— Нет, — ответил Нга Тха. — Но сейчас листья лавра заскорузли. А на алтаре была ветвь с молоденькими листочками… Благодаря нашей магии мы сохраняем ветвь такой, как она была перед цветением. Следующий раз мы срежем ветвь нескоро…

Толпа гоблинов позади нас загудела. Видимо, их страшно огорчало то, что молодая ветвь лавра, сохраненная чудесным заклятием, теперь не будет услаждать их взор. А может быть, они сетовали на то, что не слышат разговор эльфа, своего вождя и своего шамана.

— Пройдем во двор храма, — предложил Гим Драх Бра. — Что толку околачиваться на площади?

— А народу прикажи расходиться, — нахмурился шаман. — Эльфа им не устеречь — если он этого не захочет.

Я рассмеялся понятливости гоблина.

— У меня есть к тебе дело, Нга Тха. Пока я не получу ответы на свои вопросы, я не уйду. А ты ответишь на них — слава о твоей мудрости пошла даже в Лесу…

Шаман довольно засопел, отошел от главного входа в храм и широким жестом распахнул каменную калитку, ведущую в небольшой дворик. Здесь тоже имелся небольшой порожек, но Нга Тха перешагнул его безбоязненно. А Гим Драх Бра обратился к сородичам:

— Нам нужно уединиться! Можете расходиться по домам!

Я не заметил, чтобы хотя бы один гоблин вознамерился после этих слов покинуть площадь. Но Гим Драх Бра захлопнул за нами каменную дверь, и мы остались втроем. Жемчужногривого я тоже завел во дворик, но его можно не считать — он не вмешивался в беседу.

— Не иначе, вы хотите, чтобы я помог вам найти вора, — улыбнулся я.

— Хотим, — кивнул шаман. — Даже не вора. Мы хотим, чтобы ты нашел Священную Ветвь, эльф. Вернул ее нам.

— А сами вы что же?

Шаман нахмурился.

— Логика, высокородный, логика… Если похититель был на коне, нам его не догнать. Потому что он скрылся в горах, а пешему конного не настигнуть. В нашем городе лошадей нет: так что ясно — святотатство совершил чужак. Если ветвь вернется на место, бедствия обойдут наш народ стороной. Если нет — можно ждать самого худшего. Проклятие, которое в случае твоего успеха ляжет только на похитителя, при неудаче настигнет весь наш род.

— А если он был не на коне?

— Откуда тогда следы? Да и какой безумец мог приютить святотатца? Нет, сейчас он спасается бегством от нашего гнева…

Я подумал немного.

— Что ж, хорошо. Я помогу вам, вы поможете мне. Ведь для расплаты с тобой я вез серебряный браслет, но мне уже пришлось отдать его Цмубу — отважному гоблину, который помог мне в схватке с грумхами.

— Цмуб возвратился? — поинтересовался Гим Драх Бра.

— Да. Большую часть пути через горы мы проделали вместе.

— Тогда ты тем более вне подозрений. Вряд ли ты мог успеть похитить ветвь. Разве что направился за ней сразу. Но зачем тебе тогда блуждать по городу? — заявил шаман.

— Да, Нга Тха, я не брал вашу ветвь, — в который раз повторил я. — Зачем она мне? Но некоторые подозрения у меня уже имеются… Накормите моего коня, и мы отправимся в путь.

Шаман подошел к низкому амбару с каменной крышей.

— Твой конь, наверное, предпочитает зерно?

— Свежей травы или сена у вас ведь, наверное, нет…

— Травы — нет, — криво усмехнулся гоблин, распахивая каменную дверь амбара.

Свежий дух листьев лавра распространился по дворику. Амбар был доверху заполнен лавровыми ветвями!

— Ничего себе! — я не смог сдержать удивленного возгласа. — Зачем вам столько?

— Для культовых праздников, — отчего-то немного смутился шаман. — Да и вообще — у каждого — свои секреты…

Взяв целую охапку ветвей, он осторожно положил их на каменные плиты перед конем. Жемчужногривый понюхал ароматный лавр, откусил один листочек, другой… Видно было, что угощение для него непривычно. Но очень скоро он вошел во вкус и начал пожирать листья с жадностью.

Я вошел в амбар, взял в руки одну из ветвей.

— Священная ветвь была такой же?

— Именно, — кивнул Нга Тха.

— Почему бы вам не заменить ее этой?

Гоблины посмотрели на меня с едва скрываемым презрением.

— То — священная ветвь, — объявил Гим Драх Бра. — А это — сохраненные с помощью заклятия обычные ветки. Улавливаешь разницу?

— Конечно, — кивнул я. — Вам нужна старая. И вы хотели бы прибить шкуру святотатца к своему порогу.

— Преступника покарают боги, — холодно ответил шаман. — Наша цель — вернуть похищенное.

— Как только мой конь насытится и отдохнет, мы пустимся в путь, — объявил я шаману.

— Отлично, — ответил за него Гим Драх Бра. — Я пока разгоню своих подданных на площади. Надеюсь, твой благородный скакун не будет есть слишком долго?

Жемчужногривый обиженно пошевелил ушами, фыркнул и поднял морду, дохнув мне в лицо чистым лавровым духом. Может, коню стоит иногда устраивать разгрузочные дни?

— Я заметил, как ты спрятал под плащ ветвь, — заявил шаман, когда мы остались одни. — Не думай, что ты сможешь выдать ее за священную. Ту я узнаю из тысячи… К тому же, на ней есть священные знаки, известные каждому гоблину!

— Не собираюсь тебя обманывать, — холодно ответил я. — Ветвь я взял для коня — подкормить его в дороге. Зерна ведь ты пожалел… Думаешь, я не понял, что лавр — дармовое, никому не нужное сено, а зерно дорого?

Шаман вздохнул.

— Зерно мы можем съесть сами. А коню все равно… Урожай был не слишком хорош…

— Ладно, — вздохнул я. — Спасибо и на том. Жемчужногривый неприхотлив в еде.

Конь обиженно всхрапнул. Глаза его смотрели как-то косо…

— Пора, — обратился я уже к скакуну. — Дел совсем немного. Всего-то догнать вора и отнять у него ветвь. И вернуться обратно. Тогда ты сможешь вдоволь наесться этих ароматных листиков и подремать в каком-нибудь каменном стойле.

Конь нехотя поднял голову, позволил вывести себя со двора и покорно ожидал, когда я вновь взберусь ему на спину. Настоящий друг!

— Туда, — указал шаман волосатой рукой на прямую узкую улочку. — Два переулка — и вы выйдете прямо на новый тракт. Больше похитителю уйти было некуда.

Я вскочил на спину коня, и мы поскакали вперед. Эхо катилось между высокими каменными домами. Гоблинов и след простыл — словно бы они тут никогда не жили. Где-то случилось очередное происшествие?

Все бы ничего, но Жемчужногривый двигался как-то неуклюже… Не загнал ли я своего друга? Но он не жаловался. А я пытался поделиться с ним своими подозрениями:

— Странно все это, Жемчужногривый. Маленькие стервецы, по-моему, отлично знают, кто украл их ветку. Даже направление показали — скачи туда, там и поймаешь вора. Долина Радуги, конечно, уединенное местечко. Но даже я знаю три дороги, которыми можно сюда добраться. И, которые, соответственно, ведут прочь. А они почему-то уверены, что вор ушел по той, где скачем сейчас мы! К тому же, волосатые мерзавцы отлично знают окрестные горы. Цмуб спокойно убежал от грумхов. А эти твари тоже не новички в горах… Что гоблинам стоило воспользоваться какой-то тайной скрытой тропкой? Где и конь не пройдет, и чужак заблудится? Но нет, они хотят загрести жар чужими руками. А тут еще следы этих копыт…

Жемчужногривый громко всхрапнул.

— Вот-вот, следы копыт и показались мне странными, — согласился с ним я. — Кому могло понадобиться въезжать в святилище на коне? Да и кто здесь ездит на конях? На меня глазел едва ли не весь город… Сдается мне, они отлично знают, кто взял их ветку… И не хотят с ним связываться. Почему? На этот счет у меня есть определенные соображения…

Конь как-то слишком радостно заржал. Что было для него нехарактерно. Когда я ехал верхом, он не ржал никогда. Понимал, что это может быть не к месту. А сейчас, когда мы преследовали кого-то…

Город закончился, мы выбрались на ровный и довольно широкий тракт. Но Жемчужногривый не пожелал придерживаться одной стороны или, скажем, середины тракта. Он носился по тракту как гончая, которая выискивает след. Всхрапывал, притопывал копытами, а потом и вовсе остановился.

— Ты хочешь мне что-то показать? — поинтересовался я. — Что ж, друг, в сообразительности тебе нельзя отказать…