— К, сожалению, нет, — Эдзел увеличил изображение, одновременно убавив яркость. На экране показался диск звезды. Обширная корона сверкала незамутненным перламутровым светом, но на фоне ее метались огненные протуберанцы и плотным сгустком пульсировании пятна. — Смотрите, какое излучение. А этот сложный рисунок? Все свидетельствует о наличии сильного, о непостоянного магнитного поля. Ого!.. — На «поверхности» звезды ослепительным светом вспыхнула на мгновение точка размером с булавочную головку. — Ядерный взрыв в фотосфере! Представляете, какие нужны конвекционные течения и плазменные эффекты для того, чтобы он произошел! Спектроскопический анализ подтверждает факты, полученные при визуальном наблюдении, и измерение радиации тоже. Даже там, где мы сейчас находимся, солнечный ветер весьма ощутим. Судя по показаниям приборов, его строение в высокой степени подвержено изменениям. — Мясистые губы Эдзела сложились во встревоженную усмешку. — Мне доводилось слышать о таких звездах, но я и не предполагал, что повезет собственными глазами увидеть одну из них.

— Я вижу, тебе весело, — пробурчал ван Рейн. — Рад за тебя. Когда меня в следующий раз пригласят на похороны, возьму тебя с собой: будешь петь «Хей-нонни-нонни» и приплясывать. Нам-то что от этого?

— У этой звезды не только большие размеры, но и необычный состав: она нашпигована металлами. Возможно, она образовалась где-нибудь по соседству с недавней сверхновой. Нормальная эволюция ее усложнена дополнительными процессами синтеза, некоторые из которых закончились расщеплением. Это влияет на внутреннюю структуру звезды, что в свою очередь, определяет величину излучения. В общем, ее можно назвать нерегулярно переменной звездой. Конечно, это не совсем то, но и подобное случается крайне редко. Если я правильно понял, в данный момент мы наблюдаем послепиковое состояние, продолжающееся вот уже — занх-х-х — несколько тысячелетий.

— Но этот пик не уничтожил жизнь на Датине?

— По всей видимости, — нет. Светимость звезды до такой степени как будто не возрастала. Но, разумеется, раз планета попала в поток заряженных частиц, на ней должны были произойти существенные биологические сдвиги.

ван Рейн что-то буркнул, поудобнее устроился в кресле и протянул руку за трубкой. Когда надо было крепко подумать, он курил именно ее.

Эскадра приблизилась к Датине. Компьютер плененного корабля, выполняя распоряжение экипажа, активировал все датчики и сообщил о бурной деятельности в окружающем пространстве: звездолеты строились, кружили по орбитам, прилетали и улетали. Но Эдзелу было не до этого: его внимание целиком захватила планета.

Она была четвертой по счету от солнца. Период обращения вокруг звезды составлял 2,14 стандартных года на среднем расстоянии в две астрономических единицы.

Масса ее приблизительно равнялась массе Марса: 0,433 земной. Экваториальный диаметр — всего 7950 километров. Несмотря на это и на втрое меньший по сравнению с Землей уровень получаемого тепла и свет, Датина имела протяженную кислородно-азотную атмосферу. На больших высотах давление было крайне низким, но на уровне моря даже чуть превышало земное. Такой объем газа объяснялся в первую очередь планетным составом; распространенность тяжелых элементов обеспечивала чистый удельный вес в 9,4 и поверхностное ускорение в 1,057 см/сек. На заре своей юности этот мир, должно быть, подвергся сильной дегазации, ибо богатое металлами ядро, несомненно, растрачивало свою энергию в мощных вулканических извержениях. Ныне же эта энергия и непривычно малый период обращения планеты вокруг своей оси — он равнялся семнадцати с планеты вокруг своей оси — он равнялся семнадцати с четвертью часам — порождали сильное магнитное поле, защищавшее атмосферу Датины от воздействия солнечной радиации. Задача облегчалась тем, что у планеты шеннов не было спутников.

Отороченная чернотой пространства, Датина представляла собой удивительное зрелище. Гидросфера ее была куда беднее земной: кванты ультрафиолетового излучения звезды расщепили множество молекул воды. Однако континентальные массивы этой планеты были, если можно так выразиться пологими, и потому вода покрывала примерно половину ее территории. Мелкие, лишенные приливов моря чуть колыхались под красно-желто-коричневым ковром каких-то водорослей.

Поскольку угол наклона планеты к оси был незначительным, а краевой эффект сравнительно небольшим, полярные области мало чем отличались от экваториальных. Но вот нагорья существенно разнились с долинами, что было вовсе не удивительно, если принять во внимание скачки атмосферного давления. Почва низин, особенно в прибрежных районах, как будто была плодородной: при максимальном увеличении на обзорном экране видны стали темно-золотистые леса, луга и поля. В горах же не было ничего, кроме камня и льда.

Но плодородные земли были оазисами среди огромных пустынь, где песчаные бури хлестали красные скалы. Пустыни эти возникли сравнительно недавно, с геологической, да и с исторической точек зрения, ибо тут и там виднелись башни, развалины древних городов, дороги и линии электропередач. Песок еще не успел похоронить все это под собой.

— Неужели солнце сожгло эти земли? — тихо, почти шепотом спросил ван Рейн.

— Нет, отозвался Эдзел. — Причина здесь в другом.

— Почему это?

— Повышение температуры ведет к испарению влаги — следовательно, более интенсивно начинают образовываться облака, увеличивается альбедо. Кроме того, если одним зонам скачок пошел во вред, то другим он был бы только во благо. Другими словами, жизнь мигрировала бы к полюсам и в горы. Но вы же сами видите, что на высоких широтах и на больших высотах здесь положение ничуть не лучше. И потом, развитая, создавшая генераторы энергии, цивилизация, уж как-нибудь бы выдержала простую перемену климата — ведь перемена эта случилась не в одну ночь.

— Тогда что же, война?

— Следов применения ядерного оружия не видно. А химическое и бактериологическое, насколько мне известно, не способны выжечь такие проплешины на поверхности планеты. Мне кажется, закончил Эдзел мрачно, — что причина катастрофы была куда серьезнее, а о последствиях мы даже не догадываемся.

Развить свою мысль он не успел, ибо корабль их получил приказ войти в атмосферу. Конвоируемый двумя эсминцами и тендером, на котором находились Моэт с Теей, звездолет опустился неподалеку от родового замка шенна. Едва корабли совершили посадку, к ним устремилась толпа вооруженных существ.

Следующие три дня ван Рейн с Эдзелом уделили осмотру местных достопримечательностей. Их сопровождала Тея.

— Я упросила своего повелителя разрешить вам эти прогулки, пока он занят на Большом Совете, — сказала она. — Мы надеемся, что лучше узнав наше общество, вы сообщите нам полезные сведения. — И добавила, не поднимая глаз: — Вы ведь не откажетесь, правда? Отказ означает смерть. А если вы хорошо ему послужите, мой повелитель хорошо с вами обойдется.

— Ладно, пойдемте, поглядим, где нам предстоит провести остаток своих дней, — сказал ван Рейн.

С них не спускали глаз. Куда бы они не пошли, за ними повсюду следовали несколько молодых шеннов — сыновья, племянники, вассалы Моэта, его дружина. Кроме того, над замком постоянно кружили вооруженные лазерными пушками автоматические шлюпки на воздушной подушке.

Эдзел привлекал к себе всеобщее внимание. Самки таращились на него, когда он проходил мимо. Юнцы и не занятые работой слуги преследовали по пятам.

Шенны, вопреки уверениям Теи, не лишены были любопытства. Вовсе нет, просто оно присутствовало у них далеко не в такой степени, как скажем у Гомо или Драконокентаурус сапиенс. Эти последние жадно стремились к познанию всего нового.

Вообще-то замком можно было назвать поместье Моэта только с большой натяжкой. Некогда это был ряд соединенных между собою зданий — огромный массив, километров пять-шесть длиной и метров пятьсот-шестьсот в высоту. Но несмотря на кажущуюся громоздкость, но не лишен был известного очарования: это буйство красок, эти радовавшие глаз хрустальные колонны, эти взметнувшиеся в небо башни, лепестковые шпили которых терялись среди облаков! Когда-то здесь жили и работали, сменяя друг друга, поколение за поколением, миллионы существ; когда-то этот замок, полностью автоматизированный, питавшийся от источника ядерной энергии, связан был со всей планетой шоссе и линиями коммуникации.