- Я дурак, - продолжил он. - Я думал, что от нее что-то осталось. Понимаешь, она была похожа на себя прежнюю, жесты, улыбка... Я не мог поверить, что ее больше нет, что в ее теле поселилась тупая похотливая тварь. А когда поверил... Я б и парня тогда убил, и себя, наверное, но он заговорил на русском и почти без акцента. Нашел ведь способ меня удивить и переключить. Он попросил связаться с вами, просто сообщить, где он. Вот так.

  М-да... Всякое бывает на этом свете. На Деправити убивают не так уж часто, только если в целом виде пленник оказывается дешевле, чем в разобранном. Им стирают память физическим способом, травмируя мозг, и зомби-техниками накладывают личину. Рабы хороши только тогда, когда покорны и не думают о том, что они рабы. А сексуальные рабы тем более, никому не надо чтобы игрушка вдруг повредила своего хозяина. То, что Рад так долго не хотел признавать очевидное, говорит о силе его чувств к 'хорошему спецу и хорошему человеку'.

  - Ты в отставке? - спросила я.

  - Нет, в бессрочном отпуске.

  - Вернешься?

  - Наверное... Да, вернусь к работе.

  - Это хорошо. - Я действительно была рада за него, что он все-таки потихоньку восстанавливается и приходит в себя.

  - Так что ты с ним сделала? - напомнил он.

  - Ты ж видел, столовая ведь была под наблюдением.

  - Я ничего не понял.

  - Ты ведь не расскажешь?

  - Смотря что...

  - Иезуит.

  - Не спрыгивай.

  - Я дала клятву поддержки и помощи, муж и жена, как правило, обмениваются такими клятвами, но не всегда. Это очень серьезно, очень. Хоть это всего лишь слова.

  - Странные вы люди, синто...

  - Странные, - подтвердила я.

  - Ты сдержишь клятву? - спросил он, посмотрев мне в глаза.

  - Я очень постараюсь, - ответила я, не отводя взгляда.

  - Это не игры, - сказал он мрачно

  - Я понимаю, - горько отозвалась я.

   Дезерт. Проблемы

  Как хорошо оказаться дома. Надо же, неуютная комната на суровой планете стала моим домом. Родные, близкие люди сделали Дезерт домом для меня за какой-то неполный год. Моя поездка, как я и обещала, вышла недолгой, уложились в шестнадцать дней, а кажется, что прошло полжизни. Высадившись, я отправилась к Вольфу, а он, в свою очередь, вызвал к себе в учебку моего отца и брата. Дарел обрадовался так, что при свидетелях обнял меня и прижал к себе; потом, правда, отстранился и извинился. Но инструкторы все равно все поняли, ладно пусть треплются, с меня уже не убудет. Ронан и отец не радовались так же сильно и безмятежно, как Дарел, они с тревогой вглядывались в меня, ища следы психологической ломки. Мне очень хотелось их успокоить и объяснить, что со мной ничего ужасного не произошло, что я легко отделалась, всего лишь небольшим ожогом. Мы вчетвером сидели в моей комнате, Ронан оказался у меня впервые и пребывал в легком шоке - после его апартаментов мои смотрелись более чем аскетично. Дарел разливал травяной настой и нарезал еду - хозяйничал, а мы наблюдали за ним, думая каждый о своем.

  - Ну, я, наверное, вас оставлю, - сказал Вольф, закончив возиться, и поцеловал меня в щеку, заглянув в глаза.

  - Спасибо, - сказал отец ему в спину.

  Когда закрылась дверь, мои мысли разбежались, и единственное, что я выдала:

  - Все хорошо. Все обошлось.

  Собравшись, я коротко рассказала о том, что было на Совете, о полете к Грюндерам. О встрече с Первым Синоби умолчала, Ронану уж точно не надо об этом знать. Потом пересказала собственно акцию, показала шрам и закончила тем, что Хореса я считаю вполне адекватным. Они слушали молча и не перебивали.

  - Тебе только что пришла посылка курьерской почтой, - сказал отец, когда я закончила, и отдал мне сверток. - Подарок Лорда Синоби на твое наследование.

   Это оказался новый армкамзол, в нагрудном кармане лежал инфокрис. Я достала его и вставила в транслятор. Отец и Ронан не спускали с меня глаз. Вопреки ожиданиям, это оказалось не видеописьмо, а текстовая информация. Обоснование моей кандидатуры для осуществленной операции. М-да... Чувствую что отец от меня не отстанет, пока я ему все не выложу.

  - Ронан, нам надо поговорить с твоей сестрой наедине, - услышала я его отчужденный голос. Брат глянул на меня, желая удачи, он знал, что означает подобная интонация, и молча вышел.

  - Рассказывай.

  - Почему ты злишься?

  - Рассказывай! - отец готов был сорваться. Я ничего не понимала.

  Я рассказала о моем ночном походе к Первому Синоби. Отец встал и заметался по комнате.

  - Ты дура, - зашипел он в конце концов, - он с ума сходил от Лин-Ары, а тебе удалось переключить эту страсть на себя!

  - С чего ты взял? - я думала, он меня ударит вместо ответа.

  - С того, что я знаю этого крысодлака! Ты знаешь, что он пытался покончить с собой, когда умерла твоя мать? Семейные медики спасли его, но полностью скрыть не удалось... Только старый Синоби смог заставить его жить. Он псих! А ты отправилась к нему ночью и очень удачно оголилась. Лицом ты похожа на меня, но фигурой - в маму. И родинка на груди, вернее, отметина от нее... - отец шипел, стараясь не кричать, это было страшно.

  - Папа...

  - Что папа?! Он требует, чтобы мы перестроили работу и ты вернулась на Синто! Я не понял, чего вдруг... Теперь понимаю.

  У меня покатились слезы.

  - Что ты ревешь? Что ты теперь ревешь? - Я продолжала беззвучно плакать. Отец повернулся ко мне спиной, постоял так, а потом развернулся и обнял.

  - Я от вас не уеду, - прошептала я.

  - Успокойся, я ему тебя не отдам. Я найду причину оставить тебя здесь, тем более что ты действительно нужна. Успокойся.

  Странное дело, я не боялась Синоби как такового, почему-то я была уверена, что зла он мне не причинит. Я боялась расстаться с ними со всеми, с отцом, Дарелом, Ронаном, даже с Дином и Тукином, к которому я привязалась. Это были близкие мне люди, я хотела быть с ними.

  - Успокоилась?

  Я закивала головой.

  - Не кисни, все будет хорошо. - Я опять закивала. - Надевай подарок, а старый я верну им при случае.

  Вот странно, мечтала ведь о новом армкамзоле, а теперь готова его выбросить. Тем не менее, я сделала то, что велел отец.

  - Ну? Брата напугаешь заплаканной физиономией.

  Я быстренько умылась и постаралась привести себя в порядок.

  - Пусть Ронан побудет один день здесь, с тобой, Вольф перемучается как-нибудь.

  Я опять закивала. Отец поцеловал меня в висок на прощание.

  Когда он вышел, зашел брат, я попросила его ни о чем меня не расспрашивать. Мой милый братец меня послушался и принялся травить байки о местных интригах. Удивительное дело, то, что раньше меня угнетало, теперь успокоило.

  Мы провели день вместе, я показала ему учебку, мы немного полетали в имитаторах, посмотрели дела моих лучших спецкурсантов. Нам было очень хорошо вместе, последние две недели стали расплываться и забываться как плохой сон.

  Переночевал брат у меня, мы проговорили почти до би-утра. Я провела его, послав с ним Каса и Пола так, на всякий случай.

  - Я рад, что все обошлось, - шепнул Ронан мне на прощание.

  - Я тоже, - и он поцеловал меня, как всегда.

  Когда я возвращалась к себе, меня перехватил Вольф.

  - Ну, наконец-то... - и затащил к себе в комнату. Я не сопротивлялась.

  Как же все хорошо, спасибо, Судьба.

  Пролетели три счастливых дня, мне начало казаться, что я никуда не улетала и просто видела плохие сны. Но ночью, во сне, я увидела черные глаза, полные боли и отчаяния, мне приснился Хорес таким, каким я увидела его впервые. С придушенным криком я подскочила в постели, через секунду поняла, что это был лишь сон. Дарел проснулся и принялся меня утешать.

  - Все хорошо, девочка, ты дома, со мной...

  Я легла обратно; прости Судьба, я не имела права забывать его, забывать клятву, теперь я буду помнить.