– Сеньор Венченцо, это снова Саура. Сейчас я передам трубку моему заместителю по вопросам безопасности, постарайтесь ответить на все его вопросы. Предельно точно. Его зовут Дэннис Блэк. Хорошо?
– Си, сеньор.
Чернов начал разговор без ненужных любезностей:
– Винченцо, как подписано письмо? Точно – Brigate Rosse? Или все же BR? Brigate… Хорошо. Вы не могли бы переслать его нам по факсу? Да, номер я сейчас подскажу, – он щелкнул пальцами и Уильям подал ему рекламный проспект отеля, а Алекс кивнул и пошел вниз – к портье. – Да, вы все верно записали, Винченцо. Не нужно так нервничать, сеньор Саура просто беспокоится за судьбу своего компаньона. Никто не будет вас увольнять. Мы ждем факс. И не уходите далеко от телефона.
Минут через десять в номер вошел Алекс и протянул нам распечатку:
– Ктонибудь силен в итальянском?
На факсе была фотография – Захар, сидящий на стуле на фоне растянутой кемто простыни, его голова склонена к правому плечу – словно сидит он в бессознательном состоянии. А в руках у него зажата картонка с надписью на языке Петрарки и Джанни Родари.
Донован покрутил бумагу в руках и передал ее Блэку. Тот разгладил о край стола лист, постоянно норовящий свернуться в рулон, и положил факсимильное сообщение на ворох газет.
– Странно, посмотрите на подпись.
– Что в ней не так? – я втиснулся между гбшниками.
– Если я ничего не путаю, то должно быть BRPCC или BRUCC. Первые – “Коммунистическая сражающаяся партия”, вторые – “Союз сражающихся коммунистов”. А мы видим простое Brigate Rosse. Так они подписывались лет пять назад. До разделения на “старых” и “молодых”.
– И что это значит?
– Сложно сказать. Либо вылез ктото из глубокого подполья и решил поправить дела. Либо чтото в мире террора поменялось. Либо это чьято самодеятельность, не имеющая к Красным бригадам никакого отношения. Не очень умелая мимикрия. Эти молодцы занимаются террором, а не собиранием денег. Да и сумма при текущем курсе, – он взял со стола газету “Corriere della Sera”, доллар с четвертью за тысячу лир составит… около двухсот тысяч долларов. Маловато для серьезных борцов с капиталом. Как бы прочитать дословный перевод, не привлекая к делу лишних людей?
Донован поднял телефон и нажал клавишу повторного набора последнего номера. Даже я услышал:
– Бронто! Винченцо…
– Бонджорно, сеньор Сеферелли, – поздоровался Уильям. – Я помощник мистера Блэка. Скажите, письмо перед вами лежит? Да, переведите его, пожалуйста. Вслух. Нет, не нужно копию по факсу. Я вас слушаю.
Алекс подал ему авторучку и перевернутый лист факса.
На термобумаге побежали строчки:
“Да здравствует победа коммунистов во всем мире! Закария Майнце захвачен нами и будет удерживаться до внесения вами средств в размере 250 млн. лир наличными в старых купюрах по 10 или 50 тысяч лир. При попытке связаться с полицией или переписать номера банкнот вы получите голову сеньора Майнце. В ваших интересах не допустить огласки. О времени и месте передачи вашего взноса на борьбу с капитализмом США и империализмом СССР будет сообщено дополнительно. Свободу Марио Моретти! Brigate Rosse.”
– Дела! – почесал в затылке Вязовски.
– Самодеятельность, – заключил Донован.
– Сейчас проверим, – Блэк опять поставил телефон на колени и быстро набрал номер. – Привет, Тэдди. Не разбудил? Отлично. Как у вас там? Идут дела? Подругому и быть не должно. Я чего звонюто? Мы здесь задержимся на неделюдругую, так вы там сами пока какнибудь, окей? Ну и хорошо, что справляетесь! И еще, Тэдди, не мог бы ты узнать у чехов, что за структура подписывается нынче “Красными бригадами”? Нет, без партийной принадлежности – просто “Красные бригады”. Что, нет таких? Это точно? Сам названия придумывал? Понятно. Хорошо, будут новости, я перезвоню.
Он отставил аппарат в сторону.
– Все слышали? Наш Тэдди подтверждает мою догадку. Есть мысли?
– Ехать нужно в Верону, – предложил Уильям.
– Без этого никак, – согласился Дэни. – Сардж, что ты видишь впереди?
Я опустился в кресло за столом, прикрыл глаза и начал “вещать”:
– Он появится сам и скажет, что он ничего не помнит после того как сел в арендованную машину. Будет настаивать, что все эти дни был в совершенном беспамятстве и пришел в сознание от холода, замерзая на утреннем пляже отеля Villa Rita, и если бы не бирка в кармане от Royal Hotel Sanremo – он бы не нашелся еще долго. Наш рассказ о “Красных бригадах”, подброшенное письмо из веронского банка, банковский чек об обналичке запрошенных террористами денег и календарь с отмеченной неделей его отсутствия он сильно его удивят. А потом он будет вспоминать этот эпизод редко и с неохотой. В общем, в Верону нужно ехать и платить. Тогда дня через четыре мы его увидим. Но появится он здесь. Не в Вероне. Когда Захара вытащим, нужно искать этих похитителей и выдергивать из них ноги и руки.
– Хорошо, – подытожил Блэк. – Ты верно рассудил: сначала Зак, потом возмездие. Мы с Уильямом едем в Верону для обмена. Пусть твои девчонки подготовят всякие доверенности и прочую документацию, что может нам понадобиться для подтверждения своих полномочий перед Сеферелли. Вы с Алексом остаетесь здесь и ждете возвращения Зака. Есть вопросы, возражения, предложения? – Он внимательно посмотрел на каждого из нас, – нет?! Ну и хорошо. Здесь до Вероны на машине ехать часов семь, а спешить особенно незачем – информации о времени и месте передачи денег пока нет. Значит, приедем под вечер. Алекс, к тому времени у Винченцо должны быть все наши документы, еще нам нужен отель и позаботьтесь, чтобы с деньгами не было проблем. Уильям, пошли к себе, соберемся, да и пора уже ехать.
Собирались они быстро – минут через десять мы с Алексом уже стояли на набережной и смотрели вслед FIAT’у, увозящему Дэни и Уильяма.
А я в который раз “вспоминал” еще одну подробность, о которой не стал говорить Блэку – я их больше никогда в своей жизни не увижу – ни Дэни, ни Уильяма. И я знал, что так и должно быть. Или они или Захар и я.
Мы все успели: веронский банк получил необходимое подтверждение полномочий Блэка и Донована, забронировали номер в Hotel Porta Palio – почти в самом историческом центре, на берегу обводного канала своенравной реки Адидже.
Мы сидели перед открытым балконом в моем номере, смотрели на море. Алекс курил, а я посасывал какойто коктейль – “Веселая вдова” – на основе мартини. Несколько пустых стаканов уже стояли на полу перед моим креслом. Раз в полчаса Алекс звонил портье и меланхолично требовал принести в номер “ун альтро биччере Merry Widow”. Требуемое появлялось еще спустя три минуты. И я снова вливал в себя это еловое горькосладкое пойло.
Как я не пытался быть спокойным, но от одолевавшего меня бешенства отделаться не удавалось. Хотелось все вокруг бить и крушить – вместо того, чтобы заниматься большими делами, которые я уже привык считать свой жизнью, мне приходилось сидеть в этой итальянской дыре и тупо пока события сами сложатся в нужную мне комбинацию. Я уже раз тридцать себе поклялся, что более никогда не допущу подобных ситуаций.
– Этих мерзких итальянских коммунистовтеррористов я выжгу с этой земли каленым железом, потому что еще никто так не мешал мне работать! – Моя ярость нашла выход в разбитом стакане, вызвав удивление на обычно бесстрастном лице Вязовски. – Никто не отнимал у меня попусту столько времени!
Два раза я разговаривал с Луисвиллом. В первый раз позвонил сам, пытался успокоить распереживавшуюся Линду и не стал говорить девчонкам о произошедшем. Отделался неопределенными “делами”, по которым Зак отлучился на несколько дней в глухой район Швейцарии, где нет никаких телефонов. Во второй раз позвонила Марта и передала просьбу Фрэнка Бригли завтра связаться с ним обязательно.
Солнце уже село, когда раздался долгожданный звонок из Вероны и Алекс включил громкую связь:
– Бонанотте, сеньоры, – судя по голосу, Дэни пребывал в хорошем настроении. – Мы на месте. Винченцо молодец, все подготовил. Осталось дождаться следующего письма. Что у вас?
