Алек взяла салфетку и вытерла масло со своих пальцев. Она повернулась ко мне спиной и посмотрела за окно, на россыпь холмов, окружающих ее дом.

- Я больше не намерена терпеть эти постоянные допросы, Виктория. Я хочу, чтобы они прекратились.

Она повернулась и впилась в меня своим холодным взглядом.

- Это должно прекратиться.

- Нет, это не прекратится. Не до тех пор, пока ты мне не ответишь.

Неужели я на самом деле думала, что имела какую-то ценность в ее жизни?

Она подошла ближе и посмотрела на меня долгим взглядом. На ее лице была та самая маска, которая так хорошо скрывала ее чувства и эмоции. Если то, что она собиралась сделать и причиняло ей боль, то заметно этого не было.

- Я вернусь в семь часов. Я хочу, чтобы к этому времени ты собрала свои вещи и покинула мой дом.

Вот так просто все было кончено. Алек ушла, оставив меня в изумлении моргать глазами. Я прождала ее до одиннадцати часов, но она так и не вернулась. Через два месяца она продала свой дом и исчезла. Вчера я увидела ее в первый раз с того самого дня.

Все, что я когда-то хотела знать об Алек, все вопросы, которые стали причиной нашего разлада, больше не были загадкой.

После того, как Джиллиан сообщила мне свою сенсационную новость, я хотела пойти в спальню к Алек и вытащить ее из постели. Я хотела назвать ее Келлен и посмотреть как ее стойкое равнодушие рушится как песочный замок под приливом волны. Я хотела, чтобы она знала, что всего одним коротким предложением ее мать ответила на все мои вопросы. Что мне все известно.

К тому времени, как черное небо стало пасмурно-серым, я хотела, чтобы она сама призналась мне во всем. После всего того, что я пережила за те годы, проведенные нами вместе, Алек могла бы сказать мне правду, не заставляя меня вытаскивать ее из нее клещами.

Дождь и соленая вода били в дом, разлетаясь брызгами по стеклянной двери. Хотя полотна Алек в основном изображают именно такие пасмурные дни, как сегодня, сама она пишет только в теплые и солнечные дни. В ненастную погоду она предпочитает читать или готовить. По крайней мере, так было раньше.

Шум душа подсказал мне, что Алек встала. Настало время взглянуть правде в глаза. Остаться ли мне в гостиной или подняться наверх и притвориться, что я проспала всю ночь? Хотела ли я, чтобы Алек знала, что мне все известно или чтобы продолжала разыгрывать свой спектакль? Я побежала наверх и села на край кровати. Мне хотелось посмотреть как далеко она зайдет. Я выскользнула из одежды и забралась в постель как раз в тот момент, когда в ванной перестала литься вода. В последнюю минуту я вспомнила, что мне следовало придать подушкам и простыне измятый вид. Мне тоже нужно было придерживаться своей роли. Я вздрогнула, когда Алек бесшумно появилась в дверях. Ее загар явно выделялся на фоне широких хлопковых брюк белого цвета и такой же футболки. Она быстро вытерла свои взъерошенные волосы.

- Доброе утро, Виктория. Ванная свободна, если хочешь, можешь воспользоваться ей. Ты голодна?

Как может она казаться такой открытой и в то же время быть такой лживой. Мне не стоило забывать, что она была дочерью актрисы, номинированной на Оскар. Должно быть, актерский дар передается по наследству. Серебряного цвета глаза смотрели на меня с ожиданием.

- Нет, я не голодна. Я, пожалуй, приму душ.

Долгая бессонная ночь не очень хорошо сказалась на моем организме. Да и дорога из Лос-Анджелеса сделала свое дело. Может, горячий душ позволит мне избавиться от того сломленного состояния, в котором сейчас находилось мое тело.

Алек кивнула и спустилась вниз. Я склонилась над перилами, наблюдая за тем, как она грациозно двигалась по нижнему этажу. Алек дотронулась до выключателей и первый этаж ярко осветился. Ее глаза наблюдали за ветром и дождем, бьющимся в дом. Ее лицо ничего не выражало, когда она смотрела на свои ожившие за окном картины. Чувствуя себя вуайеристом я прошла в спальню и закрыла за собой дверь. Часы показывали 5:38. Алек поздно встает в эти дни.

Удивительно, как разница в один день может все изменить. Вчера, стоя в этом душе, я пыталась не представлять Алек и Келлен, принимающих его вместе. А сегодня я стояла здесь и знала, что Алек и была Келлен. Я отключила воду и в какой-то степени была удивлена обнаружить, что я совсем одна. Чища зубы, я разглядывала свое отражение в зеркале. Передо мной стояла тридцатишестилетняя женщина с короткими темными волосами и большими голубыми глазами. Она была средней во всем - средний рост, средний вес, средняя внешность. Единственным своим достоинством я считала легкую улыбку, которая открывала ямочку в моей правой щеке.

Я была той же женщиной, которую Алек выставила из своего дома два года назад. Только сейчас эта женщина знала ее секрет.

Я вышла из ванной и остановилась, почуяв великолепный запах свежесваренного кофе и бекона, витающего в комнате. Мой желудок недовольно заурчал, протестуя против моего раннего отказа от завтрака. Алек стояла у окна, в руках у нее была дымящаяся чашка. Почти в такой же позе я нашла ее вчера у пирса.

- Доброе утро, - поприветствовала я ее, подходя и становясь рядом.

Алек повернулась ко мне.

- А сейчас ты голодна? Мне помнится, ты никогда не любила есть сразу после того, как просыпалась.

Она была очень красивой в мягких серых отблесках бушующей непогоды. Ее глаза были серебристо-серыми, а волосы белокурыми и мягкими как у ребенка. За эти два года она превратилась из девушки в женщину. Алек первой отвела взгляд и пошла на кухню. Я стояла у окна еще несколько минут, пытаясь собраться. Я знала, что меня все еще тянуло к ней, но я была удивлена, что притяжение не исчезло и после поразительного признания Джиллиан.

Алек Чейзн и Келлен Брент были одним человеком. Я повернулась и посмотрела на нее. Она налила в сковородку масло, положила сверху тонкие полоски бекона, сыра и нарезанных грибов и залила все яйцами. Она была Келлен Брент. Если я спрошу, станет ли она это отрицать? Я жила с Алек и я любила ее, но я верила Джиллиан. Все в Алек становилось понятным, когда ты знал, что она была Келлен Брент.

- Виктория? - вопросительно посмотрела на меня Алек. - Ты в порядке?

Я подошла к столу и села напротив нее.

- Да, все нормально.

Мы позавтракали омлетом с тостами и выпили горячего кофе. За окном снова свирепствовало ненастье - лил дождь и каждые несколько минут гремел гром и сверкали молнии. Алек нарушила молчание первой.

- Я не думаю, что у тебя получится уехать сегодня из-за такой погоды. Ты можешь оставаться здесь так долго, как пожелаешь, - она развернулась на стуле и серьезно посмотрела на меня. - Однако, я хочу предупредить тебя, что тебе лучше держаться от меня подальше. Если ты начнешь приставать ко мне с расспросами, я выставлю тебя вон.

Я не сомневалась в том, что ей не составит никакого труда сделать это. Однажды она уже выставила меня из дома, хотя в то время утверждала, что любит меня. Я поймала ее взгляд и улыбнулась.

- Договорились.

Мы убрали кухню и я вспомнила, что когда я не требовала от нее ответов и когда Алек не убегала от меня, нам было очень хорошо вместе. Я стала об этом забывать.

- Ты не будешь рисовать сегодня, да? - спросила я. Когда шли долгие дожди, Алек становилась раздражительной и жутко невыносимой из-за невозможности писать в такие дни.

Алек неопределенно пожала плечами, словно писала она или нет не имело никакого значения.

- Хочешь что-нибудь почитать? Я собираюсь свернуться на своей постели с какой-нибудь интересной книгой и теплым пледом.

Я последовала за ней в ее студию. Прошлой ночью я рассмотрела ее довольно хорошо. Это была самая маленькая комната в доме. В углу между двух стен расположился большой письменный стол, на котором стоял компьютер и он весь был завален бумагами. Остальные стены были заставлены высокими, достающими до самого потолка, полками с книгами. Коллекция книг Алек была многообразна - от лесбийской мистики и эротики до мэйнстримовских бестселлеров, фантастики и классики. Она взяла какую-то книгу и улыбнувшись мне, вышла из комнаты.