Лучани рассказал Вийо об отказе Баджо принять патриаршую кафедру в Венеции, отметив, что не отказался от намерения использовать кардинала именно на том посту, на который его хочет назначить папа. «Венеция — отнюдь не райское местечко. Там требуется человек сильной воли, такой, как Баджо. Хочу, чтобы вы переговорили с ним. Передайте ему, что бывают моменты, когда всем нам приходится идти на какие-то жертвы. Возможно, вам следует напомнить ему, что я вовсе не желал оказаться на этом месте». Вийо про себя отметил, что последний аргумент вряд ли убедит Баджо, который сам горячо желал стать наследником Павла VI, однако государственный секретарь дипломатично промолчал.
Затем Лучани уведомил Вийо о других намеченных им кадровых изменениях в Ватикане. Кардинал Перикле Феличи должен быть назначен викарием Рима вместо кардинала Уго Полетти, который, в свою очередь, сменит Бенелли на посту архиепископа Флоренции. Бенелли будет государственным секретарем, приняв на себя обязанности Вийо.
А тот обдумывал запланированные папой кадровые изменения, в том числе и свою собственную «отставку». Вийо подумывал об уходе на покой — он был старым и уставшим человеком. Кроме того, он был тяжело болен. И состояние здоровья ничуть не улучшали выкуриваемые им две пачки сигарет в день. Уже в конце августа Вийо дал понять, что хотел бы в скором времени уйти в отставку. И вот теперь он получил желаемое, однако куда раньше, чем ожидал. Какое-то время уйдет на передачу дел, но, как бы то ни было, его власть отныне пойдет на убыль. Особенно досадно было кардиналу Вийо то, что его место Иоанн-Павел I отдает Бенелли, который в прошлом был у него заместителем и отношения с которым были весьма напряженными.
Вийо просмотрел записи в своем блокноте, касающиеся предполагаемых изменений. Альбино Лучани, отодвинув в сторону свои рукописные заметки, вновь наполнил чашки чаем. Вийо сказал:
— По-моему, вы хотели видеть на моем месте Казароли?
— Да, какое-то время хотел. Я считаю его работу во многих отношениях просто блестящей. Но я разделяю сомнения Джованни Бенелли по поводу некоторых политических инициатив, предпринятых в последние годы в отношении стран Восточной Европы.
Лучани подождал, ожидая какого-нибудь знака или слова в одобрение. Молчание затягивалось. Ни разу за время их отношений Вийо не отступил от условностей и вежливой учтивости; на лице — неизменная маска холодности и бесстрастности. Лучани пытался и лично, и через Феличи и Бенелли внести хоть немного теплоты в их взаимоотношения с Вийо, но ледок профессиональной отчужденности государственного секретаря не дал ни единой трещинки. Наконец Лучани сам нарушил молчание:
— Так что же, ваше преосвященство?
— Вы — папа, и за вами решение.
— Да-да, разумеется! Но что вы сами думаете?
Вийо пожал плечами:
— Принятые вами решения порадуют одних и огорчат других. Многие из кардиналов в Римской курии, приложившие немало сил для вашего избрания, почувствуют себя обманутыми и преданными. Эти перестановки и назначения, по их мнению, полностью перечеркнут заветы покойного папы Павла VI.
Лучани улыбнулся.
— А разве покойный папа полагал, что назначает их на должности навечно? А что кардиналов, утверждающих, как напряженно они трудились, чтобы сделать меня папой… Поймите, я много раз говорил, но, видимо, нужно повторять еще и еще — я нисколько не стремился стать папой. Я не хотел становиться папой. Вы не найдете ни одного кардинала, которому я хоть что-то пообещал. Я никого не просил, не убеждал голосовать за меня. Ничего не делал ради своего избрания. В Ватикане есть люди, которые забыли о своем предназначении, о том, зачем принимали сан. Они решили, что тут нечто вроде фондовой биржи. Но церковь — не торжище, поэтому я и предпринимаю кадровые перестановки.
— Станут говорить, что вы предали дело папы Павла VI.
— Еще будут говорить, что я предал дело Иоанна XXIII. Предал дело Пия XII. Каждый ищет ориентиры, исходя из своих целей. Моя задача в том, чтобы я не предал дело Господа нашего Иисуса Христа.
Беседа продолжалась около двух часов. В 19:30 Вийо вышел от папы и направился в свой кабинет. Усевшись за стол, государственный секретарь изучал список новых назначений Лучани. Потом, запустив руку в ящик стола, он достал еще один перечень имен. Возможно, это просто совпадение, однако все прелаты, попавшие в список смещенных со своих постов, числились и в другом — списке предполагаемых масонов. Том самом, который опубликовал разочаровавшийся в масонстве член ложи «П-2» Мино Пекорелли. Марцинкус. Вийо. Полетти. Баджо. Де Бонис. Все вновь назначенные папой Иоанном-Павлом I — Бенелли, Феличи, Аббо, Антонетти — в списке масонов не значились.
Кардинал Вийо отложил список и стал изучать другой документ, лежавший у него на столе. Это было окончательное подтверждение договоренности о встрече между представителями комитета конгресса США по народонаселению и папой Иоанном-Павлом I, назначенной на 24 октября. Правительственная группа США, добивающаяся смягчения позиции Римско-католической церкви по вопросу использования противозачаточных таблеток, через несколько недель получит аудиенцию у папы, который и сам готов пойти на подобные перемены. Вийо поднялся из-за стола, беспечно оставив на виду различные бумаги. Лев и в самом деле выпустил когти.
Сразу после беседы с Вийо в 19:30 Альбино Лучани попросил отца Диего Лоренци связаться с кардиналом Коломбо в Милане. Через минуту Лоренци сообщил, что Коломбо сейчас нет на месте и что он будет без четверти девять. Лоренци вернулся обратно за свой рабочий стол, и к папе вошел отец Маджи. Вместе они прочли завершающую часть требника по-английски. В 19:50 папа сел ужинать в обществе Маджи и Лоренци. Совершенно спокойный, несмотря на долгую и непростую встречу с Вийо, он мило болтал, пока сестры Винченца и Ассунта подавали бульон, телятину, фасоль и салат. Лучани отпивал из бокала воду, а Лоренци и Маджи пили красное вино.
Лоренци, сидевшему напротив папы, вдруг пришла в голову мысль, что понтификат Лучани, должно быть, уже преодолел отметку самого короткого в истории папства. Он собирался высказать свою мысль вслух, но папа принялся возиться со своими новыми наручными часами. Их подарил Иоанну-Павлу I монсеньор Макки, секретарь покойного папы Павла VI, после замечания Феличи о том, что многие в курии считают неподходящими для папы его старые часы. Наверное, не отвечающими «правильному» образу папы. При таком подходе в курии, наверно, не видят разницы между римским папой и торговцем подержанными автомобилями, для которого важно, чтобы его брюки были как следует выглажены. В последний раз, когда Лучани виделся со своим братом Эдоардо, папа предложил ему свои старые часы с такими словами: «Кажется, папе римскому не позволяют носить старые видавшие виды часы, которые нужно то и дело заводить. Ты не обидишься, если я отдам их тебе?».
В конце концов Лучани передал часы Маджи, попросив выставить на них точное время, когда начнется выпуск телевизионных новостей. Было без одной минуты восемь часов вечера.
После обычного ужина, прошедшего в приятной атмосфере, папа вернулся в кабинет и занялся заметками, сделанными в ходе разговора с Вийо. В 20:45 Лоренци соединил его по телефону с кардиналом Коломбо в Милане. Впоследствии кардинал отказывался давать интервью, но из других источников известно, что они обсуждали намеченные папой кадровые изменения. Очевидно, разногласий по этому вопросу между ними не было. Коломбо позволил себе только припомнить: «Он долго говорил со мной и совершенно нормальным тоном. Никаких признаков болезни. Он был преисполнен душевного покоя и надеждой. На прощание он пожелал: “Молитесь!”».
Лоренци отметил, что телефонный разговор закончился в 21:15. Потом Лучани просмотрел речь, с которой планировал выступить перед иезуитами в субботу, 30 сентября. Ранее он говорил по телефону с генералом ордена иезуитов, отцом Педро Аррупе, и предупредил, что ему есть что сказать по поводу дисциплины. Папа подчеркнул ту часть речи, которая имела отношение к задуманным им переменам.
