Турне завершилось в августе, пожав большие артистические и финансовые плоды. Но музыканты испытывали мрачное разочарование, так как пресса полностью проигнорировала группу. Как и предсказывали, Rolling Stones сумели утереть Цеппелинам нос. Знаменитости толкались у дверей костюмерной Стоунз. Энди Уорхолл снимал торжества на пленку, как Трумэн Капот с принцессой Ли Радзивилл упрямо сопровождал группу из города в город. Писатели типа Терри Сазерна писали серьезные “размышления” для респектабельных журналов. Между тем, Лед Зеппелин практически оставалась обойденной вниманием глупой и бесстыдной молодежной прессой. В то время как потрясающая и обаятельная жена-никарагуанка Мика Джаггера рассматривалась не меньше, чем султанша, Джимми Пейдж прятал свою малолетнюю пассию от закона. Это казалось возмутительным. Лед Зеппелин была круче Стоунз. Цеппелины обошли последних по продаже пластинок и билетов, играли лучше и сильнее Роллингов, которые стали использовать странную и неуклюжую мелодию рожка. Стиви Вандер открывал концерты Стоунз, разогревая публику. Цеппелины же были один на один со своими молодыми безумными фанатами, изолированные от музыкального бизнеса и позабытые обществом. Лед Зеппелин и их окружение выступили против мира. И мир стал опасаться Лед Зеппелин. Журнал “The Rolling Stone” лишь едва коснулся гастролей группы тем летом. Музыканты пришли в ярость. «Всегда было так», — вспоминал Ричард Коул. «Они могут сказать — взгляните на Стоунз. И почему бы нам и вас не принять так же. Но они знают почему. Лед Зеппелин имеет совсем другой имидж и главную роль здесь играет мистика».

Позже, Джимми скажет: «Кому интересно знать, что Лед Зеппелин побила рекорды посещаемости там-то и там-то, когда Мик Джаггер разъезжает везде с Трумэном Капоте?» И был ответ — никому.

В октябре 1972 года Цеппелины во второй раз отправились в Японию, дав 3-го октября в токийском зале “Budoko” блестящий концерт, начавшийся с “Black Dog” и закончившийся через три часа обработками мелодий Элвиса в “Whole Lotta Love”. В Осаке они импровизировали “Stand By Me”. Устав от Японии, группа вылетела в Гонконг на краткий отдых. «Мы хотели путешествовать», — говорит Ричард Коул. «Лед Зеппелин хотела играть везде. Вот мы и отправились в Гонконг, надеясь дать концерт и здесь». Однажды вечером, обычное веселье и игры были в разгаре. По словам Коула: «Мы хотели купить кока-колы и приобрели целую упаковку. Затем, поужинали. Наевшись до отвала, стали бросать соломинки в ящик. Неожиданно, обнаружили, что соломинки состояли из чистого героина. Мы не знали, что это такое, да и не помню, где я проснулся на следующее утро». На следующий день отправились в небольшое плаванье на лодке, принадлежавшей Эндрю Ю. Лодка оказалась с течью и было подозрение, что Лед Зеппелин вот-вот пойдет ко дну. Грант приказал Коулу плыть за помощью, но Ричард огрызнулся: «Пошел на хуй, пиздюк».

В конце месяца они играли в Монтре (Швейцария). Выступали в очень маленьком зале на 1500 мест в клубе “Pavillion”. Обслуживал концерт импресарио по имени Клод Нобс. Концерт закончился “Whole Lotta Love” — набором мелодий, включавшим музыку Карла Перкинса и такими хитами Элвиса, как “Heartbreak Hotel”. Официальная девушка Джимми — нелюдимая Шарлотта Мартин, приехала на концерты в Монтре. Она прославилась тем, что появилась в ресторане провинциального швейцарского городка, увешанная таким количеством бриллиантов, которого было достаточно для экипировки принцессы.

Цеппелины отказывались отдыхать. 10 ноября они объявили, что будут играть на британских островах в течение декабря и января 1973 года. 120000 билетов продали за один день. “Melody Maker” цитирует Джимми Пейджа: «Когда я узнал, то покорился судьбе». Гастроли (самые крупные из всех на родине) начались в Ньюкасле 30 ноября. Отношение к шоу, а также к тогдашнему стилю Дэвида Боуи (Гарри Глиттера) дает Рой Холлингсворт, писавший для “Melody Maker”: «Если вы хотите услышать настоящую рок-н-ролльную команду — отбросьте этих чертовски напомаженных глупцов и идите смотреть Лед Зеппелин». Гастроли начались в Шотландии (где Б.П. Фаллона у входа в зал избили билетные спекулянты) и на Уэльсе. В Кардиффе группа остановилась в старинном отеле “Angel”, который Бонзо окрестил мусорным ящиком. 20-го декабря в “Briton Dome” во время исполнения на-бис Цеппелины играли веселые рождественские песенки. Гастроли прервались через двое суток из-за праздников. Заключительные шоу состоялись в похожем на пещеру “Alexander Palace” и “Elly Pelly” в северной части Лондона на Максвелл Хилл. После второго концерта Роберт сделал рождественский подарок сразу всему обслуживающему персоналу группы — одну бутылку виски … на всех. Итак, Джимми Пейдж оказался не единственным «свинцовым кошельком» группы.

В 1973 году Лед Зеппелин достигла вершины своего полета. В течение трех последующих лет группа будет находиться в зените славы, в апогее артистической и духовной мощи. Хотя Лед Зеппелин не выпустила пластинку в предыдущем году, ее предыдущие 4 альбома продавались отлично, а 18 % от общих продаж фирмы “Atlantic” приходились на долю группы в 1972 году. Через годы эта цифра вырастет почти до 30 %. Группа обладала огромной внутренней силой и уверенностью в себе. Созидательная энергия музыкантов фокусировалась исключительно на деятельности группы: они не тратили усилия на выпуск сольных альбомов, индивидуальные турне и смену состава. Появилось множество других хэви-металлических групп, но никто не сумел достигнуть неотразимой мистики Лед Зеппелин. Цеппелины так и оставались секретным обществом. Популярность не ограничивалась только рамками мира рока, она привлекала и отвергаемую властями публику: молодых ребят — преимущественно рабочих, ассоциировавших себя не только с музыкой Лед Зеппелин, но и с мифологической, мистической философией группы. Они стали заправилами в любом захолустном американском городке 70-х.

Но в 1973 году музыканты не желали, чтобы из них делали культ. Они хотели настоящей славы и известности, выходивших за рамки рок музыки. Ненависть музыкальной прессы, обвинившей Лед Зеппелин в жестокости и культурном фашизме, постоянно оправдывалась. Если уж Цеппелины стали величайшей группой мира, то частнособственнические инстинкты требовали, чтобы общественность знала это в полной мере. Попытки Б. П. Фаллона разрекламировать Лед Зеппелин имели мало успеха. И Питер Грант стал искать такого американского пресс-агента, который бы сумел продвинуть группу на первые страницы прессы.

Турне по Англии продолжалось в течение января 1973 года. 2-го января по пути в Шеффилд сломался «Бентли» и Бонзо с Робертом были вынуждены добираться автостопом. В результате Роберт простудился и несколько концертов отменили. 16-го января — дали эксцентричное шоу в Абериствите (соседнем с Брон-Е-О городе). Музыканты играли в “King’s Hall” перед 8 сотнями тихой и спокойной публики, которые никогда во время концерта не покидали своих кресел и лишь вежливо аплодировали сильно сокращенному шоу. Поездка завершилась в Шотландии в конце месяца. В феврале группа взяла тайм-аут перед мартовскими гастролями по Европе. В мае планировалось большое турне по США. Новый альбом вот-вот должен был выйти. Как известно, многие месяцы оказались потерянными из-за проблем с обложкой пластинки. Это был первый альбом Лед Зеппелин, имевший собственное имя — “Houses of the Holy”, хотя на нем и не было одноименной песни (она появится там лишь через 2 года). На конверте опять отсутствовало название группы. Там изображались голые светловолосые дети, ползущие вверх по склону каменистого холма неолитовой формации на Стаффине — острове в западной части Гибрид. На развороте был нарисован могучий голый человек в позе смирения и жертвенности, положивший руку на голову ребенка на фоне разрушенной крепости. Отсрочка выпуска вызвал процесс комбинирования цветов обложки. Поначалу фигурки детей выкрасили в фиолетовый цвет. После некоторой редакции, альбом появился в странном темно-оранжевом виде. Здесь же были отпечатаны тексты песен. Это делалось впервые за исключением случая со “Stairway To Heaven”. Некоторые фразы были неверно написаны или даже умышленно искажены. Это касалось, например, мировоззрения Роберта в песне “The Ocean”, которое на бумаге изменилось, не выражая вообще никаких чувств.