Бриджит поглядела вокруг. Холод февральского вечера просачивался внутрь через трещины в лепных украшениях окон. Тьма за окном сгущалась, и в углах комнаты почти ничего уже не было видно.

— Наступает час привидений, — прошептала она. Потом, уже громче, позвала:

— Появись, Лавиния. Дермотт не верит в тебя, но я верю. Почему ты не скажешь мне, где кольцо? Ты могла бы нарисовать карту на той пыли, что покрывает мебель.

Она поглядела на огонь, который Дермотт разжег прежде, чем ушел вниз. Языки пламени лизали поленья. Тихие потрескивания и летящие искры завораживали Бриджит. В комнате становилось все уютнее и теплее.

Но это не имело большого значения. В объятиях Дермотта ей было теплее, чем от тысячи каминов, и, кроме того, она не возражала ни против холодной погоды, ни против дождя, если можно было уютно устроиться под одеялом на уютной кровати бабушки.

День уже ушел, но ночь еще не упала. Через окно можно было видеть, как наступают сумерки. Дождь прекратился, и небо, казалось, разорвалось на части. С одной стороны розовые и фиолетовые лучи пронизывали тяжелые серые тучи с темно-синими тенями. С другой — легкие жемчужно-белые облака неслись по ветру, как клочья хлопка, который когда-то произрастал на плантации Хартли. Такое небо не дано видеть обитателям больших городов, да и Бриджит видела нечто подобное лишь в музее на картинах Тициана.

— И это все наше, — шептала она.

Ее и Дермотта. Небо. Любовные ласки. Привидения. Все вокруг. Она задрожала от восторга. Вероятно, пока Бриджит спала, Лавиния пыталась получить доступ к ее сознанию, но Дермотт утомил ее так, что Бриджит не могла воспринять слабый зов призрака…

Она вздрогнула, когда снова зазвучала мелодия из фильма «Изгоняющий дьявола».

— Кто же это?

Бриджит наклонилась, чтобы взять телефон. Вероятно, бабуля хочет знать, нашлось ли кольцо.

— Алло?

После долгой паузы в трубке прозвучало:

— Бриджит?

Только сейчас она посмотрела на телефон и поняла, что схватила трубку Дермотта. Когда они с Дермоттом покупали телефоны, то выбрали одинаковые модели, правда, разных цветов. Но в комнате было слишком темно, чтобы сразу отличить один от другого.

Бриджит решила не сдаваться и говорить так, будто понятия не имеет, кто звонит. Будто разные женщины звонят Дермотту целый день.

— Простите. Его здесь нет. Могу ли я узнать, кто говорит?

— Кэрри.

У Бриджит не было сил позвать его. Этот день принадлежал только ей и Дермотту.

— Он сейчас занят, но я передам ему, что ты звонила. — Услышав шум в прихожей, Бриджит повернулась и увидела, как Маг вбежал в комнату. Что-то темное шевелилось у него в пасти, и, прежде чем Бриджит смогла разобраться, он вспрыгнул на кровать, испачкав мокрыми лапами желтое покрывало и белые простыни. Бриджит взвизгнула, вскочила на ноги и, вскрикнув «Маг!», схватилась рукой за сердце. — Палка, — увидела она, осознав, что стоит возле кровати полностью обнаженная и сжимает телефон. — Маг принес палку в зубах, а я думала, что это… не знаю, мышь или еще что-то. Что-то живое. Слушай, мне очень жаль, но Маг только что вскочил на кровать, и у него грязные лапы, так что мне надо бы…

— Так ты в кровати? — вскричала Кэрри.

Учитывая время дня, Бриджит поняла, что ее слова звучат не слишком тактично. Она наклонилась, достала из сумки халатик, почему-то захотев прикрыть себя, хотя Кэрри Мастерсон, конечно, никак не могла ее видеть.

— Ну… да. — Она могла объяснить все, но с какой стати она должна оправдываться перед Кэрри Мастерсон? Кроме того, подозрения Кэрри были абсолютно правильными. Внезапная волна гнева подхватила Бриджит. Что за женщина эта Кэрри? Бриджит знала ее только поверхностно и понятия не имела, каковы ее отношения с Дермоттом. И он ничего не сказал ей. Но должен был бы сказать, решила Бриджит. Неужели Дермотт и Кэрри спали вместе? Внезапно ей стало очень важно знать это. Она глубоко вздохнула. — Мне надо идти. Я скажу Дермотту, чтобы он перезвонил тебе.

— Не могу поверить, — пробормотала Кэрри. — Ты в кровати… с ним?

— А что, если да?

Кэрри издала протестующий возглас.

— Ты слишком эгоистична, — быстро заговорила она. — Ты становишься на пути каждой женщины, едва только та захочет узнать Дермотта поближе. Он уже устал от этого. Он говорил, что ты вечно болтаешься рядом с ним. Он обещал мне, что поедет с тобой только для того, чтобы закончить ваши отношения.

— Ты спятила, — перебила Бриджит. — Дермотт никогда не сделал бы этого.

— О, не сделал бы? Почему бы тебе самой не спросить его? Он смог бы порвать с тобой, только если бы вообще не видел тебя! Это он и собирался тебе сказать. Дермотт — прекрасный человек. Он любит свою работу, но, кроме нее, хочет иметь детей, семью, дом. Но ты не можешь дать ему ничего этого. Что? Ты, наконец, совратила его? Поимела немножко секса? Это все, что тебе надо? Другие женщины хотят соединить с ним свою жизнь. Но ты мешаешь ему. Женщины уходят, потому что ты всегда влезаешь и требуешь от него какой-то очередной ерунды, а сама ничего ему дать не можешь…

— Я слушала достаточно, — сумела вставить Бриджит. Она чувствовала себя так, будто получила ошеломляющий удар в живот, и весь воздух вышел из нее. — Дермотт не хочет заканчивать нашу дружбу, — пролепетала она, защищаясь.

Подняв глаза, она увидела Дермотта и услышала его голос:

— Именно это я и хочу сделать.

Ошеломленная его словами, Бриджит закрыла телефон и швырнула его на кровать, едва ли заботясь о том, что прервала разговор с Кэрри. Мага не волновало то, что происходило с людьми, и он продолжал грызть свою палку. Не в силах поверить словам Дермотта, Бриджит медленно встала с кровати. Пол был холодным, и дрожь охватила все тело. В камине вспыхнула щепка. Краткая вспышка пламени ярче осветила комнату.

Двигаясь к огню, стремясь к его теплу, Бриджит не отводила взгляда от Дермотта. Он был без рубашки, лишь в джинсах, которые натянул, отправляясь в кухню, и у него в руках был поднос, нагруженный дымящимися тарелками с едой. Еще он принес бутылку виски.

Дермотт позаботился о ней, зная, что она пробудится голодной!

Так и было. Но теперь не имело никакого значения. Весь ее мир летел вверх тормашками. Дермотт поглядел вокруг в поисках места для подноса и, не найдя, наклонился, поставил поднос на пол, выпрямился и повернулся к Бриджит.

Она вытянула руку, запрещая ему приближаться к себе.

— Кэрри сказала, что ты поехал со мной во Флориду не просто так. Ты собирался сказать мне, что ты не хочешь быть моим другом. — Она попыталась побороть приступ паники, но ее голос дрогнул. — Моим другом, — повторила она. — Ты больше не хочешь видеть меня? Вообще?

Он остановился перед нею. Радужка его глаз казалась того же цвета, что и зрачки, и из-за этого он выглядел еще более сердитым. За что Дермотт может сердиться?

— Да, Бриджит, — подтвердил он.

Его голос звучал хрипло, так, как звучал после занятий любовью, и все же не так. Мягкость исчезла, и Бриджит в ошеломлении поняла, что Кэрри не солгала.

— Почему? Что произошло?

Неужели он серьезно относится к Кэрри?

Странно, но от ее слов гнев Дермотта возрос, и его грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Он придвинулся к Бриджит. Понимая, что упадет в огонь, если отступит еще на шаг, она отодвинулась в сторону, но Дермотт поднял руку, упершись в полку над камином, и не дал Бриджит отойти.

— Взгляни на меня, — тихо произнес он. — Чего ты ждала?

— О чем ты говоришь? — едва смогла она выговорить. — Только что ты был здесь… лежал около меня, Дермотт. Мы провели в кровати весь день. Как можешь ты… — ей не хватало слов, и она умоляла его взглядом, — быть таким чужим? Ты поговорил с Кэрри, пока был внизу?

— Что ты хочешь сказать?

— Похоже, это она настроила тебя против меня!

— Ты сошла с ума! — Он бросил взгляд на свой телефон. — А какое право ты имела отвечать на звонок?