— Шанга перегоняют животных,— сообщил Уулобу.— Правьте туда, небесные люди.

Джойс перевела его слова, и ван Рейн развернул вездеход.

— Я думал, они занимаются только охотой,— сказал он,— Там стадо?

— Люди из орды Рокулэло находятся в своем развитии где-то посреди между монгольскими пастухами древности и американскими охотниками на бизонов,— объяснила она,— Правда, они так и не одомашнили изиру и бамбало полностью. Когда-то, до ледникового периода, т'келанцы специально разводили этих животных, но сейчас скудная земля уже не может прокормить большие стада. Теперь туземцы лишь контролируют миграцию животных и защищают их от хищников.

— Хмм, а что представляют из себя эти орды?

— Это трудно объяснить. Ни один человек так и не смог до конца разобраться в их структуре. Не потому, что психология т'келанцев непостижима для людей,— просто наша миссия была слишком занята планетографическими исследованиями, и на остальное не хватало времени. Слова «прайд», «клан», «орда» — это лишь приближенный перевод туземных терминов, и скорее всего неточный. Также и Т'Кела — не истинное название этой планеты. Т'Кела на языке кузулонго означает «эта земля».

— Хорошо, не надо забивать мой старый бедный мозг всякой чепухой. Но послушайте, фриледи Дэвидсон? Кстати, я могу называть вас просто Джойс? — льстиво спросил ван Рейн.— Мы с вами находимся в одной лодке, плыть или тонуть придется вместе, хотя для того и для другого здесь маловато воды. Есть смысл стать друзьями, а не читать друг другу утомительные лекции.— Толстяк протянул к ней руку: — Можете звать меня просто Ники.

Девушка отодвинулась.

— Я не могу запретить вам называть меня так, как вам хочется, фримен ван Рейн,— ответила она ледяным тоном.

— О-ох, такая молодая и такая неприветливая! Видно, придется мне, бедному старцу, и дальше в одиночестве доживать свои дни. И тратить свои деньги, немалые деньги...— Ван Рейн с надеждой взглянул на девушку и вздохнул.— Кстати, почему на этой несчастной планете не оказалось ни одного ящика пива? Всего только один ящик — и я хотя бы на час или два смог бы погасить пожар в моем желуд... я хотел сказать, в душе. Разве я так много требую, спрашиваю я вас?

— Ничем помочь не могу,— сухо ответила Джойс.

Дальше ехали в молчании.

Вскоре они достигли стада изиру — горбатых и острохвостых животных, похожих на земных коров. Джойс оценила их число в несколько тысяч. При той редкой растительности, которая покрывала предгорья, они должны были в поисках корма преодолевать много километров в день.

Двое туземцев издали заметили вездеход и направились к ним навстречу. Они ехали на бесаи, напоминавших больших антилоп с мордой как у тапиров и одним-единственным рогом. Туземцы были одеты так же, как Уулобу, но вместо ожерелья из раковин у них были медальоны из кожи. Ван Рейн остановил машину, и туземцы подъехали ближе. Оружие они держали наготове, луки их были натянуты, короткие копья подняты.

Уулобу спрыгнул с машины и подошел к соплеменникам, вытянув вперед руку.

— Удачи в охоте, силы, здоровья и потомства,— традиционно приветствовал он их.— Я Уулобу, сын Толы, клана Авон-го орды Рокулэло, и теперь сопровождаю людей с неба.

— Вижу,— холодно ответил старший седой воин.

Младший воин презрительно усмехнулся и поднял лук. Уулобу схватился за томагавк. Старший сделал примирительный жест, и Уулобу слегка расслабился.

Ван Рейн внимательно следил за этой сценой.

— О чем они говорят? И что означают эти дурацкие жесты оружием?

— Лучник оскорбил Уулобу,— с горестным видом объяснила Джойс.— Он предложил нашему другу спрятать томагавк, пока не закончится беседа. Это говорит о том, что они не считают Уулобу достойным уважения.

— Ах так? Грубые, неотесанные люди. Неужели даже внутри одной орды нет гарантированного мира? Но почему они так пренебрежительно относятся к этой обезь... то есть к нашему молодому другу? Разве те, кто служат нам, недостойны уважения других дикарей?

— Боюсь, что нет. Я спрашивала об этом однажды Уулобу. Кстати, это единственный туземец, с кем у меня сложились доверительные отношения.

— Да? И как же вы добились такого счастья?

— Мы спасли его от ужасной смерти. Мы как раз получили лекарство от местной разновидности столбняка, когда он заболел. Понятно, что он испытывает благодарность к своим спасителям, чего не скажешь об остальных шанга. А что касается их отношения к Уулобу... Видите ли, к нам приходили наниматься на службу в основном бедняки. Причины этого различны: либо их изгнали конкуренты с родной земли, либо засуха уничтожила дичь на их охотничьей территории, либо еще что-нибудь подобное. Они поклялись нам в верности — вы сами видели, как они храбро сражались. Но это было делом их чести, а не следствием особой любви к пришельцам из чужого мира. Уулобу — это другое дело, он на самом деле привязан к нам.

— Какая неблагодарность, ведь вы прибыли сюда спасти всех т'келанцев до единого! — с иронией сказал ван Рейн, а затем побагровел и внезапно заорал: — Черт побери, да у всех вас рыбьи головы и мозги макрели! Занялись дурацкой планетографией, а надо было начинать с исследования психологии аборигенов. Протухшие, провонявшие макрелью головы!

С трудом успокоившись, ван Рейн потребовал продолжать перевод.

— Пожилого воина зовут Ньяронга, он глава их прайда,— вновь заговорила Джойс.— Младший — его сын, один из многих. Они принадлежат к клану Гангу орды Рокулэло. Формальности приветствия соблюдены, и туземцы приглашают нас в свой лагерь. Они по-своему гостеприимны, но прежде всего стараются удостовериться, что у гостей честные намерения.

Всадники отъехали, и Уулобу вернулся к вездеходу.

— Мои соплеменники спешат,— сказал он по интеркому.— Сегодня солнце вспыхнет, а до укрытия еще далеко. Нам лучше следовать за ними на некотором расстоянии, чтобы не напугать животных.

Он взобрался на крышу вездехода. Джойс перевела его слова ван Рейну, и тот двинул вездеход вперед.

— Вы должны еще о многом рассказать мне, фриледи,— потребовал торговец, сурово сдвинув брови,— Для начала объясните поподробнее, почему туземцы так пренебрежительно относятся к тем, кто работает в вашей миссии?

— Хорошо. Уулобу говорил, что все, кто нанимается к нам, не имеют своей земли. По той или иной причине, о которых я уже говорила, они потеряли охотничьи территории своих предков. Престиж их в глазах соплеменников упал почти до нуля. Еще хуже для наших помощников то, что мы не позволяем им участвовать в схватках клана с врагами. Потому широко распространено мнение, что все наши друзья-туземцы — трусы.

— Воинственная культура, да?

— Нет, здесь какой-то парадокс. У них нет войн и даже кровной мести в нашем понимании. Стычки происходят постоянно, но в них принимает участие слишком мало туземцев. Неясно, чем это вызвано — может быть, особой политической организацией? Но подобное происходит и в других районах Т'Келы, где племена организованы совсем по другому принципу, чем орды.

— Рассказывая, не будете ли так любезны приготовить мне небольшой четырехслойный сэндвич?

Джойс недовольно поморщилась, но все же пошла к кухонному столу.

— Как я уже говорила, у нас не было времени проводить ксенологические исследования даже в районе миссии,— продолжила она.— Но мы знаем, что основной общественной единицей на планете является прайд. Его состав определяется соотношением полов. Обычно на одного мужчину приходится три женщины. Все мужчины, а также бездетные женщины участвуют в охоте, хотя с другими т'келанцами сражаются только мужчины. Маленькие... хмм... дети помогают в работах по лагерю. То же делает вдова отца главы прайда, если она есть. В такой прайд входит около двадцати туземцев. Это максимальное количество, способное прокормиться на территории, которую можно обойти за день пешком. Увы, планета слишком бедна.

— Ха, это я и сам вижу,— проворчал ван Рейн.— Нет даже одного-единственного ящика с пивом! Но вернемся к этим грязным туземцам. Кроме прайдов у них есть и более крупные общественные единицы, не так ли?