«Ничего, – подумал он, – побудет со мной еще пару дней, пока я немного не окрепну». Он уже готов был позвать ее. Она ведь говорила, что когда-то работала медсестрой. Она наверняка знает, как обращаться с такими ранами.

Второй приступ оказался сильнее первого. Колени у него подпрыгнули вверх, к груди. Он медленно, с усилием опустил ноги, глубоко вздохнул и ненадолго прикрыл глаза. Где-то в глубинах его сознания зарождался страх. Дарби усилием воли приказал себе успокоиться. Только не паниковать! С дырой в животе можно жить много дней. Можно или нет? А если задеты жизненно важные органы? Он скосил глаза на берег, потом снова опустил взгляд на живот. Тщательно накрыл рану рубашкой, рубашку заправил в шорты. Просунул руку под пояс и плотно заткнул ранку большим пальцем. Стало немного легче. Если не глядеть на рану, можно подумать, что она размером с тарелку. Лучше запомнить, какие у нее размеры. Интересно, будет ли меньше болеть, если надавить под углом, уменьшится ли ранка? Левой рукой он ощупал поясницу. Крови нет. Значит, пуля засела в нем. Маленькая пулька. Он вспомнил, как купил старшему сыну пистолет 22-го калибра и как они вместе стреляли по жестянкам на опушке леса. И он все время напоминал сынишке, что вот этими маленькими пульками можно убить мужчину или мальчика.

А если пуля застряла в почке или другом органе? Что теперь будет? Жить несколько дней... Необходимо лишь обработать рану.

Мимо прошел какой-то человек. Дарби хотел уже позвать на помощь, но стоило ему открыть рот, как его снова скрутило. Словно чья-то огромная рука схватила его внутренности и яростно выкрутила их, сжала, но затем постепенно отпустила. Когда он снова открыл глаза и опустил колени, тот человек уже ушел.

Чертовски глупое положение. Дарби почувствовал свою беспомощность. Черт бы побрал эту девчонку! Да, если он вдруг умрет, ей не позавидуешь! Интересно, как она объяснится с полицией? Руководитель фирмы уезжает в путешествие. Умирает в Мексике, на берегу реки. В деле замешана любовница. Утверждает, будто в момент смерти ее не было рядом с Гароном.

Прекрати паниковать! Тебе есть о чем подумать. Когда чего-нибудь очень долго и очень сильно хочешь, это обязательно происходит. Так у него было всегда. Как с тем сказочным домом. Мойра долго мечтала о нем и наконец получила. Много лет они копили на собственный дом; он трудился не покладая рук. Зато теперь у них есть дом.

Дарби запаниковал сильнее и, стуча зубами, заставил себя не вспоминать о боли. Опустил ноги, оперся о землю левой рукой, правой облокотился о ствол дерева. Ну, один рывок – и ты встанешь на ноги. Тогда сможешь пройти сорок шагов. Господи, да ведь ты ходишь ногами всю жизнь! Все очень просто. Ставь одну ногу впереди другой.

Изо всех сил он оттолкнулся и с трудом, пошатываясь, поднялся на ноги; Странная слабость. Но ведь силы не покидают человека так быстро. Не успел Дарби сделать и шага, как его снова скрутило. На сей раз боль была такая сильная, что он рухнул на землю и откатился назад, ударившись спиной о дерево. Мир накренился, но затем медленно выправился. Приступ прошел, только не совсем.

Так, надо отдохнуть немного и снова попробовать встать. Как глупо, ужасно глупо! Нет, у члена клана Гаронов кишка не тонка! Нас так легко не взять! Помнишь дядю Ральфа? Когда топор упал ему на ботинок и ему отрубило три пальца на ноге, он пешком дотащился до дому. Потом говорили, что он прошел больше десяти километров. Пришел с улыбкой на побелевшем лице и рухнул на пороге кухни; ботинок у него был полон крови.

Ожидая, когда вернутся силы для следующей попытки подняться, Дарби вдруг с горечью осознал, что умрет. Страх, сковавший его несколько минут назад, исчез бесследно. Теперь смерть представлялась ему прежде всего ужасным неудобством. С облигациями непорядок. Не пересмотрел условия страховки, как советовал Гарри. Да и на текущем счете тоже совсем немного денег. Придется Мойре заложить дом, пока не выплатят страховку. Гарри все для нее уладит, но ей наверняка не захочется его просить. Может, ему хватит такта самому предложить помощь?

О чем ты, приятель? У тебя впереди долгая счастливая жизнь. Тебе предстоит встретить еще много солнечных рассветов. Избаловать внуков. И поехать в путешествие, то путешествие, о котором так мечтает Мойра. Акапулько, Рио... Ты так долго копил на эту поездку... насколько позволяли налоги.

Надо вернуть машину, отвезти эту сучку обратно в Сан-Антонио. Или она из Хьюстона? Трудно припомнить, откуда именно. Значит, у тебя были веселые трехнедельные каникулы, а теперь тебя ранили в живот. Легко отделался! Попади пуля на четыре дюйма ниже, вот это была бы более справедливая кара. Наказано было бы именно то хозяйство, по милости которого ты и влип. Если оком своим согрешишь...

Подбородок его упал на грудь. Ему с большим трудом удалось приподнять голову. Перед ним все немного покачалось, но через минуту прояснилось. Стало поразительно четким. Он ясно различал грязную реку и берег вдали. Паром стоял на той стороне. Черные машины взбирались вверх по дороге. А еще дальше – маленькая фигурка...

Черт побери, да что же такое с его глазами?! Даже на таком расстоянии он отчетливо видит темные волосы, свитер, юбку... Он подарил ей их на день рождения. Господи, как давно это было! Он-то думал, она давно сносила эти вещи и выбросила их. Вот что главное в Мойре. Она всегда хорошо соображала. Умница. Теперь каким-то образом выследила его. Прискакала, прискакала к двери старого трактира – как в песенке. Нет, неверно. Она прискакала к нему на помощь!

Дарби улыбнулся фигурке жены на дальнем берегу. Значит, все будет в порядке. Конечно, даже на таком расстоянии можно прочитать, что написано в ее глазах. В них сладкое прощение и понимание. Она знает ответы на все вопросы. Мойра объяснит ему, почему он так поступил с ними обоими, и он сразу все поймет, все будет хорошо.

Милая девочка, она стоит на дальнем берегу, крепко сжимая в руках книги – совсем как тогда, в студенческие годы. Хочет показать ему таким образом, что все в порядке. Славный символ. Красивый жест.

Дарби легко и быстро вскочил на ноги, перепрыгнул канаву и мерным шагом пошел по дороге, высоко подняв голову.

Она увидела его, подняла свободную руку и помахала ему. И он пустился бежать. Много лет не бегал. Думал, уже разучился. Но посмотрите-ка на меня! Бегу, как тренер велел. Колени выше, Гарон, подпрыгивай и вставай на носки.

Бегом, бегом, ветер в лицо! Как удивляются его попутчики! Они думали, что он слишком стар и устал для того, чтобы бегать. А берег реки стремительно приближается к нему, бежит навстречу, словно он смотрит в лобовое стекло быстро едущей машины.

И Дарби Гарон кинулся в воду, ударился животом, прошел сквозь воду, как нож сквозь масло, вниз, в темноту... Он ощущал тьму вокруг лица, словно черные крылья овевали его, но знал, что непременно всплывет на поверхность, и Мойра будет близко, и больше они никогда не расстанутся и не поссорятся. Вытянув руки вперед, с улыбкой на устах он прорезал тьму, дожидаясь того мгновения, когда начнет подниматься на поверхность.

Рики медленно шла вверх по дороге к машине – одна, без сестры. Странные здесь закаты. Не такие, как в детстве в Огайо... Тут небо сверкает, переливается золотом, проходит минута, и вдруг – бум! Небо становится пурпурным, как любимое бабушкино праздничное платье; солнце закатывается моментально, и почти сразу же на востоке появляются звезды.

Рики отстегнула крышу, нажала кнопку. Крыша дернулась вверх и со скрипом встала на место. Она села на заднее сиденье и закурила. Недавнее возбуждение прошло; от текилы во рту остался противный привкус. Вначале ей захотелось снова поднять настроение с помощью еще одной бутылки, но потом она передумала.

Рики и Ники. Не имена, а собачьи клички. Дешевка и дурь!

Вспомни, как учила бабушка: кому многое дано, с того много и спросится...

Да, нечего сказать, тот тип из Нью-Йорка выбил почву у них из-под ног.