Мы ни в коем случае не должны забывать о том, что в Древней Греции, где, несмотря на рабовладение, существовала демократия и республиканское правление, а также в Европе и Америке, переживших в своем развитии в период от Средних веков до эпохи Возрождения систему республиканского правления в вольных городах, а в Новое время – республиканскую революцию в городах, непрерывно росли народные традиции. Тогда как на Востоке и в Японии, где исстари господствовал бюрократизм абсолютной монархии, всегда преобладали традиции господствующего класса.

«Книги по истории прошлого не способствовали просвещению народа, они лишь помогали держать народные массы в темноте и невежестве», – писал Ляп Ци-чао[8] относительно исторических работ о прошлом Китая. Эти слова относятся как к работам по истории стран Азии, так и по истории Японии. В 1911 году в Китае произошла республиканская революция, поэтому китайские ученые получили возможность делать подобные искренние признания. В Японии же еще не наблюдается подобных чистосердечных и самокритичных высказываний. Здесь еще предстоит подвергнуть решительной критике то, что в свое время в Китае критиковал Лян Ци-чао, отмечая, что «книги по истории прошлого писались для потомков аристократии, для бюрократической клики, для узкого круга ученых, а читали их только те, кто находился у них на службе; естественно, что авторы этих книг отстаивали интересы абсолютизма и с ненавистью и злобой относились к стихийным выступлениям народных масс»[9].

Догу (глиняная фигурка) периода Дзёмон (г. Хиросаки, преф. Аомори)

«Я раскрыл книгу по истории, но, о каком бы периоде ни шла речь, каждая страница книги была испещрена словами «гуманность», «справедливость», «мораль», «добродетель». Так как я все равно не мог уснуть, то продолжал читать далеко за полночь и вдруг обнаружил, что вся книга пронизана одним словом: «людоедство», – писал в Китае Лу Синь. К сожалению, у нас, в Японии, мы еще не можем иметь своих Лу Синей.

В опубликованных за последнее время книгах по истории Японии каждая страница пестрит словами «общество», «экономический базис», «способ производства», «научный анализ», «конкретное исследование», «тщательность», «категория», «тип», «генеалогия», «структура», но при внимательном рассмотрении мы обнаруживаем все то же слово «людоедство». Как подчеркивал Мао Цзэдун, говоря об «упорядочении трех стилей», старые шаблоны восьмичленных сочинений[10] уже похоронены, но существует стремление к утверждению господства новых шаблонов восьмичленных сочинений, и мы должны категорически заявить, что это касается и японской исторической науки.

В настоящее время история Японии тоже должна стать наукой. Однако в Японии немало ученых, которые забывают о том, что историческая наука должна служить не только ученым и учащимся, но что она должна рассказать об истории народа.

В самом деле, так как до сих пор писали книги лишь по истории господствующего класса, то предполагали, что сохранились только документы, которые считались важным историческим материалом с данной точки зрения, а документы, относящиеся к жизни народа, почти совершенно отсутствуют. А поэтому в значительной мере полагались на этнографические данные. Однако мне хочется подчеркнуть, что жизнь народа в различные периоды истории, его борьба против господствующего класса, связанная с различными историческими изменениями, получили наиболее полное отражение в документах и хрониках.

Так называемые социально-экономические истории, посвященные эпохе феодализма накануне революции Мэйдзи – иными словами, токугавской эпохе[11], – написаны на основе документов и трудов ученых правительства Бакуфу[12], кланов[13] и императорского двора. Полагали, что кроме этих источников существует мало исторических документов, рассказывающих о жизни народа того периода. Однако я обнаружил, что именно исторические материалы о крестьянских восстаниях того периода являются чрезвычайно важными историческими документами, позволяющими совершенно ясно представить себе жизнь народа того времени, а следовательно, и характер самого общества. Необходимо приложить все силы для отбора исторических материалов по народным движениям. Однако до сих пор правительство и ученые лишь упорядочивали документы, относящиеся к этим восстаниям, и в то же время, используя материалы господствующего класса, составленные аристократией, бюрократией и придворными учеными, постоянно принижали значение крестьянских восстаний.

Такие движения народных масс должны занять центральное место в работах по истории японского народа. Надо правильно оцепить их значение. Необходимо понять, что на основании исторических документов, касающихся крестьянских восстаний, можно наиболее полно, и глубоко изучить характер общества того периода.

«Кодзики» и «Нихонсёки»[14], называемые древними «историями» Японии, не представляют собой описания истории японского народа; они были созданы, чтобы возвеличить родовую аристократию и императора, которые правили в VIVII веках н. э., по европейскому летоисчислению, центральной частью Японии. Это было убедительно доказано многими, начиная от Араи Хакусэки[15] и кончая профессором Цуда Сокити[16]. Установлено также, что только императорский двор и придворные ученые читали «Кодзики» и «Нихонсёки», а народным массам они были совершенно недоступны.

Однако в новое время, когда в Японии установилась монархическая система современного типа, стали настойчиво доказывать, что якобы в «Кодзики» и «Нихонсёки» излагается история японского народа. Научные же исследования древней истории, археологические изыскания и изучение древнего общества во многих отношениях и поныне еще находятся на подготовительной стадии.

Реконструкция общего дома периода Дзёмон на стоянке Саннай-Маруяма (г. Аомори, преф. Аомори)

До сих пор утверждают, что японская культура была самой древней. Однако факты говорят о том, что культура Японии в сравнении с культурой других стран мира возникла и стала развиваться значительно позже.

Согласно последним данным археологических исследований, неоспоримые остатки древнейшей человеческой культуры в Японии относятся к периоду «дзёмон», то есть к периоду новокаменного века.

Научно достоверных данных о существовании в Японии более древней культуры – древнекаменного века – пока нет. До настоящего времени в ходе раскопок в различных частях Японии было обнаружено около десяти тысяч предметов, являющихся памятниками культуры «дзёмон».

В период культуры «яёй», которая пришла на смену культуре «дзёмон», то есть в век металлических и каменных орудий, японский народ тоже перешел к земледелию, и, таким образом, в Японии возникла культура в собственном смысле этого слова. Этот процесс происходил в Японии со II века до н. э. до I века н. э.

Человек появился на земле миллион пятьсот тысяч лет тому назад. Это доказывают останки питекантропа, найденные на Яве, синантропа, обнаруженные в Чжоукоу-дяне, южнее Пекина, эоантропа, найденные в Пильтдауне, в Англии и древнего гейдельбергского человека, обнаруженные в Гейдельберге, в Германии.

После того как эти древнейшие люди вымерли, появился человек, близкий к человеку современного типа. Можно предположить, что это произошло сто пятьдесят тысяч лет тому назад. Следы человека древнекаменного века были обнаружены в разных местах земного шара. Они позволяют утверждать, что человек палеолита занимался охотой и использовал огонь. Человеку верхнего палеолита (пятьдесят-двадцать тысяч лет тому назад) была присуща культура каменного века. Этот так называемый «разумный» человек (homo sapiens) является непосредственным предшественником и предком современного человека. Кости этих людей доказывают, что человек явился плодом смешения различных типов людей. Эти древнейшие люди оставили прекрасную пещерную роспись.