Если вы захотите отыскать Вишневую улицу, то проще всего обратиться к Полисмену, стоящему на перекрестке. Он слегка сдвинет набок каску, задумчиво почешет затылок, а потом вытянет руку в огромной белой перчатке и скажет: «Сначала направо, потом налево, потом еще раз направо – и вы на месте! Счастливого пути!»

И – будьте уверены, если вы точно пойдете в указанном направлении, то непременно окажетесь на Вишневой улице. По одну сторону вы увидите дома, по другую – Парк, а посередине – целую аллею огромных вишен.

И если вы будете искать дом № 17 – а эта книга рассказывает именно о нем, – то очень скоро его найдете. Во-первых, это самый маленький дом на всей улице. Во-вторых, он порядком облез и уже давно нуждается в покраске. Но мистер Бэнкс, которому дом принадлежит, поставил миссис Бэнкс условие: или у нее будет чистый, красивый, уютный дом, или четверо ребятишек. И ни в коем случае все сразу, так как то и другое одновременно он обеспечить не в состоянии.

После некоторого размышления миссис Бэнкс решила, что пусть лучше вместо красивого дома у нее будет четверо детей: Джейн (старшая), Майкл (средний) и Джон с Барбарой – Близнецы (самые младшие).

Именно так все произошло, и именно так семья Бэнксов поселилась в доме № 17, а вместе с ними миссис Брилл, которая занималась приготовлением пищи, Элен, которая накрывала на стол, и Робертсон Эй, который постригал газоны, точил ножи, чистил ботинки и, как частенько говаривал мистер Бэнкс, зря тратил свое время и его деньги.

Конечно, была еще няня Кэти, но вообще-то она не совсем заслуживает, чтобы говорить о ней в этой книге, так как к началу событий, описываемых здесь, она уже покинула дом № 17.

– Не предупредив! И даже не попрощавшись! – сказала по этому поводу миссис Бэнкс. – Что теперь прикажете делать?

– Дать объявление, дорогая, – отозвался мистер Бэнкс, надевая ботинки. – Н-да, хотелось бы мне, чтобы вот так же, ни слова не говоря, и Робертсон Эй ушел куда-нибудь! Он опять почистил только один ботинок, а ко второму даже не притронулся! Из-за него я снова буду выглядеть кособоким!

– Не думаю, – бросила миссис Бэнкс, – что это хоть кто-нибудь заметит. К тому же ты так и не сказал, что мне делать с няней Кэти!

– Не думаю, что ты можешь с ней что-либо сделать, хотя бы потому, что она исчезла, – ответил мистер Бэнкс, – но если бы на твоем месте был я, то я послал бы в «Утреннюю газету» объявление о том, что Джейн, Майкл и Джон с Барбарой Бэнкс (не говоря об их маме) просят за самую низкую плату самую лучшую няню прийти к ним, да поживее. Потом я бы сидел и ждал, пока няни не выстроятся перед нашими воротами в огромную очередь. Я бы даже сделал им выговор за то, что они задерживают уличное движение и вынуждают меня уплатить полисмену штраф за подобный беспорядок. Ну все! Мне пора! Бр-р-р! Холодно, как на Северном полюсе! Интересно, откуда дует ветер?

Сказав это, мистер Бэнкс высунул голову в окно и взглянул на противоположный конец улицы, где на углу возвышался дом Адмирала Бума. Это был самый необычный дом на Вишневой улице. Вся улица очень гордилась им, так как построен он был в форме большого корабля. В садике перед домом возвышался флагшток, а на крыше был установлен позолоченный флюгер в виде подзорной трубы.

– Ага! – сказал мистер Бэнкс, быстро юркнув обратно. – Подзорная труба Адмирала показывает, что дует восточный ветер. Так я и знал! То-то чувствую, кости ломит! Надену-ка я, пожалуй, пальто!

И, рассеянно поцеловав в нос жену и помахав на прощание детям, он отправился в Сити. Сити было таким местом, куда мистер Бэнкс ходил каждый день, исключая, разумеется, выходные и праздники. Там, сидя на большом стуле за огромным столом, он делал деньги. Целый день он усердно работал, производя пенсы и шиллинги, трехпенсовики и кроны. А потом приносил их домой в большом черном портфеле. Время от времени кое-что перепадало и Джейн с Майклом для их копилок. Но иногда мистер Бэнкс возвращался с пустым портфелем. В таких случаях он говорил: «Банк лопнул», – и дети сразу понимали, что сегодня ничего не получат.

Итак, мистер Бэнкс ушел вместе со своим черным портфелем, а миссис Бэнкс перебралась в гостиную, где уселась за стол с твердым намерением целый день писать в газеты письма с просьбами прислать столь необходимую ей няню.

Джейн и Майкл тем временем сидели в Детской и, глядя в окно, пытались представить, кто же к ним придет. Тому, что няня Кэти сбежала, они были рады, так как недолюбливали ее. Она была старой, толстой, и от нее все время пахло ячменным отваром.

«Любой, кто бы ни пришел, – думали они, – будет лучше, чем няня Кэти, если не намного лучше!»

Когда солнце наконец скрылось за ветвистыми деревьями Парка, пришли Элен и миссис Брилл – накормить старших и выкупать Близнецов.

После ужина Джейн с Майклом снова уселись возле окна – ждать, когда мистер Бэнкс вернется домой, и слушать, как гудит на улице Восточный ветер, заставляя трепетать голые ветки вишен. А деревья, казалось, просто сошли с ума. Они так тряслись и гнулись, что могло показаться, будто они, высвободив из земли корни, пустились в пляс.

– Вон он! – сказал вдруг Майкл и указал на согнутую фигуру, стоящую напротив ворот.

Джейн вгляделась в сгустившуюся тьму.

– Это не папа! – сказала она. – Это кто-то другой!

Между тем согнутая фигура, шатаясь под порывами ветра, отодвинула щеколду, вошла в ворота – и в следующий момент Джейн с Майклом увидели, что это женщина. Одной рукой она придерживала шляпку, а в другой несла большой саквояж.

И тут произошла совсем невероятная, удивительная вещь! Едва фигура вошла во двор, как ветер подхватил ее, поднял в воздух и понес к дому. Было похоже, что вначале он доставил ее подобным образом к воротам, подождал, пока она их откроет, после чего перенес от ворот прямо к парадной двери. Через мгновение ребята услышали страшный удар, такой, что весь дом задрожал.

– Вот это да! Интересно, что случилось? – спросил Майкл.

– Не знаю, – сказала Джейн. – Давай пойдем и посмотрим, кто это!

И, взяв брата за руку, она потащила его за собой через всю Детскую на лестницу. Отсюда, с верхней площадки, им было прекрасно видно все, что происходит в прихожей.

Через некоторое время из гостиной вышла их мама, а за ней и таинственная гостья. У незнакомки были блестящие черные волосы («Почти как у моей голландской деревянной куклы!» – прошептала Джейн). Она была худощавой, но с большими руками и ногами, а из-под слегка нахмуренных бровей смотрели маленькие, пронзительные синие глаза.

– Вы увидите, это прекрасные дети! – говорила миссис Бэнкс.

При этих словах Майкл ткнул Джейн локтем под ребра.

– Уверяю, с ними не будет никаких хлопот! – продолжала миссис Бэнкс нерешительно, так как сама не очень верила своим словам. Гостья издала звук, похожий на фырканье, словно и она сильно в этом сомневалась.

– Теперь хотелось бы взглянуть на ваши рекомендации…

– Одно из моих основных правил, – сказала гостья твердым, уверенным голосом, – никогда никаких рекомендаций!

Миссис Бэнкс непонимающе уставилась на нее.

– Но я думала… что так принято. Я имею в виду… но ведь, насколько я знаю, все люди так делают!

– По-моему, это очень старомодный обычай, – услышали Джейн и Майкл строгий голос. – Очень старомодный! Даже можно сказать, совершенно несовременный!

Если и было на свете что-то, способное вывести миссис Бэнкс из себя, так это мысль, что ее могут счесть старомодной. Поэтому она быстро сказала:

– Ну что ж, хорошо. Забудем о них. Я спросила лишь на тот случай, если бы вы сами захотели их предоставить.

И она стала подниматься по лестнице, показывая гостье дорогу в Детскую и ни на минуту не переставая болтать. Из-за этого миссис Бэнкс не видела того, что происходило прямо у нее за спиной. Зато Джейн с Майклом смотрели во все глаза, потому что поведение гостьи было более чем странным. Дело в том, что, следуя вверх по лестнице за хозяйкой, она делала это не совсем обычным способом. Продолжая держать в руках свой саквояж, она уселась на перила и въехала по ним наверх, очутившись там одновременно с миссис Бэнкс. Такое не удавалось еще никому! Вниз – пожалуйста: Джейн с Майклом сами довольно часто проделывали подобные штуки, но вверх – никогда!