– Саша, ну что, давай сейчас рванём, чего тянуть?

– Пошли, чего ждать-то?

– Ладно, тащим акваланги, без них ловить нечего, – поднимаюсь и с трудом делаю первую ходку к пещере.

Груза довольно много, поэтому приходится несколько раз возвращаться. К слову, мероприятие оказывается нудным и довольно тяжёлым. Я много времени учился ходить по камню и до сих пор любому дам фору, но только не в полной тьме, где луч света не столько освещает, сколько слепит, раскрашивая мрак пятнами самых сумасшедших цветов.

Вот, наконец, и злополучный сифон. В акваланги влезли ещё у озера и теперь погружаемся почти с ходу. Я ныряю, прихватив пару тарелок, а Михалыч как подсобный рабочий тащит два крепких бруса. На отмеченные места устанавливаю заряды, Александр ставит под каждый распорку. Проверив всё и убедившись, что конструкция крепкая, вставляю в специальные зажимы на взрывчатке красный пластиковый детонирующий шнур. Аккуратно разматываю бухту, держа направление на выход.

Вылезаем на берег запыхавшиеся. Несколько минут стоим, восстанавливая дыхание, рассматривая, как студёная вода потоками стекает с нас на землю. Резиновые костюмы и акваланги, поскольку они на сегодня вряд ли пригодятся, снимаем и укладываем. В пещере ничего не оставляем: тащим тяжёлую ношу наверх, к солнцу. На всё про всё уходит часа три. И вот мы уже у выхода настраиваем взрывную машинку.

– Ну, с богом...

Я жму кнопку и тотчас же чувствую под ногами дрожь земли.

– Михалыч, заряды сработали! Мы с тобой молодцы! – накатывает лёгкая эйфория. – Что ни говори, а помнят руки-то! – цитирую высказывание героя бессмертного фильма.

Раздробившись в бесчисленных пустотах, взрывная волна вырывается наружу негромким хлопком. Потапов явно ожидает большего, и на его лице едва сдерживаемое разочарование. Вдаваться в тонкости таких специфических работ не считаю нужным и вкратце даю самые необходимые пояснения. Взрыв подводный: глупо ожидать от него грохота и пыли. Кроме того, тарелки не зря имеют такую специфическую форму, именно она создаёт определённый кумулятивный эффект и работает строго направленно. А тряхнуло довольно основательно, хотя сомневаюсь, что в радиусе пары километров кто-то ещё уловил эти остаточные явления. Поблизости от эпицентра, конечно, работу взрыва будет видно, но это только если присмотреться. Это, по большому счёту, нам на пользу – меньше улик.

Ещё через пару часов вернулись мальчишки на обед. Темы мы специально не поднимали, но и пацаны ни словом не обмолвились о странном землетрясении. Совсем успокоившись, Александр принимается готовить обед.

Поскольку не я дежурю по обеду, всё внимание уделяю ребятам. Голод прервал их поиски, но и того, что накопали в этой безлюдной местности, более чем достаточно. Усталые и голодные, жмутся к огню, с нетерпением ожидая вердикта старого историка. А мне что сказать, я же не геолог. Правда, несколько маленьких самородков отличаю довольно легко, среднее горное образование – это, конечно, не конь чихнул. С остальными находками ничем помочь не могу: закатанные водой металлические предметы ничего не говорят ни уму, ни сердцу.

– Что сказать, домой доберёмся, можно отдать на экспертизу. А так металл тяжёл, не окисляется, а цвет совсем неопределённый, – передаю находки повару, но тот так увлечён таинством приготовления, что только отмахивается.

– Отстаньте, потом!

– Итак, слушай сюда. Вам везёт, золотишко не равнодушно к таким трудягам. Да и добыча уже что-то весит, – говорю, подбрасывая на ладони тяжёлые жёлтые камешки.

– Батя! – спрашивает Егор, белобрысый, худой и по-юношески нескладный парень. – А может, мысли есть какие и по остальному металлу?

– Ну не знаю я. Что толку, если наговорю невесть чего. Одно понятно, это не железо и не алюминий, остальное покажет спектральный анализ.

Повар наконец-то подаёт первые признаки адекватности:

– Сергей Викторович, не умничай – анализ... Выбросите подальше и забудьте.

– Михалыч, ты готовишь и не отвлекайся. А то пересолишь, не дай бог, – срываюсь я, тщетно пытаясь увернуться от летающей тарелки. – И давайте без хамства.

– Готовьте миски и мойте наконец руки. Гигиена прежде всего! – Потапов раздухарился не на шутку.

Поскольку на данный момент он старший, подчиняемся безропотно. Хотя в голове бродит подленькая мыслишка: если варево мало съедобное, он будет ловить миску уже не пустую и я очень постараюсь не промазать.

Потапов немного схитрил. Он не понадеялся, как я, на неверное пламя костра. А, бросив на треногу чайник, раскочегарил походную газовую плиту. На двух её конфорках он ухитряется сотворить походный комплексный обед. В его небогатый ассортимент вошла чудная уха, причём настолько густая, что ложка стоит. На второе подано тушёное в обильных восточных приправах мясо. Причём мяса реально много. Михалыч, похоже, с сытой жизнью последних лет совсем забыл о таком понятии, как экономия на желудке. Немного поворчав за расточительность, в душе всё же соглашаюсь. Ведь до Сказа с его магазином рукой подать даже пешком, а деньги, они есть.

Обед удался на славу. К сожалению, мне не нашлось аргумента на ответный бросок какой-нибудь посудой. На прохладе осени еда исчезает быстро, принося с собой плотную сытость и некую сонливость, которую, кстати, в момент выгоняет крепкий ароматный кофе. Александр принимает на грудь несколько капель, а мне почему-то не хочется. Молодёжь уже готова к новым трудовым свершениям, и вполне закономерно моё предложение:

– Саша, а почему бы нам не тряхнуть стариной и не полазить по камням в этих благословенных краях? – говорю, имея в виду особый подтекст: сегодня в пещере делать нечего, тяжёлый запах горелой селитры никого не обманет в наших горнорудных краях.

Кряхтя поднимаюсь и иду к машине; там, в прицепе, убранный подальше от всех любопытных глаз, упакованный в защитный футляр суперсовременный армейский миноискатель. Это чудо новейших технологий видит под землёй не только металлы, но и пустоты, перемешанный грунт и прочие аномалии подобного рода. Чего мне стоило его прикупить! Вот только испробовать аппарат в поле до сих пор не смог. Видимо, здесь ему и суждено показать всё, на что способен.

Потапов, покуривая у огня, активно борется с дремотой. На меня с укором смотрят затянутые сном глаза.

– Михалыч, ну что, пойдём полазим по горам? Покажем пацанам, как работают профессиональные старатели!

В ответ мне было популярно разъяснено, что думает мой друг о старателях, и указан примерный маршрут их следования. Беззлобно ругнувшись, оставляю его между сном и реальностью. Связавшись по рации с пацанами (радиостанции – верный спутник наших похождений), я, сориентировавшись на местности, скоро догоняю юных следопытов. Они увлечённо ворочают камни, пытаясь добраться до некой находки, подсказанной металлоискателем.

Хотел подойти поближе, но с удивлением натыкаюсь на колючие ревнивые взгляды и решаю оставить им всю территорию по ходу. Сам иду в противоположном направлении, шаря прибором по уже пройденной местности. Первый сигнал ловлю уже через десять метров. Компьютер показывает на дисплее предмет, напоминающий пряжку, причём глубина залегания всего-то десять, пятнадцать сантиметров. Откатив в стороны пару камней и немного поворошив грунт лопаткой, извлекаю на свет божий чью-то давнюю потерю: так и есть – пряжка, скорее всего, от конной упряжи. Позеленевший металл грубоват и тяжёл, но на душе хорошо – первая находка.

Остальное время я убиваю почти впустую. Мне мало интересны крохотные самородки, которые едва ли стоят тех усилий по их добыче. Тем не менее, рою, и постепенно они приобретают реальный вес. Сказать, что в округе много золота, нельзя, но с инструментом здесь поработать можно. Кстати, отыскал сильно изъеденный коррозией патрон. В этом бесформенном куске первое время было сложно разглядеть совершенные линии предмета, могущего убить. Постепенно находки заполняют все карманы, ведь я собираю и интересные камни, а таких тут через один.