– Да ты не дрожи так, любезная Катанга, – лучше выпей!

– Дада… лучше выпить, ага.

– Так откуда узнала?

– От твоего «лоа»! Он явился ко мне ночью… вышел из сверкающей кареты, движимой колдовской силой – без лошадей.

– А какого цвета была карета? – быстро перебил Андрей.

– Хм… – колдунья озадаченно нахмурилась, отчего ее смуглое толстощекое лицо с широким – картошкою – носом приобрело довольнотаки забавный вид. – Кажется, синяя… Дада – синяя! С такими черными колесами, огромными стеклянными окнами и пылающими глазами – тоже из стекла! А как она рычала, о! Видать, двигалито ее злобные демоны.

Синяя карета… Громов сразу припомнил – был у него когдато синий «РеноЛоган»… Но откуда об этом может знать Катанга?! Описалато, между прочим, четко… Значит, есть чтото такое в ее колдовстве… есть…

– А, скажика, тетушка, что я должен сделать, чтоб мой… как его… дух, что ли…

– Лоа, Великий Господин, – подсказала колдунья.

– Чтоб мой лоа больше не приставал к тебе.

– Как что? Вступить с ним в связь, сказать ему! – Катанга повела плечом.

– Прямо сейчас?

– О… любезнейший Никто… – изрядно захмелевшая мулатка немного опешила и не смогла сдержать довольной улыбки. – Если тебе не трудно.

– Да не трудно… Эй, кабатчик! Тащи еще рому!

– Уже принес, господин, – подбежав, ушлый кабатчик принес объемистую бутыль черного английского стекла, заткнутую вместо пробки обглоданным кукурузным початком. – Пейте на здоровье! Нет, нет, платить не надо, это просто угощение. Друзья тетушки Катанги – мои друзья.

Махнув рукой, Громов поднял кружку:

– Ну, будем!

– Будем!

Колдунья и капитан чокнулись, выпили и – разом – хмыкнули, новая порции огненного напитка оказалась куда забористее прежней. Или это просто так показалось? На пустойто желудок. С утра.

– Так, говоришь, мой «лоа» к тебе на синем «Рено» приезжал? – подъедая горох, уточнил молодой человек, уже чувствуя, что начальная стадия алкогольного опьянения не миновала и его самого.

– Угу, на синем… на синей повозке. Без лошадей, ага!

– Ха! Без лошадей?! Да там семьдесят лошадок! Или больше… не помню уже. В общем, так, – посмотрев на мулатку, капитан Гром грозно сдвинул брови. – Я от тебя коечто узнать хочу, между прочим. Ежели спрошу – ответишь? Только честно.

– Отвечу, угу, – бросив в рот изрядную горсть гороха, Катанга громко икнула и посетовала: – Ох, и забористый же ром нынче в этой корчме! Всегда хороший был, а сейчас – еще лучше! Спрашивай, господин, о чем хочешь! Отвечу!

– Что еще ты обо мне знаешь? – молодой человек снова ожег собеседницу взглядом.

Та замотала головой:

– Больше ничего, клянусь железным богом Огуном, Великим Ме и Господом нашим Иисусом! Если желаешь, могу прямо сейчас, в подтверждение, выпустить из вен всю свою кровь.

– Не надо, – брезгливо покривил губы Андрей. – Крови только еще нам и не хватало! Лучше скажи – а как мне вернуться обратно? Ну… туда… в никуда, как ты говоришь.

– Корабль, – не задумываясь, отозвалась колдунья. – Есть проклятый корабль – и ты его знаешь.

Громов ничуть не удивился – в принципе чегото подобного он и ждал – лишь посетовал, что в прошлый раз попал кудато не туда.

– А ты пытайся, Великий Никто! – пьяно улыбнулась мулатка. – Проклятый корабль – пушка, ты – ядро… выстрел может быть и не в ту сторону.

– Еще б знать, кто канонир, – Андрей покусал губы и плеснул в кружки ром.

– А канонир – он!

Хохотнув, Катанга кивнула на небо, имея в виду непонятно кого – то ли Иисуса Христа, то ли железного бога Огуна, то ли загадочного Великого Ме.

– Понял, не дурак, – Громов азартно хлопнул в ладоши. – Что ж, спросим иначе – где мне этот проклятый корабль найти?

– Ну сейчас даже дети знают – в гавани СанАвгустина, вестимо. Там он, голубчик, и стоит… мертвый!

– Что значит – мертвый?

– Сам увидишь, Великий Господин, сам все увидишь.

– И обязательно в грозу надо? – опрокинув кружку, продолжал допытываться Андрей. – В спокойную погоду – никак?

– Никак! Гром нужен, молния – великий Шанго!

– А место? – не отставал молодой человек. – В любом можно?

– Пушке все равно, где стрелять. Главное – куда… и – в кого.

– Я так и думал… точнее – знал. Слушай, тетушка Катанга… а скажика еще…

Ничего конкретного Громов больше не добился, то ли колдунья уже была сильно пьяна, то ли не так уж хорошо и разбиралась во всей этой теме, проявляя лишь самые поверхностные знания, примерно такие же, как у самого Андрея по истории средневековой Японии, той, что до сегунов.

А «Барон Рохо» – мулатка называла его – «Большой корабль цвета крови» – ей както привиделся во сне, точнее говоря – явился. И тотчас же – буквально на следующий день – зашел в гавань Нассау. Катанга уже точно знала – это проклятый корабль, и кому надо об этом шепнула, за что поимела пару гиней и доброе к себе отношение.

– А, лаадно, – махнув на все рукой, Громов схватил кружку. – Ну что? Выпьем… бедная подружка… дряхлой юности моей!

Потом молодой человек торжественно приказал своему «лоа» больше не садиться в синий «Рено» и не ездить по ночам в 1707 год, к тетушке Катанге, особе не злобной, а вполне добропорядочной и даже, как вскоре выяснилось – хорошо знакомой с местным священником, отцом Теодором.

– Вот к нему мы сейчас и пойдем, господин Эндрю! Я племянниц своих позову: АннуМарию, Консуэлу, Летицию… Отец Теодор их любит. Вина попьем, песен попоем, потанцуем! Знаешь, как АннаМария танец змеи пляшет? О! Тебе понравится, клянусь святым Георгием и железным Огуном!

Предложение, конечно, было захватывающим. Но, на взгляд Громова, слишком уж авантюрным – какието подозрительные мулатки, танцы… А вдруг еще Бьянка узнает? Нассау – городок маленький.

Не пошел! Выпил на посошок, облобызался с колдуньей, слезно обещавшей направить все свое колдовство против громовских врагов, да отправился домой – обедать. Что и сказать, с утра росинки маковой во рту не было… если не считать моченого гороха да парытройки литров доброго ямайского рома!

Домой Андрей явился в настроении самом хорошем и добром – тянуло петь чтонибудь в стиле Боба Марли, шутить, смеяться и всехвсех любить – особливо Бьянку, обнаруженную Громовым в беседке, в саду, в обществе тетушки Марты.

– Ах, душа моя! Дай поцелую…

Бьянка смешливо отбивалась и фыркала, правда недолго – тетушка Марта проворно принесла из подвала кувшинчик красненького винца. Холодненького! Как раз хорошо – сверхуто на ром, так сказать – полирнуть.

– Ай, молодец! – глядя на Громова, смеялась квартирная хозяйка, вообщето – женщина весьма богобоязненная и строгая. – Вот и мой старик когдато так же – уйдет, бывало, с утра, по делам – вернется к обеду пьяным!

Море было спокойным, дул легкий бриз, и три дюжины пиратских судов, включая самый большой – недавно захваченный «серебряный» галеон, переименованный в «Ветер удачи», – легли в дрейф неподалеку от низкого берега и спокойно высадили десант.

– Удачи вам, парни!

Провожая своих людей, капитан Гром лично распоряжался погрузкой фальконетов, и даже двух двенадцатифунтовых пушек.

Последние весили тонну – с борта галеона на берег перевезли лошадей и телеги с импровизированными лафетами, сделанными все тем же плотником Спиридоном. Без артиллерии пираты просто не смогли б обойтись – кроме форта, город окружала крепкая каменная стена с мощными – единственными – воротами, так что пушки – даже фальконеты – здесь пришлись бы впору.

Десантом командовали Бешеный Дирк и Жозеф Китаец, Андрей взял на себя морскую часть операции, а «Бугай» Бенингхэм осуществлял общее руководство, сменив капитанский мостик галеона на корму небольшой, но юркой и проворной шхуны. План в основном составил Громов, плюс ко всему Бенингхэм присоветовал пару дельных вещей, с неприкрытым восхищением оценив задумку капитана «Жозефины» с пушками. Спиридон не подвел – изготовил лафеты вовремя, на вид они казались вполне надежными и, по всему, никак не должны были развалиться сразу после первого же выстрела.