Однако ему (то есть А. И. Бергу. — Ю. Е.) был отведен кабинет в наркомате, придан референт (Улинич А. В.) и секретарша. Он получил машину и кремлевское обслуживание. Ему были даны большие права, но все это по особому „устному“ распоряжению ЦК, без какого бы то ни было оформления.

В то время аппарат ЦК имел большую власть. Действовал он от имени Государственного Комитета Обороны, сотрудники ЦК могли в любой момент потребовать от наркома выполнить то или иное поручение. Я лично присутствовал при такого рода телефонной беседе начальника отдела ЦК Турчанина А. А. с замнаркома электропромышленности Зубовичем И. Г. Турчанин ругал Зубовича за то, что он самолично перегрузил НИИ-20 изготовлением серии РЛС для войск ПВО, которые мог бы выпускать и завод, оставив без производственной базы разработку новой радиолокационной станции.

…Вопрос в конце концов должен был решиться на совещании у Сталина. И вот наступил долгожданный день. Все причастные к проблеме были собраны поздно вечером в ЦК. Среди собравшихся были А. И. Берг, А. А. Турчанин, М. Л. Слиозберг, А. А. Форштер и ряд лиц мне не известных. Нам принесли бутерброды и чай и просили ждать. Ожидание было долгим. Наконец было объявлено, что Сталин приглашает таких-то из числа собравшихся. Не помню, кто пошел еще кроме Берга и Турчанина. Помню только, что вызванные скоро вернулись. Все было решено. На совещании у Сталина было принято решение создать Совет по радиолокации, персональный состав которого должны были объявить в ближайшее время. Первый этап создания базы для радиолокации был пройден.

На следующий день, 5 июля 1943 г., А. И. Бергу принесли лист, на котором было отпечатано постановление Государственного Комитета Обороны, принятое ночью. Я присутствовал при чтении А. И. Бергом этого постановления в его кабинете в Наркомате электропромышленности.

В нем перечислялись члены Совета по радиолокации при Государственном Комитете Обороны: Г. М. Маленков — председатель, А. И. Берг — заместитель председателя, затем — Г. А. Угер[108], А. И. Шокин, Ю. Б. Кобзарев. Наконец, А. А. Турчанин — ответственный секретарь, был назван в конце. В сущности, это был очень важный момент — вся организационная работа велась им. Как от ответственного сотрудника аппарата ЦК ВКП(б) от него многое зависело»^[109].

Сейчас, когда текст постановления ГКО уже опубликован в открытой печати (см. «Постановление Государственного Комитета Обороны „О радиолокации“ и некоторые детали истории опубликования этого документа»), можно сравнить имеющийся в нашем распоряжении текст и процитированные воспоминания очевидца, Ю. Б. Кобзарева. И что же дает такое сравнение? Состав Совета по радиолокации утвержден пунктом вторым постановления. Все фамилии — без инициалов. Припиской «председатель» снабжена только фамилия Маленкова. Слов «заместитель председателя» после фамилии Берга нет — и действительно, он был назначен заместителем председателя позднее, в сентябре 1943 года, согласно постановлению СНК СССР № 129/399^[110]. Нет никаких слов и о назначении А. А. Турчанина ответственным секретарем совета — его фамилия в пункте втором постановления вообще отсутствует.

Я не склонен обвинять мемуариста в ошибках памяти, но, согласитесь, никуда не денешься от вопроса: какой текст читал А. И. Берг утром 5 июля у себя в кабинете?

Ю. Б. Кобзарев продолжает свой рассказ о первых днях работы совета: «Быстро было определено помещение для аппарата Совета в Комсомольском переулке, недалеко от здания ЦК на Старой площади. Появился хозяйственный сектор, бухгалтерия. На совещании в ЦК у Турчанина была определена структура Совета. По предложению Берга будущие начальники отделов подготовили предложения о структуре и задачах своих отделов. Были сформированы три отдела: „научный отдел“ во главе со мной, „военный отдел“ — Г. А. Угер, „промышленный отдел“ — А. И. Шокин. Я запланировал в научном отделе сектор научно-технической информации, но Турчанин это опротестовал: важная работа по сбору и обработке информации должна проводиться в отдельном секторе. В качестве начальника сектора Турчанин предложил В. М. Калинина — сына „всесоюзного старосты“…

Мне, не имевшему в Москве жилья, был организован ночлег в кабинете… Вскоре также была предоставлена и машина, выделено жилье, и семья смогла переехать из Казани в Москву».

В конце июня 1943 года А. И. Берг записал: «Был у маршала артиллерии Н. Н. Воронова. Сделал ему подробный доклад по радиолокации, он проявил большой интерес и обещал все доложить И. В. Сталину. Вчера вечером передал ему проект работ по радиолокации для Сталина. Не знаю, что будет дальше. Все понимают: я делаю большую работу, в которой главные вопросы ставятся по-новому. Я чувствую: мы выведем советскую радиолокацию на ведущее место в мире».

И. Л. Радунская отмечает: «Встреча с Вороновым многое меняет в жизни Берга. Она положила начало многолетней дружбе и сотрудничеству, оборвавшимся только со смертью Николая Николаевича в начале 1968 года. Она помогла склонить чашу весов, так долго испытывавших нервы Берга»^[111].

А вот маршал авиации А. Е. Голованов полагает, что склонить эту чашу в пользу А. И. Берга помог именно он: «В одну из ночей зашел ко мне мой заместитель по связи и радионавигации Н. А. Байкузов и сказал, что меня хочет видеть Аксель Иванович Берг, у которого есть много важных и интересных мыслей. Так как радионавигация и радиолокация были у нас в АДД основными способами самолетовождения, я с готовностью встретился с Акселем Ивановичем. Был он в то время, если не ошибаюсь, инженер-контр-адмиралом. Беседовали мы долго. Вопросы, поставленные им, имели государственное значение. Радиолокационная промышленность тогда у нас почти отсутствовала. Достаточно сказать, что боевые корабли английского флота имели на борту локаторы, в то время как у нас об этом было весьма туманное представление. Точно так же обстояли дела и в авиации. А двигаться вперед без радиолокационной аппаратуры было немыслимо. Аксель Иванович передал мне объемистый документ, который он безрезультатно рассылал по всем инстанциям. Его соображения о развитии этой отрасли промышленности были весьма важны…

Я доложил о предложениях А. И. Берга Сталину, и в тот же день было принято решение о создании Государственного комитета по делам локации и радионавигации[112]. А. И. Берг был назначен заместителем председателя этого комитета»^[113].

В. В. Решетников в своей книге «Избранники времени»^[114] с иронией относится к высказываниям А. Е. Голованова. Еще в начале 1941 года тот написал письмо Сталину, предлагая образовать соединение из 100–150 самолетов, летный состав которого он брался за короткое время обучить самолетовождению по радиосредствам и подготовить их в качестве инструкторов для обучения в дальнейшем всех остальных экипажей дальнебомбардировочной авиации, поскольку, как он полагал, военные летчики не умеют в силу необученности использовать самолетное радионавигационное оборудование с такой же эффективностью, как это удается ему, Голованову. Но, продолжал В. В. Решетников, тут «Александр Евгеньевич кое в чем заблуждался. Все дело в том, что самолеты Си-47 (американского производства. — Ю. Е.), на которых он летал, имели на борту мощные приемо-передающие радиостанции, а главное — радиокомпасы „Бендикс“, действительно позволявшие с высокой точностью пеленговать работающие радиопередатчики и, таким образом, безошибочно определять свое место на маршруте полета. Бомбардировщики же ДБ-3 и Ил-4, экипажи которых намеревался обучать Голованов, были оборудованы всего лишь маломощными, с очень слабой избирательностью радиокомпасами РПК-2 „Чайка“, с помощью которых удавалось иной раз определить весьма приблизительно всего лишь ту сторону, где работала радиостанция (справа или слева), да, кроме того, выйти на нее по прямой, если она лежала по курсу полета, и получить отметку точки ее прохода. Ни о какой пеленгации по РПК тут не могло быть и речи». Дело было в общем отставании нашей радиоэлектронной промышленности, том отставании, ликвидировать которое и намеревался А. И. Берг.