Когда цокот копыт растаял за углом, Чи высунула голову из переулка и сориентировалась по уличным знакам: вместо надписей на них была разноцветная геральдическая символика, однако первая экспедиция составила вполне приличную карту Ардайга, которую вся тройка вольных торговцев выучила наизусть. А Старый квартал не должен был существенно измениться. Чи побежала; заслышав шаги или стук копыт, она сразу бросалась в тень, однако улицы, к счастью, были почти пустынны.
Вот этот угол! Над входом высокого серого дома еле различимая каменная резьба: две свастики. Чи взлетела по лестнице, сжала рукоятку парализатора и постучала в дверь.
Дверь со скрипом распахнулась, залив лестницу потоком яркого света; показавшийся на пороге мерсеец держал в руке пистолет и растерянно крутил головой, всматриваясь во тьму.
— Да здесь же я, идиот,— негромко бросила Чи.
Мерсеец посмотрел вниз — и всем телом отшатнулся:
— Хайя! Ты со звездного корабля?
— Нет,— презрительно фыркнула Чи.— Кран пришла починять. — Она проскользнула мимо громоздкой фигуры в обшитый деревянными панелями коридор.— А если ты намерен продолжать свою игру в секретность, нельзя ли порекомендовать тебе прихлопнуть эти ворота?
Мерсеец закрыл дверь и несколько мгновений созерцал Чи в свете висящей под потолком лампочки накаливания.
— Я считал, ты будешь не такой.
— Первый раз к вам прилетали земляне, но не думаешь же ты, что все расы космоса изготовлены по настолько смехотворному образцу? Знаешь, я почти не имею времени на эти ваши истории, так что проводи меня к своему хозяину.
Мерсеец подчинился. Одет он был примерно так же, как и все здесь,— в подпоясанную куртку и широкие, мешковатые брюки, но четкость покроя, а также сине-золотые шевроны и шитье на рукавах в виде двойных свастик говорили, что это — ливрея. Или военная форма? Через секунду Чи уверилась во второй своей догадке: перед дверью, к которой подвел ее мерсеец, стояли еще двое в такой же одежде и при оружии. Четко отсалютовав, они пропустили ее в комнату.
А скорее, в просторный, роскошно убранный зал, в дальнем конце которого пылал камин, хотя имелась и вполне современная отопительная система. Но Чи почти не уделила внимания ни покрывавшим стены драпировкам, ни резным колоннам. Она смотрела на двоих поджидавших ее мерсейцев.
Один из них держал в руке, на манер скипетра, короткое копье и был весьма живописен: атлетическая фигура, покрытое шрамами лицо, длинная сине-золотая мантия. Кончик высовывавшегося из-под этой мантии хвоста беспокойно подрагивал, а при виде Чи царственный мерсеец судорожно перевел дыхание. Цинтианка решила говорить с ним повежливее — только нервных припадков сейчас и не хватало.
— Я именуюсь Чи Лан, благороднорожденные, и пришла сюда по вашему любезному приглашению, как представительница межзвездной экспедиции.
— Храйх,— Аристократ приложил палец ко лбу; судя по всему, он уже оправился от замешательства.— Добро пожаловать. Я — Дагла по прозванию Скорый на Гнев, Столп вах Хатлена.
А это — мой друг, Олгор ху Фрейлин, Старший Воитель Республики Лафдигу, находящийся в Ардайге как представитель своей страны.
Приплюснутое лицо и темная кожа заметно отличали пухлого, пожилого Старшего Воителя от обитателей побережья Вил-видского океана. Чужеземной выглядела и его одежда — нечто вроде тоги из пурпурной, затканной металлическими нитями материи. Мягкость его и невозмутимость тоже мало походили на грубую порывистость местных жителей.
— Честь, оказанная нам, велика,— сказал он с заметным акцентом и скрестил на груди руки (знак приветствия?).— В прошлый раз представители вашей высокой цивилизации ограничились в основном знакомством с этой частью планеты, и вы, возможно, не очень знаете мою страну. Поэтому я позволю себе объяснить, что Лафдигу расположена в другом полушарии и занимает большую часть южного континента. В те дни у нас не было промышленности, однако теперь, осмелюсь сказать, положение сильно изменилось.
— Отнюдь нет, Старший Воитель, наши разведчики были много наслышаны о древней культуре Лафдигу, и только прискорбная нехватка времени не позволила им познакомиться с вашей страной поближе.
Чем больше Чи врала, тем вежливее становились ее слова и голос. «Нет, только не это! — беззвучно простонала она,— Только международной политики нам и не хватало!»
Неслышно появившийся слуга принес хрустальный графин и кубки.
— Надеюсь, ваша раса, подобно землянам, может употреблять мерсейскую пищу и напитки,— сказал Дагла.
— Естественно,— кивнула Чи.— Общность рациона — одно из первых условий подбора команды. Спасибо.
— Только мы никак не ожидали, хургх, гостя таких размеров,— забеспокоился Олгор.— Дать вам рюмку поменьше? Вино ведь довольно крепкое.
— Все прекрасно,— Чи вскочила на невысокий столик, села на корточки и обеими руками подняла кубок,— По галактическому обычаю мы пьем за здоровье своих друзей. За ваше здоровье, благороднорожденные.
Она сделала большой глоток. Чи вообще редко распространялась о том весьма удачном обстоятельстве, что алкоголь не действует на мозг цинтианцев.
Дагла опрокинул чуть не половину кубка, обошел зал по кругу и прорычал:
— С вашего разрешения, капитан, бросим все эти формальности.— Чи молча скинула свой плащ.— Капитан... ша...— поперхнулся он; здешнее общество все еще относилось к женщинам по принципу «киндер, кюхе, кирхе, кляйдер»[54].— Но нам... кххх... предстоит обсудить очень серьезные проблемы.
— Торопливость Столпа не совсем учтива по отношению к нашей благородной гостье,— укорил его Олгор.
— Ничего,— отмахнулась Чи,— у нас же не так много времени. А дело, по всей видимости, очень важное, иначе вы не пошли бы на хлопоты, связанные с вербовкой слуги Моррукана.
— Я подсадил туда Ведхи еще восемь лет назад,— ухмыльнулся Дагла.— Великолепный источник.
— А так ли уверен Столп вах Халлена в надежности своих вассалов? — мирно промурлыкала Чи.
Дагла нахмурился; губы Олгора нервно дернулись.
— Без риска никуда не денешься.— Дагла решительно рубанул воздух рукой,— Мы знаем удручающе мало — только то, что вы сообщили при первой радиосвязи. Моррукан быстренько вас изолировал с очевидным намерением не позволить межзвездным гостям узнать ничего лишнего. Он хочет вас использовать! А здесь, в этом доме, мы можем беседовать вполне откровенно.
«Откровенно, насколько это устраивает вашу парочку»,— подумала Чи.
— Слушаю вас внимательно,— сказала она вслух.
Мало-помалу Дагла и Олгор обрисовали ей картину — вполне правдоподобную.
Экспедиция Великой Разведки застала Вилвид на самой храни первой промышленной революции. Уже прижилась гелиоцентрическая система, физика находилась где-то между Ньютоном и Максвеллом, быстро развивалась химия, имелась хорошо разработанная систематика биологических видов, появлялись первые эволюционные гипотезы. По первым железным дорогам бегали паровозы. Однако политически вахи оставались разобщенными; ученые, инженеры, учителя — все они находились под покровительством того или иного Столпа.
Пришельцам из космоса хватило ответственности и здравого смысла, чтобы не передать туземцам особенно много практических знаний, да и передай они эти знания, все равно толку было бы чуть. Каким, скажем, образом сделаешь ты транзистор, не научившись предварительно получать сверхчистые полупроводниковые кристаллы? Да и зачем он тебе, этот самый транзистор, если ты не знаешь, что такое электроника? Однако земляне придали местной науке, и теоретической и экспериментальной, огромное ускорение — своими рассказами и, главное, самим фактом своего появления.
Потом они улетели.
Гордый, независимый народ ткнули носом в его захолустность и незначительность; именно здесь, поняла Чи, и лежал корень всех воспоследовавших социальных волнений и раздоров. Кроме того, ученые получили для своей деятельности значительно более жгучий стимул, чем любознательность или стремление к доходам,— желание нагнать упущенное, одним скачком вывести Мерсейю на галактическую сцену.
