В течение трех лет, с тех пор, как компания «К.Эвери» начала выкладывать деньги на их рекламу, презентации, распродажи и подготовку кадров, изделия фирмы «Наташа» начали распродаваться в огромных количествах. Именно по этой причине большой босс, Ян Фейнер, согласился профинансировать не только сегодняшнее высокое собрание в первом квартале года, но и исключительно дорогостоящую — и революционную — рекламную кампанию в прессе и на телевидении, которую они были готовы открыть. Наташа была убеждена, что эта рекламная кампания произведет радикальный переворот в общественном мнении относительно дешевой косметики, продающейся в любом мелком магазинчике.
Внизу, под микрофонами в центре сцены, стоял стол президиума, за которым сидел Чарльз, и, Наташа видела, в самом веселом расположении духа оживленно разговаривал, окруженный самым цветом служащих женского пола и косметологов, работавших в магазинах розничной торговли.
Каждая из девушек удвоила, а то и утроила свои рекорды по объему продажи продукции «Наташи» за прошлый год. Справа от Чарльза Наташа разглядела продавщицу из Вашингтона, из «Народной аптеки министерства торговли», казавшуюся весьма довольной собой. У нее были для этого все основания. Всего за один месяц она распродала товаров фирмы «Наташа» на сумму почти в пять тысяч долларов, что очень просто сделать с ценами «Луизы Тауэрс» в крупных универсальных магазинах и довольно трудно с экономичными ценами «Наташи». «Экономия денег» — пройдет немного времени, и эта идея будет провозглашена, громко и отчетливо, на всю страну. Наташе не терпелось узнать, какова будет реакция Луизы на это.
Свет начал гаснуть, и оркестр сыграл торжественный аккорд. Пора было ей выйти на свет прожекторов. Когда-то Наташа очень волновалась, выступая перед аудиторией, особенно она стеснялась своего акцента и ошибок в английском. Сейчас она уверенно вышла на середину сцены, зная, что вечернее темно-синее бархатное платье выгодно подчеркивает ее тонкую талию и оттеняет безупречно белую кожу и блестящие каштановые волосы.
В первые минуты, открывая собрание, она сосредоточилась, обратив все свое внимание в конец зала, сейчас тонувший во мраке. Ее «солдаты» тоже стояли там, возможно, недовольные, что они находятся не в первых рядах, где были единственные зарезервированные сидячие места. «Сначала обратитесь к ним, чтобы они почувствовали себя участниками праздника, и они будут счастливы», — учил ее один из ведущих логопедов Нью-Йорка, который моментально оценил ее индивидуальность и знал, что она отвлекается от мыслей о себе, когда думает о рядовых, сражающихся в строю, как в свое время сражалась она сама. Это всегда помогало.
Аплодисменты были настолько оглушительными и продолжительными, что Наташе пришлось снова и снова умоляюще воздевать руки кверху, пока она смогла начать говорить. Чарльз восхищался, как и всегда, тем, как великолепно Наташа выглядела с профессионально наложенным макияжем. Во многих случаях он сожалел, что Наташа не красится так гораздо чаще, но это было не в ее стиле. После выкидыша, когда она наконец признала, что выглядит развалиной и потому не создает хорошей рекламы бизнесу, учитывая возможное покровительство нового швейцарского крестного отца с глубокими карманами, готового выдвинуть их в первый эшелон косметической индустрии, она начала пользоваться румянами и больше подкрашивать глаза. Сегодня она буквально светилась, как в былые дни, представая перед камерами проекционного телевидения с наклеенными ресницами, дымчатыми тенями для век и ярко-розовой помадой, а специально наложенный контрастный тон подчеркивал ее скулы и ложбинку между грудей.
— От побережья до побережья возрастает доверие к продукции, выпускаемой «Наташей», благодаря каждому из вас… — сделав ударение на «вас», она выдержала короткую паузу, как ей рекомендовал логопед, — …присутствующему в этом зале. Наши клиенты очень довольны, поняв, что могут купить надежные, эффективные косметические средства по таким удивительно низким ценам, и поняли они это благодаря вам, — новая пауза, — клиенты жаждут знаний, которые вы, — пауза, — даете им.
Чарльз с гордостью кивнул, услышав, как она совершенно правильно произнесла «жаждут»; у нее были большие трудности с произношением слова, но со свойственным ей упорством она отказалась просить отдел информации заменить его другим, заявив: «Это великолепно». Она даже просыпалась среди ночи, повторяя его. Сегодня она чувствовала себя в своей стихии, держалась раскованно и была в приподнятом настроении.
— Я хочу сказать о прекрасной, получившей поддержку общественности идее, инициаторами которой мы выступили, обратившись к местным банкам на юго-востоке. Суть ее в том, что любой вкладчик, открывающий счет на пятьдесят долларов и более или добавляющий столько же к уже существующему счету, может бесплатно получить особый косметический набор фирмы «Наташа» в специально предназначенных для этого магазинах розничной торговли. Этот эксперимент имел такой огромный успех, что будет повторен во Флориде и на Западном побережье…
Чарльз знал программу презентации наизусть. Он погрузился в свои мысли, когда Наташа начала зачитывать список награжденных, приглашая их на сцену. Вслед за церемонией награждения опустится большой экран, и он должен будет присоединиться к Наташе на сцене, чтобы рассказать их «солдатам» о новой сногсшибательной телевизионной рекламной кампании. Вот будут кипеть от злости сотрудники «Луизы Тауэрс», когда начнутся боевые действия. Очень скверно. В любви и на войне все средства хороши. Луиза недвусмысленно показала, что думает по этому поводу. Мысль о Луизе по-прежнему заставляла его пылать от ярости.
Если бы не Луиза, они с Наташей уже были бы женаты. Кто знает, если бы Луиза не продолжила свои собственные поиски, возможно, Петера никогда бы не нашли? Ласкер, тот молодой человек из Госдепа, сказал им обоим, что возвращением Петера в Прагу они полностью обязаны настойчивости Луизы и тайной передаче денег в нужные руки. Ласкер думал, что они преисполнены благодарности. Им не хотелось никого благодарить, хотя они не показали своих истинных чувств.
Чарльз был убежден, что если бы не Луиза, у Наташи не случилось бы выкидыша, хотя Наташа не стала винить сестру. Она сама приняла решение, вопреки совету адвоката — не добиваться развода с Петером.
— Не сейчас, я не могу, — сказала она, прогоревав много дней. — Мои родные думают, что я их бросила; вот почему они не отвечают на мои письма. Если я разведусь с Петером сейчас, только узнав, что он остался жив, они никогда мне не поверят; тогда не будет ни малейшего шанса на примирение.
Всего на миг она вдруг сделалась пугающе неистовой, напомнив ему Луизу. И это был единственный раз, насколько он помнил, когда происходило подобное.
— Я хочу вернуть свою дочь, Чарли. Я не потеряла надежду. Я никогда не перестану писать, не оставлю попыток. Когда-нибудь это должно произойти.
Он вынужден был смириться. Ему это пришлось не по душе, но он смирился. Они занимали две отдельные квартиры, хотя все, знакомые с ними близко, знали, что они живут вместе. Из-за сотрудничества с «К.Эвери» они были слишком заняты, чтобы сесть и еще раз спокойно поговорить о разводе, как он считал, им следовало бы, когда прошел первый шок от известия, что Петер еще жив. Иногда Чарльз давал себе слово вновь завести разговор о разводе, но ни разу не сделал этого.
Дебби Смити, суетливая коротышка из «Народной аптеки», поднималась на сцену, чтобы получить приз Косметолога года. Настоящий праздник для бедной девчушки, подумал Чарльз, обратив внимание на сбитые каблуки туфель, бывших, вероятно, ее лучшей парой, и длинную нитку, висевшую на ее плохо сшитой, затертой до блеска бархатной юбке. Она продала невероятное количество товаров — ему сказали, что для «Народной аптеки» это был рекорд, — но он бы очень удивился, если бы без комиссионных мисс Смити могла заработать больше сотни долларов в неделю. Он сделал для себя пометку, чтобы не забыть поехать и лично взглянуть, как она работает за прилавком. Если она действительно так хороша в деле, как о том свидетельствуют цифры, возможно, в компании для нее найдется подходящее место.
