Литмир - Электронная Библиотека
A
A

  Мы раскрутимся на его золото. Новый стекольный завод и бутылки по 2 медяшки за штуку. Да, это ничто, мизер! Смехотворная цена для ценнейшего по своим качествам продукта. И тут мы в лидерах. За его счёт!

  Надо только выбить из него обещанное золото и можно приступать к массовому производству.

  - А зачем? - скептически глянул на неё профессор. - Кому нужны наши бутылки, кроме всё того же Куницы с его спиртом? Переиграет завтра Куница. Не нужен ему окажется спирт в бутылях. И что? Что дальше?

  - Дормидонт, - улыбнулась Белла. - Дормидонт с сыновьями и его вином.

  - Упс, - тихо пробормотал профессор. - Слона то я и не приметил.

  - А за Дормидонтом и все остальные, кому нужна стеклянная бутылка, следом подтянутся. А таких - немало. В первую очередь, кабатчики. При такой дешевизне бутылей они могут поставлять потребителю вино и пиво не в бочках, крайне неудобной в потреблении тарой, а уже разлитое по бутылкам. Разлитое и опечатанное, как это ты сам рассказывал делают у вас на Земле.

  Так что, проф, - Белла зловеще улыбнулась. - Иногда бывает очень полезно ездить по дальним заводам инспектировать производство на месте. Советую и тебе это время от времени делать. Времени в пути много и разные умные мысли приходят в голову.

  В частности, - улыбнулась она. - Почему у Марка в цеху рядом стояли две бутыли. Одна на три литра, а другая на двадцать пять. И почему одну он называл четверть, а другую - корчага. Но сам Марк постоянно путался, и ту, и другую называя почему-то одинаково - четверть.

  Стоило только задать себе правильный вопрос и тут же вспомнились все оговорки и недомолвки Куницы. И всё встало на свои места.

  Не поехала бы, - посмотрела она профессору прямо в глаза. - Так бы и влетели со всей дури в простейшую ловушку. Пусть её никто специально на нас не расставлял, но ведь была же, - вдруг с внезапно прорезавшейся горечью в голосе проговорила Белла. - Была, - тихо повторила она. - И мы в неё чуть не вляпались.

  - Зато вляпались в другую неприятность, - эхом отозвался профессор. - Когда Димон узнает, что братья Трошины с Лёхой, Фомой Аквинским и всей их бандой неугомонных экспериментаторов все его драгоценные моторчики, трубочки и прочую редкость, над которыми он тряся как Кощей над златом, вбухали в дурацкую линию по выдуву каких-то не менее дурацких бутылок, он нас убьёт. Тебя и меня, и Машу за компанию. Медленно, и со вкусом.

  - Зуб даю, - вдруг озорно подмигнув Белле, профессор звонко щёлкнула ногтем себя по левому клыку.

  Весёлый громкий хохот разнёсся по комнате.

  - Всё-всё-всё, - тут же поспешно оборвал он смех, испуганно вжав голову в плечи. - Разбудим твоих грудничков, мало не покажется никому.

  Всё, спать иду, - сладко зевнул он, устало прикрыв глаза рукой. - Чего и вам желаю, мамаша.

  Спать-спать-спать.

  Познавательная поездка.

  Большего позора для себя Куница не мог и представить. Как только от стыда не сгорел. Так подставиться! Так подставиться! Не просчитать двух каких-то молоденьких соплюшек, которые ему в дочери годятся. Не просчитать, когда они сами же, в глаза ему прямо сказали, что тщательно подготовятся к заключению договора.

  Так подставиться! Так подставиться!

  Теперь насмешливые взгляды его товарищей, казалось, всю жизнь будут жечь ему спину, как только он мысленно представлял себе картину их прошлой встречи с этими двумя волчицами.

  Иначе теперь Куница боялся уже и называть этих двух молодых стерв: Машку и Белку.

  Стервы! Волчицы! Две молодые зубастые волчицы, связываться с которыми или пытаться их обмануть - себе дороже.

  Ну какой же он оказался дурак! Ведь всё же так хорошо начиналось.

  А теперь у каких-то двух сопливых девчонок оказался столь убийственный на него компромат. Так мордой в грязь сунуть... Так сунуть! Стыд то какой.

  - Стёпа, не отвлекайся!

  Дружеский хлопок по спине заставил Куницу на миг отвлечься от чёрных мыслей. Покосившись на довольные рожи развлекающихся друзей, стоящих сбоку, Куница лишь тяжело вздохнул. Игнату с Третьяком хорошо. Они то как раз поразвлеклись от души, в собственное удовольствие. А судя по их довольным глазам, всё, теперь подначками и дурацкими шутками на грани фола он обеспечен на ближайшую пару лет. Так подставиться, так подставиться!

  В памяти услужливо всплыла так и стоящая перед глазами немая сцена, которую он хотел бы забыть навсегда. Залитый слепящим полуденным солнцем кабинет Управляющей банка "Жемчужный" Марьи Корнеевой, её рабочий стол, заваленный стопками аккуратно сложенной бумаги, куча тубусов для пергаментов на соседнем столе, и довольная физиономия этой... этой... второй... С-сучки..., вольготно развалившейся в своём кресле в углу кабинета. И длинный ряд сверкающих на солнце чисто вымытыми боками бутылок, самых разных форм, размеров и цветов, аккуратно выставленных рядами на стоящем в углу кабинета просторном низком столе.

  Незаметный до того низкий столик в углу, заставленный бутылками и прикрытый ранее куском какого-то плотного серого полотна, сейчас, на солнце, смотрелся просто сногсшибательно, словно что-то нереальное.

  И эта, молодая волчица баронесса, сидящая рядом в своём кресле и с глумливой, мерзкой ухмылкой на точёных губах, указывающая на стол своей изящной ручкой. Поубивал бы, стерву. Раз пять. А потом ещё... раз шесть...

  Хоть бы встала, малявка, когда ТАКИЕ гости пришли. Никакого уважения к клиенту. Да ладно, к клиенту, хотя бы к возрасту старше её человека выказала бы уважение. Хоть малое! Нет. Дождёшься от ТАКОЙ.

  Ну, зараза. Погоди у меня. Ещё не вечер.

  - Здравствуйте, Степан Игнатьевич, - были первые слова, услышанные им в тот чёрный день в том кабинете из её уст.

  Ему бы в тот момент не пялиться выпучив глаза на бутылки, а задуматься. Откуда эта соплюшка знает не только его имя, но ещё и отчество, которое в городе знали считанные единицы, перечислить которых хватило бы пальцев одной руки?

  Задуматься бы ему в тот момент над этим простым житейским вопросом. "Откуда эта стерва знает его имя и отчество, неизвестное большинству даже горожан? И тут же остановиться. Нет. Куницу несло на волне эйфории и всеми возможными коготками он с разбегу намертво вляпался в... это дерьмо!

  Ещё бы. Ему только что на совете пограничных кланов официально предложили стать кандидатом на пост нового Головы Старого Ключа от их пограничного округа. И в том состоянии непонятной эйфории и некоторой растерянности, что он тогда пребывал, он как тетерев на току, ничего вокруг себя не видел.

  Тетерев, никак не иначе. Одно слово - птица! Хорошо хоть, что не курица.

  - "И не петух", - мрачно подумал он, вспомнив, с кем данная птица ассоциировалась у этих землян. Будь они трижды неладны.

  Его прокол с четвертными бутылями был чудовищен. Желая поймать девчонок на крючок, он сам незаметно увлёкся и легко угодил в расставленные сети.

  Куница не обольщался, ЭТИ ничего не забудут. ЭТИ - ничего не простят. Потому как прекрасно поняли в какую ловушку чуть было не угодили сами. А ему ума не хватило вовремя этот момент просечь и свести всё к шутке. И как бы они сейчас не списывали всё на простую ошибку, ничего забыто не будет, ни ими, ни им. И он, именно он, он, а не они, поневоле оказался в вечных должниках этой пары. И остаётся надеяться лишь на их порядочность, что произошедшее в той комнате никогда не просочится наружу. Потому как в своих друзьях Куница был уверен на все сто, а уверенность, что дамочки будут молчать, давало ему понимание того, что тем тоже совершенно не выгодна огласка произошедшего казуса.

  Как он первоначально остановил свой взгляд на этих двух соплюшках, так теперь и эти девчонки сделали ставку на него. И сделав раз выбор, будут жёстко придерживаться раз данного слова. А слову дворянки, тем паче поречной ведьмы, пусть и не инициированной, следовало верить. Никогда такого не было чтоб те его нарушали. Сами этого не делали, и другим того не позволяли.

12
{"b":"186778","o":1}