– Так вы видели ее только один раз? – удивленно спросила Лариса.

– Да, а потом все контакты с издательством взял на себя ее муж. Она и не появлялась больше здесь. Собственно, нам-то все равно, лишь бы романы писались, издавались и покупались.

– А какого мнения вы о Марине Николаевой как о писательнице?

– Ну, Николаева – это ведущий автор нашего издательства, – улыбнулся Лихоимцев. – Ее романы пользуются большой популярностью. Знаете, внешний вид часто является отражением внутреннего мира. Если предположить, что они пишут вдвоем, то в романах Николаевой отразилась и собственно шизофрения и эксцентричность самой этой дамочки и некоторое высокомерие ее мужа. Когда читаешь ее произведения, складывается впечатление, что находишься прямо на месте событий и убийца всегда рядом. И всегда тот, на кого не думаешь. Прямо-таки ядовитое перо.

Лихоимцев закончил фразу и в упор посмотрел на Ларису. Он как бы давал ей понять, что он сказал все, что мог.

– Понятно, Александр Владимирович, значит, здесь я найти ее не могу, – сказала Лариса. – Но, может быть, вы подскажете мне ее адрес?

Лихоимцев выразительно и несколько недоуменно посмотрел на Ларису. Та отреагировала правильно:

– Я вас отблагодарю.

Она достала из принесенного с собой пакета бутылку дорогого французского коньяка «Гастон де Лагранж» и поставила ее на стол перед Лихоимцевым.

– И милости прошу как-нибудь в мой ресторан. Для вас это не будет стоить нисколько, – присовокупила приглашение к бутылке коньяка Лариса.

– Нет проблем, Лариса Викторовна, нет проблем, – с улыбкой выдержав паузу, сказал Лихоимцев, убрал бутылку в шкаф и полез в какую-то папку на столе.

Вынув оттуда листок бумаги, он продиктовал адрес.

– Это ее последняя квартира. Она их часто меняет… И, кстати, от нее у нас давно нет никаких известий. Свой очередной роман она должна была сдать еще неделю назад, но в издательстве ее муж, который к нам постоянно ходит вместо нее, не появился. И дома застать ее не можем…

– А до этого у вас бывали такие случаи?

– До этого ее муж всегда исправно приходил каждый понедельник. И если уж что-то случалось, то всегда звонил, предупреждал и извинялся. Поэтому я думаю, что там у них происходит что-то непонятное. – Скажите, а Николаева – это настоящая фамилия или псевдоним? – увела разговор в другую область Лариса.

– Ну конечно же, псевдоним, – улыбнулся Лихоимцев. – Нужно же позаботиться о том, чтобы фамилия звучала просто и одновременно заманчиво. На покупателя же рассчитано!

– А настоящая фамилия Николаевой вам известна?

– Увы! – Лихоимцев развел руками. – Она же женщина со странностями, наотрез отказалась ее назвать.

– А, пардон… Вы же платите гонорары?

– Безусловно, и вполне законно, без черного нала-с, – заверил Ларису Лихоимцев, склоняя голову перед ней, словно это являлось дополнительным аргументом в пользу правдивости его слов.

– Но как же тогда? – удивилась Лариса. – Она же должна была предъявить документы!

– Дело в том, что деньги за нее получал всегда муж.

– А почему?

– Ну, уж этого я не знаю. Видимо, он в их семье финансовый директор. – Лихоимцев улыбнулся.

– А его фамилия как?

– Чернышов. Дмитрий Чернышов.

– Это по паспорту? – уточнила Лариса.

– Ну да!

– А отчество?

Лихоимцев нехотя полез в стол. Порывшись там в куче разных бумажек, он извлек одну из них и прочитал:

– Анатольевич. Дмитрий Анатольевич. А… Гм… Позвольте полюбопытствовать, – Лихоимцев, прищурившись, посмотрел на Ларису. – Откуда такой интерес к персоне Марины Николаевой и ее мужу?

– Это связано с одним довольно интересным для меня делом. Мне бы не хотелось уточнять каким, тем более что вы и так скоро об этом узнаете, – Лариса улыбнулась, представив, как в скором времени Лихоимцев будет вынужден отвечать по нескольку раз на вопросы, которые сегодня задавала ему она, представителям правоохранительных органов.

– Ну-с, не хотите говорить, не надо. – Лихоимцев мечтал перейти к процедуре дегустации коньяка, и интерес ее к Николаевой его уже мало волновал.

Лариса тем временем поднялась со стула и собралась уходить. И тут Лихоимцев вдруг предложил ей попробовать свои силы в писательстве детективных романов. Она вежливо отказалась, ссылаясь на то, что работа в ресторане отнимает много времени и что у нее вообще отсутствует тяга к подобного рода творчеству.

– А это и не совсем творчество, – заметил на прощание Лихоимцев. – К нам приходят люди с улицы, и мы из них делаем производителей бульварного чтива. Вот, например, у нас работают бывшие бухгалтеры, инженеры, даже домработницы. И их книги покупаются! Так что подумайте…

Он лукаво улыбнулся и посмотрел на Ларису, как ей показалось, довольно масленым мужским взглядом. Она не нашла в этом ничего удивительного, вежливо попрощалась и покинула кабинет главного редактора «Аквариуса».

Она вышла в узкий коридор и направилась к выходу. Однако дойдя до середины этого коридора, она заметила, что в дальнем конце замаячила долговязая, сутулая фигура человека, который очень странно передвигался. Он шел неуверенно, постоянно мотаясь от одной стены коридора к другой, пытаясь ухватиться за них руками.

Подойдя ближе, Лариса увидела, что это не кто иной, как один из номинантов премии «Золотое перо» Андрей Бельман. Он был одет в достаточно дорогое черное пальто, которое было изрядно заляпано грязью. Поскольку коридор был узким, Лариса не смогла бы пройти мимо него, не вступив с ним в плотный контакт.

Поэтому она остановилась и решила поздороваться:

– Здравствуйте, Андрей. Что с вами случилось?

Бельман удивленно поднял на нее мутноватые глаза и секунду-другую мучительно вспоминал, где же он мог видеть эту женщину.

– Я Лариса Котова, мы с вами встречались на банкете в воскресенье, – пришла она ему на помощь.

– Ах, да, на этом празднике филологического безобразия и словесной нищеты! – витиевато выразился Бельман и улыбнулся. – Кажется, я припоминаю вас. По-моему, еще ваш муж там слегка накуролесил…

– Так что же с вами случилось? – спросила она, показывая на пальто Бельмана и переводя таким образом разговор на другую тему.

– Ничего особенного, просто на улице редкостная слякоть и скользь, – тут же ответил Бельман. – Поэтому нет ничего удивительного в том, что я упал в лужу.

Лариса с трудом удержалась от улыбки.

– Все было бы не так страшно, но, упав в лужу, я разбил бутылку пива, которую хотел распить здесь в качестве избавления от жуткого синдрома алкогольного дефицита, который мучает меня сегодня с самого раннего утра.

На лице Бельмана отразилось искреннее сожаление, даже скорбь по поводу того, что ему пришлось пережить. Лариса решила посочувствовать:

– Вы уж будьте поосторожнее в следующий раз.

– Ох, да вот не получается, как ни стараюсь! Представляете, каждый раз происходят какие-то невероятные истории. Ну, вот, например, вчера. Я же совершенно точно собирался ехать домой, чтобы поработать. Но по дороге встретил этого алкоголика Макушкина. И откуда он только взялся на мою голову? – недоуменно пожал плечами Бельман и продолжил: – Так вот, он, естественно, предложил выпить. Я, конечно, отказался – я же не алкоголик какой-нибудь! И определенно решил идти домой. И пошел…

– Ну? – заинтересованно спросила Лариса.

– Ну, и очнулся в результате в пять утра в подъезде… Причем совершенно незнакомого дома, – грустно продолжал Бельман. – Пальто испачкано в… – он замялся, – неважно, в общем. Лицо почему-то исцарапано. Я разволновался, конечно. Полез в карман. Денег, естественно, нет. И куда они могли деться? Я понял, что в таком состоянии домой идти невозможно, и отправился к одному приятелю. Занял у него денег на пиво, пошел сюда… В итоге ни денег, ни пива, пальто вон еще больше испачкал. Э-эх! – Бельман сокрушенно покачал головой и полез за сигаретами.

Достав пачку «Петра Первого», он с удивлением констатировал, что она пуста. Тут боль разочарования стала совсем невыносимой, и номинант премии «Золотое перо» разразился тирадой, демонстрирующей богатство и виртуозность его лексикона.