На этой минорной ноте я решила связаться с Лодзь-Хитроу. Интересное сочетание фамилий: Лодзь - что-то вроде экономической полиции и прокуратуры, а Хитроу - большой и сильный род, поставляющий психологов и аналитиков в другие семьи. Причем Хитроу активно принимают новых членов, собирая по всей обжитой территории одаренных детей для бесплатного обучения, а вот когда уже выучившийся психолог или аналитик меняет семью, тут-то и возмещаются с лихвой все затраты на обучение. А госпожа Лодзь-Хитроу могла родиться вообще какой-нибудь Уотсон-Бромер. Вообще, как считают иностранцы, тот, кто поймет, когда и по какой причине синто меняют фамилии, и знает, какой род занятий им соответствует, может заявить, что понял синто. Так вот, Лодзь-Хитроу - получается психолог-криминалист. Ну что ж, это все же лучше, чем кто-то из набивших лично мне оскомину семей Шур, Соболевых и Грюндеров.

  Лодзь-Хитроу оказалась приятной женщиной лет сорока с добрыми глазами, - с жертвами работает, что ли? Я сослалась на маму Яну и выложила свою просьбу. Психолог сказала, что может не докладывать обо мне, если не будет специального на то распоряжения. Меня это устроило. Договорились встретиться в парке завтра с утра, на нейтральной территории, так сказать.

  Утром я вышагивала среди залитых солнцем полянок, посматривая на занимающихся чи-гуном, с грустью вспоминая, когда же я в последний раз тренировалась. Госпожа Лодзь-Хитроу к моему появлению как раз закончила тренировку, мы стали прогуливаться, и я принялась объяснять, в чем проблема и чего я хочу. Пришлось рассказать обо всех событиях, начиная с полета к пиратам. Это оказалось на удивление трудно, все время хотелось что-то пропустить, переиначить; естественно, я не назвала ни одного имени или места, но, тем не менее, было дико вот так делиться информацией. Даже рассказала об обмене клятвами с Даниэлем, но о Таксоне правды не сказала. Психолог уцепилась за этот момент, пришлось выкручиваться, говоря, что я возбуждала мужчину, не возбуждаясь сама и не получая разрядки, и что мне это в принципе нравилось. Лодзь-Хитроу сделала какие-то выводы и воздержалась от дальнейшего раскручивания этой темы. В конце моей исповеди она заметила:

  - Нескучная у вас жизнь.

  - Это уж точно.

  Психолог меня успокоила, сказав, что при такой колоссальной нервной нагрузке и постоянной усталости подобное было неизбежным и что грубых нарушений в применении пси-техник, в принципе, не было. Потом обсудили, что же делать дальше. Выходило, что надо встретиться с Даниэлем и объясниться, ибо боязнь причинить ему боль все же очень давит на меня. Потом надо поговорить с Вольфом и выяснить, есть ли шанс вернуть прошлые отношения, или они ушли навсегда, и надо жить дальше. И еще, не злоупотреблять 'играми', это значит с Таксоном больше 'не баловаться'. Строго-настрого соблюдать режим и высыпаться. И постараться понять и простить Илис, что представлялось мне самым трудновыполнимым. А насчет ребенка, Тукина, молиться Судьбе и предкам, чтоб хранили его. Вроде бы, все просто до безобразия, но когда тебе это говорит дипломированный психолог, это действует, уж не знаю почему, но действует. Мне стало легче, я полностью поверила, что смогу справиться со всем.

  - Госпожа Лодзь-Хитроу, есть еще одна проблема, - сказала я, жутко стесняясь.

  - Еще? Ну, выкладывайте.

  - Возможно, я повторяю, возможно, мне предстоит грубый секс, на грани насилия. Как вы считаете, я могу поставить 'зеркало' или хотя бы маску.

  - Вам лучше этого избежать, для полного счастья вам только изнасилования не хватает.

  Я умоляюще на нее посмотрела, не надо сыпать соль на раны.

  - Маска не поможет, - все же сказала она. - Или 'зеркало', или ничего, и в любом случае ко мне, на следующий же день.

  Я закивала.

  - Только обязательно выполните все, о чем договорились.

  Я опять закивала.

  - Вы, наверное, инорожденная? - сочувственно спросила она. Я удивилась.

  - Почему вы так думаете?

  - Не берегут вас...

  - Нет, я естественнорожденная. - Хотела добавить, что некст, но решила промолчать, ведь я пыталась быть инкогнито. Конечно, если понадобится, то вычислят быстро, но тем не менее.

  - Просто иначе не получается, - добавила я.

  - Да, оно всегда так... Иначе не получается, - задумчиво сказала она.

  - У меня к вам просьба, если все же вам придется писать доклад о нашей встрече, опустите факт обмена клятвами, вы же понимаете, это очень личное и может повредить не столько мне, сколько ему.

  - Хорошо, думаю, я смогу это сделать. И вообще, обращайтесь, не бойтесь.

  Рассчиталась я с ней, пополнив ее персональные счета в магазинах. Это, конечно, тоже можно запросто отследить, но все же не так явно, как перевод денег с личного счета на личный.

  Я ушла в приподнятом настроении, даже если это все попадет пред светлы очи лордов-безопасников, серьезных претензий ко мне предъявить нельзя. Ну, неполный отчет об операции, собственно, и все, остальное - моя личная жизнь.

  Вернувшись домой, я столкнулась с отцом.

  - Ты что, с Эфенди встречалась? - грозно спросил он.

  Я опешила.

  - С чего ты взял? - отвечать папа не спешил - Я встречалась с психологом.

  - А... Хороший специалист, наверное, ты аж светишься, - подозрительно заметил он.

  - Папа, пожалуйста... Я не сошла с ума встречаться с Эфенди, флиртуя с Синоби.

  - Кстати, Синоби звонил и назначил тебе встречу в своем поместье на семь вечера, наглая тварь, не постеснялся это сделать через меня. - Тут до меня дошло, что отец слегка не похож сам на себя и что он очень нервничает.

  - Папа, не волнуйся, все будет хорошо.

  В ответ он хотел раскричаться, но сдержался.

  - Если он тебя обидит, я не знаю, что сделаю, - тихо сказал он.

  - Папа, ты ж меня знаешь, я не дам себя в обиду.

  - Дурочка, - с болью сказал он, - именного этого я и боюсь, что ты начнешь драться, и вы схлестнетесь по-настоящему, а он боец - не чета тебе, у вас одни учителя были, только он мужчина, сильный и быстрый.

  - Папочка, я обещаю не делать глупостей и не доводить дело до настоящей драки. Но ты же понимаешь, что этот нарыв надо вскрыть, иначе он может погубить всю нашу семью.

  Он тяжело вздохнул.

  - Убереги тебя Судьба оказаться в моей ситуации, дочка. И пусть она хранит тебя сегодня ночью, - он поцеловал меня в лоб и ушел.

  Чтобы отвлечься от грустного разговора, я поела и все же решилась связаться с больницей, где лежал Вольф. Упустила возможность пообщаться в реальном времени, когда была на Тропезе, теперь придется писать письма. Я несколько раз переписывала коротенький ролик, пока он меня более-менее не удовлетворил, и отослала. Ох, как тяжело ждать, а ведь Вольф может быть на каких-то процедурах и вообще увидеть его завтра, а то и позже. Через полчаса я взяла себя в руки и позвонила Даниэлю. Вызов шел долго, никто не подходил. Перезвонила еще раз.

  - Да кому там неймется? - услышала я вместо приветствия и увидела чистенькую полупустую комнату, залитую светом.

  - Здравствуй, Даниэль. - В комнате резко стало тихо.

  - Мне не видно тебя, - мягко напомнила я. Он показался.

  - Здравствуй...те. - Он очень похорошел, ушла синюшная бледность и припухлость глаз, под футболкой чуть прорисовывались мышцы, которых раньше не было.

  - Я хочу пригласить тебя в гости завтра, где-то к двенадцати. Я скоро опять покину Синто, и мне бы очень хотелось увидеть тебя до отлета.

  - Извините, у меня дела, я только вхожу в курс дела и не могу оставить сад на целый день, - он говорил, глядя в пол. Тебе страшно встречаться со мной Даниэль, мне тоже, но надо, нам обоим это надо.

  - Тогда я прилечу к тебе, ты сможешь уделить мне пару часов?

  Тут он посмотрел на меня, наши глаза встретились, это было как... включение магнита. Мне очень захотелось опять оказаться в его растворяющих объятьях. С ним происходило то же самое. Он согласился прилететь завтра. Разговор был окончен, но никто не мог первым отключиться. В конце концов это сделал Даниэль, и я без единой мысли смотрела на экран какое-то время. Что он со мной делает? И не поспешила ли я пригласить его на завтра, раз сегодня мне предстоит вечер с Синоби?