниже обнаружились и три соответствующих флага. С правой стороны сцены — ещё одна «плазма», по которой опять же крутили записи боя с Самсиилом, в центре — небольшая трибуна с парой микрофонов. Но всё самое интересное располагалось в левой части сцены — там, на широком мягком диване, около которого стоял журнальный столик с напитками, вольготно разместились мило беседующие майор Кацураги и генерал-майор Кондратенко. Рядом неслышной тенью присутствовал незнакомый мне переводчик, хотя пока что старшие офицеры обходились без его помощи, общаясь на международном английском.