– Подождите, о чем это вы?

Девушка смотрела на нас расширившимися глазами.

– Вы хотите сказать, что этот придурок… О нет!

– Мы хотим сказать, что этот ваш «придурок» может быть весьма опасен, – «успокоил» девушку мой добрый босс. – Вам следует быть осторожнее.

– О боже! – простонала девушка, а я подумала, что мужчинам все-таки явно не хватает тактичности.

Как бы он сам отнесся к беспощадному вердикту «вам следует быть осторожнее»?!

Она так побледнела, что я испугалась. Терпеть не могу, когда на моих глазах люди падают в обморок!

– Вот теперь, Ларчик, – прошипела я, – тащи воду и валерианку… Потому как именно ты ее довел своей бестактностью, ты и ищи валерианку.

– Не надо, – совершенно спокойно проговорила наша потенциальная клиентка. – Не надо мне никакой валерианки. Лучше сигарету дайте покрепче.

Она отшвырнула свой «Винстон».

– Какой-нибудь «Беломор-канал» или «Астру»… У вас есть?

– Нет, – призналась я. – Есть только «Космос» на черный день и «Монте-Карло».

– Будем считать, что мой черный день уже настал, – мрачно усмехнулась девушка. – Давайте ваш «Космос». Ох, как же это я сама не догадалась?

– Купить «Космос»? – осведомился мой босс.

– Да нет, – отмахнулась девушка. – Что это снимок с места преступления… Как я не догадалась? Я ведь думала, что это коллаж… Какая я дура, господи!

Она возвела глаза к небу, как бы надеясь, что господь ее разуверит, но господь, видимо, был занят, а может быть, считал, что ее умственные способности оставляют желать лучшего. Поэтому разуверять ее ни в чем не стал. Промолчал, одним словом…

– Ну и что мне теперь делать?

Она выглядела растерянной и озадаченной.

– Наверное, сначала нам стоит познакомиться, – ответила я. – Судя по всему, нам какое-то время придется пребывать в тесном контакте. Меня зовут Сашей. Я помощник детектива Ларикова, Андрея Петровича, который сейчас как раз отправляется приготовить нам кофе.

Лариков от моей наглости обомлел. Он застыл, как истукан на острове Пасхи, с такими же округлившимися глазами и приоткрытым ртом, а уж по росту вообще в эту каменную компанию вписывался свободно.

– Как? – переспросил он, тщетно пытаясь придать своему растерянному голосу нотки сарказма. – Ко-офе?

– Ну да, – кивнула я. – Ты хочешь сказать, что не справишься?

Его глаза говорили многое, как пишут в романах. Столько уж мне эти глаза наговорили, что уши мои в трубочку свернулись!

Ну да я претерпела этот наплыв нездоровых эмоций спокойно, наслаждаясь моментом.

Потому как это была моя месть за отнятый выходной. За мой несостоявшийся праздник души, за пикник с копченой курицей, которого не случится! В конце концов, за то, что чертов Лариков не отпустил меня на байк-шоу, а я так мечтала попасть туда вместе с Пенсом!

И неважно, что, по словам Пенса, байк-шоу мне бы не понравилось, просто…

Просто мне туда, черт возьми, хотелось!

Он понял и усмехнулся.

– Ладно, девочки, – кивнул он. – Кофе сейчас будет.

И исчез в кухне.

– Так как тебя зовут?

– Ах да… Я и забыла, что ты меня об этом спрашивала, – девушка нервно рассмеялась. – Слушай, ты с ним не очень круто обошлась?

– Сойдет.

Я ждала ответа.

– Я Татьяна Борисова, – наконец представилась она.

Ну вот тебе и подарок судьбы! Я вздрогнула.

– Та самая? – переспросила я.

– Ну, не знаю, что ты имеешь в виду, – протянула она.

– То, что ты и есть Танечка Борисова, которая работала над коллекцией костюмов для байкеров?

– Ох, вот уж не знала, что это принесет мне популярность! – удивилась она. – Ты что, из компании этих мальчиков и девочек, которые тусуются на проспекте?

– Нет, – развела я руками. – Я одиночка. То есть не совсем одиночка, я вдвоем с Пенсом.

– С Серегой? – обрадовалась она. – Так ты – Серегина подружка? Слушай, как здорово!

Потом последовал целый панегирик, описывающий Пенсовы достоинства. Я даже испытала приступ ревности – поскольку наивно полагала, что только я могу восхищаться моим Пенсом по праву безраздельной собственницы. Мы даже забыли про страшный повод для нашего знакомства.

Напомнил Ларчик.

Он молча поставил на столик чашки с кофе. И уселся в кресло, изучая нас с отстраненным интересом.

– Кажется, вы нашли общий язык? – спросил он.

– Представляете, – обратилась к нему Таня, – у нас с Сашей общий друг!

– Остается надеяться, что это не ваш общий друг посылает вам фотографии и письма, – охладил наш пыл Лариков, напомнив о причине прихода Тани к нам.

Мы сразу скисли. Лариков открыл тайную дверцу, впуская в наш теплый климат холодный воздух реальности.

– Что вы, – махнула рукой Таня. – Это уж точно не он. Он на такое просто не способен.

– Вот и давайте от него отвлечемся, чтобы попробовать понять, кто же из ваших знакомых такой талантливый…

Он взял со стола письма и фотографию и посмотрел на нас.

– Сейчас подумаю, – нахмурилась Таня. – Хотя, знаете, Андрей Петрович, я пока не нахожу ни одной кандидатуры.

Она, перебрав в уме своих знакомых, покачала головой:

– Нет… Не получается! Давайте так – я рассказываю вам все по порядку, а вы думаете, кто из моих знакомых может вызывать подозрения. Пойдет?

Она была просто находкой. Потому что начала свой подробный рассказ с даты прихода первого письма.

Оказывается, первое послание поджидало ее по возвращении из Польши, где бедная наша героиня показывала свою коллекцию.

– Вот сами представьте, – возмутилась она, – приезжаю вся размякшая – первый выход на международный подиум, лезу в почтовый ящик и вместе с разными газетенками достаю вот эту пакость!

Она поворошила несколько конвертов и достала самый грязный.

– Вот оно, – протянула она письмо нам с Лариковым, явно колеблясь, кому же отдать предпочтение. Но, поразмыслив, решила не обижать единственного мужчину и отдала ему.

– Естественно, все мое радужное настроение тут же испарилось, и я тогда разревелась. Но совсем не потому, что испугалась – о страхе тогда еще речи не было. Просто обидно – до чего у нас все-таки гадкие люди в бизнесе! Даже Польша воспринимается как повод для зависти! Ну и как вы сами можете прочесть, это еще цветочки. А так как я не подозревала, какие меня ожидают «ягодки», я восприняла это как самую большую пакость на свете!

Лариков протянул наконец-то конверт мне. Я прочла.

Просто классика жанра! Даже буковки были вырезаны, такие славные, разноцветные буковки, наклеенные ручкой неведомого «шалуна»!

«Моя дорогая шлюха, – начиналось послание. – Твоя затея все равно обречена на провал. Над тобой нависла угроза справедливой мести. Каждый человек получает по заслугам, не так ли?»

Если бы я получила такое письмецо, я бы денно и нощно дежурила возле ящика, а потом устроила бы борьбу, которой я владею в совершенстве с детства… Борьбу без правил! Желательно с использованием подручных средств в виде табуреток и кастрюль.

Но Танюша явно относилась к более мирным натурам. Она у ящика не дежурила, никого не избила и даже не возмутилась.

– Правда, кое-какого результата эта сволочь добилась, – вздохнула она. – Вам не приходилось бывать в ситуации, когда вы встречаетесь с людьми, улыбаетесь им, они улыбаются вам, но душу уже отравили подозрения? Вы смотрите на симпатичные физиономии своих сослуживцев и думаете: «Не ты ли та самая скотинка, которая сочиняет эти письмена?»

– Да у нас, собственно, работа такая, – развела я руками. – Любого подозреваешь. Вот даже Ларикова можно подозревать. Так что это, конечно, неприятно, но привыкнуть можно!

– Да нет, – сказала она. – Это другое… Когда ты в какой-то момент ловишь себя на том, что твои подозрения переходят в ненависть. Поэтому я справилась с собой, тем более что писем больше не было, и даже начала приходить в себя, забывая об этой гнусности, как вдруг оно пришло снова. Еще хуже, чем первое. И пришло в тот момент, когда мы с Витькой вернулись из Голландии!