Английский еженедельник "Иллюстрейтед Лондон ньюс", посвятивший столкновению на Св. Лаврентии специальный выпуск, обратился к известному писателю Джозефу Конраду с просьбой объяснить и прокомментировать эту катастрофу. Но певец моря и знаток кораблей, капитан дальнего плавания Конрад не смог дать читателям точного ответа на вопрос, почему столкнулись пароходы, настолько запутанным оказалось это дело. В своей статье "Урок столкновения", посвященной катастрофе, Конрад писал: "Мне думается, что оскорбленные боги моря никогда не дремлют и до тех пор, пока человек будет плавать по морям, они будут брать свои жертвы".
Спустя несколько недель после трагического происшествия в Канаду приехал читать литературные лекции Артур Конан Дойл. Когда монреальские журналисты спросили: "Кто виновен в столкновении?" писатель, создавший образ знаменитого разгадывателя тайн Шерлока Холмса, ответил: "Я не знаю".
Не знал ответа на этот вопрос и судья лорд Мереей, под чьим председательством происходило разбирательство по делу о столкновении пароходов.
Сразу же после гибели лайнера, 29 мая, капитан Кендалл, закончив спасательную операцию на шлюпке, поднялся на борт "Сторстада", где состоялся такой разговор.
- Вы капитан этого судна? - спросил Кендалл.
- Да, - ответил Андерсон.
- Вы потопили мой корабль! Вы шли полным ходом в тумане! - продолжал канадец.
- Я не шел полным ходом, - отрезал Андерсон. - Это вы шли полным ходом!
- Нет, не шел! - вскричал капитан "Эмпресс оф Айрленд". - Если бы я шел, вы бы меня никогда не ударили.
Сказав это, Кендалл ушел с мостика в штурманскую рубку, с ним случился нервный припадок.
На суде, прежде чем оба капитана дали свои показания, были допрошены 59 свидетелей. Их показания заняли 612 страниц протокола. Капитан Кендалл сообщил суду, что когда расстояние между пароходами составляло 6 миль, он изменил курс судна на 26 градусов вправо, рассчитывая разойтись со встречным судном левым бортом. Старший помощник "Сторстада" Тофтенес подтвердил это, сказав, что видел, как топовые огни "Эмпресс оф Айрленд" вошли в створ. Однако он заметил, что расстояние между судами составляло не 6, а 2 мили и что после этого суда в тумане потеряли друг друга из вида.
Отвечая на вопросы, капитаны утверждали:
Андерсон: "До того как на воду лег туман, "Эмпресс оф Айрленд" была видна за 2 мили с левой скулы "Сторстада". Мы видели ее правый зеленый огонь".
Кендалл: "Когда опустился туман, я дал машине полный задний ход и соответствующие гудки и остановил судно. Я посмотрел вниз на воду и убедился, что судно не имело хода".
Андерсон: "Эмпресс оф Айрленд" была видна сквозь туман на близком расстоянии с левой скулы "Сторстада". Был виден ее зеленый огонь, она имела значительный передний ход".
Кендалл: "В момент столкновения мое судно не имело хода".
При разборке катастрофы ни одна из сторон не могла подтвердить действия капитанов и штурманов записями в вахтенных журналах, поскольку эти записи не велись и не были сделаны позже. Ни одна из сторон не могла доказать, что ее судно сделало поворот в ту или иную сторону и подало при этом столько-то гудков. И только через несколько заседаний судебной комиссии в процессе накалившихся споров и взаимных обвинений выяснилось следующее.
После того как упал туман, Тофтенес приказал третьему штурману "Сторстада" Джекобу Саксе "положить руль немного влево" и дал машине "стоп". Норвежец объяснил свои действия тем, что старался уйти от встречного судна, которое, как ему показалось, будет расходиться левым бортом. Потом, опасаясь, что "Сторстад" потеряет управляемость и будет развернут течением лагом, Тофтенес дал "малый вперед", так как судно не слушалось руля. (Причем он и третий штурман присягнули перед судом, что пароход не слушался руля.) В итоге Саксе признался, что он взял у рулевого штурвал и положил руль лево на борт. Однако третий штурман категорически отрицал, что именно это привело к столкновению. Он добавил, что только после этого капитан Андерсон появился на мостике и увидел перед носом судна ярко освещенный иллюминаторами борт "Эмпресс оф Айрленд". Андерсон обвинял Кендалла в том, что тот остановил лайнер перед носом его парохода и изменил курс на зюйд в сторону берега, в то время как с норда было больше места для расхождения.
После этого слово дали как свидетелю катастрофы госпоже Андерсон, жене капитана "Сторстада". Она заявила, что когда вскоре после столкновения капитан Кендалл поднялся к ним на борт, он был пьян. На это заявление последовало официальное опровержение капитана Уэлша, капитана-наставника фирмы, которой принадлежала "Эмпресс оф Айрленд": "Капитан Кендалл никогда не употреблял и не употребляет никаких спиртных напитков".
Не помогло норвежцам и заявление, сделанное вторым штурманом "Сторстада" Эйнером Реннертцем, что жена капитана Андерсона отдала доставленным на борт спасенным всю свою одежду и изрезала все судовые скатерти и шторы, чтобы хоть как-то одеть замерзших людей. Суд отметил, что это был с ее стороны благородный поступок, не имеющий отношения к столкновению.
Председатель суда лорд Мерсей объявил, что старший помощник капитана "Сторстада" Тофтенес повинен в том, что при ухудшении видимости не вызвал на мостик капитана и без всяких видимых на то оснований изменил в тумане курс судна. В то же время Мерсей заметил в своей речи: "Было бы более благоразумным со стороны капитана Кендалла уступить дорогу "Сторстаду".
На суде капитан Андерсон отрицал, что по его вине пробоина в борту "Эмпресс оф Айрленд" оказалась открытой для доступа воды. Теперь он заявлял, что когда суда столкнулись, он дал машине передний ход с целью удержать нос своего парохода в пробоине. Судно же Кендалла, имея передний ход, развернуло "Сторстад" таким образом, что его нос выдернулся из пробоины и форштевень даже загнулся в левую сторону.
Поведение всего экипажа лайнера во время его гибели, ставшее известным суду после опроса свидетелей, вызвало общее одобрение. Вот как об этом высказался один из многих свидетелей, пассажир первого класса англичанин Смарт: "Дисциплина на судне после столкновения была великолепной. Я никогда до этого не слышал, чтобы люди обращались друг к другу с такой заботой, как во время этого бедствия".
Хотя заместитель министра юстиции Канады Ньюкомб официально заявил на суде: "Причина катастрофы - избыток предосторожности со стороны капитана Кендалла", виновным был признан старший помощник капитана "Сторстада" Тофтенес. Его лишили судоводительских прав на 2 года.
Что же касается самого "Сторстада", то канадцы его просто конфисковали. Но через несколько месяцев владелец парохода фирма "А/С Маритим" выкупила его за 175 тысяч канадских долларов и вновь назначила Андерсона и Тофтенеса на прежние должности.
Во время следствия выяснилось, что почти все спасательные средства на канадском лайнере оказались бесполезными ввиду быстро возникшего крена судна и опрокидывания его на борт. Лорд Мерсей, который вел суд, высказал мысль о целесообразности в будущем размещать на верхних палубах спасательные плоты, которые оставались бы на плаву, когда судно тонет.
Долгие годы после этой катастрофы оставались нерешенными два вопроса. Первый: чья сторона должна возместить убытки? Второй: кому первому оплачивать иск - родственникам погибших (500 тысяч канадских долларов) или судовладельцу (2,4 миллиона канадских долларов)?
Норвегия категорически отказалась платить по каким-либо искам, поскольку в результате проведенного там официального расследования "Сторстад" был признан судом невиновным. Спасшиеся с "Эмпресс оф Айрленд" пассажиры не получили от судовладельцев ни цента за погибшее имущество и ценности. Дли выплаты пособия сиротам, вдовам и близким родственникам погибших в Лондоне и Саутгемптоне был создан фонд пожертвований.
