Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Он повернул свою голову сначала в одну сторону, затем в другую, нюхая воздух; затем тронулся с места, прошел несколько шагов медленным, нерешительным шагом. Внезапно он пошел быстрее, рысью; затем перешел на галоп и за несколько мгновений набрал страшную скорость.

Он ни разу не споткнулся и ни разу не сбился, он не сомневался в выбранном пути; казалось, он видит во тьме. Я сидел словно на гребне волны. Я чувствовал своим телом, как играли все его мускулы и каждый из них в отдельности; его стати были столь подвижны, каждое его движение было так согласовано со следующим, что он меня даже не толкнул ни разу. Он несся со все возрастающей скоростью, пока мне не стало казаться, что он скорее летит, чем скачет. Встречный воздух пропускал нас сквозь себя так, словно мы были смерчем.

Сквозь ужасную низину мы пронеслись, как пущенная из арбалета стрела. Ни одно чудище не тянулось к его шее; всем были знакомы копыта, которые грохотали над их головами! Мы взлетели на холмы, спустились по дальним склонам; он не остановился перед каменистыми провалами русла реки, он просто перепрыгивал через них, ни на секунду не прервав свой неистовый галоп. Луна проделавшая уже половину своего пути в небесах, смотрела на нас со священным ужасом, застывшим на ее бледном челе. Восхищенный силой своего скакуна и гордый происходящим, я восседал на нем, как король.

Мы были уже на середине пути между многих русел, и конь перепрыгивал, тут и там делая огромные скачки, одно-два из них, когда луна достигла последнего камня, замыкающего арку ее пути. А затем произошло нечто удивительное и ужасное – луна покатилась вниз, вертясь, как ступица колеса Судьбы, ведомого богами, и катилась все быстрее и быстрее. Словно у луны нашего мира, у этой тоже было человеческое лицо, и то ее лоб, то подбородок попеременно оказывались сверху. Ошеломленный, я смотрел на это в ужасе.

На равнине раздался волчий вой. Уродливый страх начал заполнять пустоты в моем сердце; самоуверенности у меня тоже сильно поубавилось! Конь умерил свой стремительный бег, насторожил уши и раздувал ноздри, высушенные ветром его собственной ликующей скачки. Но луна, трясущаяся, как колесо старой колымаги, вниз по склону небес, пробудила во мне ужасные предчувствия! Она закатилась, наконец, за край горизонта и исчезла, и весь ее свет исчез вместе с ней.

Могучий мой конь как раз перепрыгивал через широкую мелкую протоку, когда темнота накрыла нас своей сетью. Он кивнул, его стремительность перебросила его беспомощное тело через впадину, он упал и остался лежать там, где упал. Я вскочил, встал перед ним на колени и ощупал его с ног до головы. Я не нашел ни одной сломанной кости, но то, что лежало передо мной, больше конем не было. Я сел на его тело и закрыл лицо руками.

Глава 32

МАЛЕНЬКИЕ ДРУЗЬЯ И МЕШКИ

Мучительный холод пришел вместе с ночью. Тело подо мной быстро остыло. Вой волков стал ближе; я слышал, как их лапы мягко касаются каменистой земли, их быстрое дыхание наполнило воздух. Сквозь темноту я видел множество горящих глаз; их полукольцо сжималось вокруг меня. Мое время вышло! Увы, у меня не было под рукой даже палки!

Они стремительно приближались, их глаза горели неистовым огнем жадности, их черные глотки раскрылись затем, чтобы сожрать меня. Я ждал их, потеряв всякую надежду на спасение. Ненадолго они задержались около коня, а затем подобрались ко мне.

Быстро и безмолвно облако зеленых глаз исчезло где-то в стороне. Кто-то прогнал волков, с воплем то слабее, то сильнее волчьего завывающего плача; я узнал по их крику – это были коты, возглавляемые одним – огромным и серым. Кроме его глаз я не мог разглядеть ничего, но все же я узнал его – по росту и цвету. Чудовищная битва преследовала меня, и лишь ее отголосок добрался до меня сквозь тьму. Даже если мне удастся ее избежать, конечно же, эта было то сражение, которое ждало меня! Только что в этом толку? Мой первый шаг обернулся падением! И мои враги, кем бы они ни были, могли видеть и вынюхивать меня в темноте.

В конце концов вой волков стих, а кошачий вопль стал сильнее. Послышались мягкие шаги, и я понял, что это значит – коты справились с волками! Через мгновение зубы острее бритвы вцепились мне в ногу, мгновением позже коты водопадом посыпались на меня, кусая за все, что можно было укусить, бешено рвали меня где придется и повсюду. Множество навалилось на мое тело, и я не мог спастись бегством. Как одержимый, я вертелся под злобной стаей, каждым кончиком пальца сопротивляясь собственной гибели. Я отрывал их от себя, я давил их под собой, но напрасно: когда мне удавалось отшвырнуть их прочь, они цеплялись за мои пальцы, как банный лист. Я топтал из ногами, колол пальцами в глаза, ловил их челюстями, значительно более сильными, чем у них, но так и не смог избавиться хотя бы от одного из них. Неустанно они выискивали местечко на мне для нового укуса; они растягивали мою кожу вдоль и поперек; они шипели и вертелись у самого моего лица – но ни разу не дотронулись до него до тех пор, пока, отчаявшись, я не упал на землю; и тогда они оставили мое тело и бросились на лицо. Я встал, и немедленно они оставили его, с новой силой принявшись за мои ноги. Измученный, я вырвался от них и бросился бежать неизвестно куда сквозь плотную тьму. Они окружили меня и сопровождали плотным потоком, они то терлись, то прыгали передо мной, но больше не изводили. Когда вскоре я упал, они дали мне время отдохнуть; когда же из страха упасть я пытался идти тише, они снова принимались за мои ноги. Всю эту печальную ночь они заставляли меня бежать – но они гнали меня по сравнительно ровной тропинке, так как я ни разу не свалился в овраг и, не заметив, миновал Лес зла и оставил его где-то позади, во тьме. И когда наконец настало утро, я был далеко от каналов, на краю равнины. Я был бы не прочь попытаться подружиться со своими преследователями, но, когда я оглянулся, котов нигде не было видно. Я устроился среди мхов, и скоро заснул.

Я проснулся оттого, что меня пнули. Мои руки и ноги были связаны и я снова был рабом у великанов!

«Какая разница? – сказал я себе. – Кому еще я буду принадлежать?» И я засмеялся от отвращения к самому себе. Второй пинок положил конец моему веселью, и вот так время от времени взбадриваемый теми, кто взял меня в плен, я смог наконец подняться на ноги.

Меня окружали шестеро из них. Они разобрали веревки, которые связывали мои ноги вместе, и потащили меня прочь. Я старался идти так ровно, как только мог, но они часто дергали обе веревки одновременно, и я без конца падал, а они снова пинали меня, чтобы поднять на ноги. Сразу же они приволокли меня с месту моей прежней работы, привязали меня за ноги к дереву, связали мои руки и вложили в левую ненавистный кусок кремня. Затем они улеглись поблизости и забросали меня опадышами и камнями, правда, попадали они в меня нечасто. Если бы я мог освободить свои ноги и дотянуться до палки, которую я приметил в нескольких ярдах от себя, я бы напал на всех шестерых! «Но ночью ведь придут Малютки!» – сказал я себе и успокоился.

Весь день я тяжело работал. С наступлением темноты они связали мне руки и оставили меня под деревом. Я спал долго, но часто просыпался, и каждый раз из-за того, что сердце обманывало меня и я видел сон, будто нахожусь среди детской толпы. Утром вернулись мои враги, прихватив с собой большой запас пинков, хотя мне с избытком хватило бы одного вида их скотской компании.

Время было к полудню, и я почти валился с ног от усталости и голода, когда услышал внезапный шум в кустарнике, за которым последовал взрыв переливающегося колокольчиками смеха, столь милый моему сердцу. Я с удовольствием испустил приветственный крик, и тут же ко мне взошел трубный зов слонят, жеребячье ржание и мычание телят, и из кустов появилась толпа Малюток верхом на маленьких конях, небольших слониках и медведиках; но шумели всадники, а не животные, на которых они восседали. Вместе с теми, кто был верхом, шли старшие мальчики и девочки, и одной из последних показалась женщина со смеющимся ребенком на руках. Великаны вскочили на свои толстые ноги, но были тут же встречены градом острых камней, кони встали им на ноги, медведи схватили их за талии, а слоны обвили их шеи хоботами, повалили их на землю и задали им такую трепку, какую великаны иногда задавали мне, но никогда не получали сами прежде.

42
{"b":"18652","o":1}