Вообще, если хорошенько подумать, и кофе, и кабачки, и тыква, и кокосовые пальмы на островах Тихого океана, и даже манго в Юго-Восточной Азии — это все плоды деятельности мудрых китайцев, которые задолго до Колумба завезли па открытые ими острова и континенты разнообразные сельскохозяйственные культуры, которые отлично там прижились. И если кто и завез кофе и тыкву в Пуэрто-Рико — так это уж точно был хорошо нам знакомый адмирал Чжоу Вэнь.
«Маролиу» (Marolio) было еще одним интересным словом, начертанным на датированной 1480 г. карте Альбину Канепа. Оно было расположено там же, что и слово «marnlio» на карте Пицциньяно. Я предположил, что в этом слове в букве «о» на карте Пицциньяно просто-напросто стерлась нижняя дужка. «Маролио» на старопортугальском обозначает «растения семейства аннона» (кустарники со сладкими крупными ягодами). На обеих картах эти надписи сделаны к северу от современного Понсе, как раз посередине южного побережья острова. А именно эта территория является центром по сбору тропических фруктов на Пуэрто-Рико. Там полно плантаций, где выращиваются практически все виды плодов этого сладкого растения, ну и, конечно, папайя. Их соки и их смеси пользуются чрезвычайной популярностью во всей Южной Америке. Впрочем, у туристов куда большей популярностью пользуется смесь этих соков с изрядным количеством рома. Уж и не знаю почему, но от этого напитка они быстро взбадриваются и приходят в особенно хорошее расположение духа. Сказать по правде, эти фрукты более характерны для Юго-Восточной Азии и Южной Америки. Мне ничего не оставалось делать, как опять прийти к выводу, что эти культуры завезли на Пуэрто-Рико китайцы в 1421 г.
Если с островом Антилия все было более-менее понятно, то остров Сатаназес (Гваделупа) на картах более позднего периода подвергся значительным изменениям. Во-первых, претерпело ряд изменений название острова: то он становился Островом дьявола, то Островом дикарей[295]. На последних (до Колумба) картах этого острова лучше прорисовано то, что видно со стороны моря: например, второй вулкан («кон») высотой 1414 метров, именуемый горой Кармишель (Mont Carmichael), а также плато, соединяющее ее с крупнейшим вулканом Суфриер. На карте показаны и водопады, которые низвергаются со склонов вулкана (те самые, которые, по утверждению очевидцев, словно низвергались из-под облаков — помните?) Кроме того, на новых картах им дано название: Карука и Тре-Ривьер. Деревни и сельскохозяйственные земли (aralia у sya) отмечены на западном побережье Гран Тер, как раз там, где их увидел и описал Колумб, когда его корабли через несколько лет проходили мимо. И все-таки остров Сатаназес продолжал оставаться для европейцев ужасным местом: недаром картограф Альбину Канепа начертал на карте несколько характерных слов — «nаr i sua», что означает «ничего, кроме испепеляющей жары». Зато изменилось описание островов Ле-Сент (Всех святых, их еще называли Сайя — помните?) На карте появилась надпись: «все виды тропических птиц», что неудивительно, поскольку этот остров и сейчас является пристанищем многочисленных разноцветных гомонящих птичьих стай. Особенно там хороши зимородки и так называемые райские птички — крошечные комочки ярко окрашенного пера и пуха. Когда они поднимаются в воздух, чтобы перелететь с острова на остров, со стороны можно подумать, что летят ювелирные изделия — до такой степени они ярки, миниатюрны и изящны.
Другое весьма странное слово, которое Пицциньяно поместил на своей карте Антилии (на юго-востоке, в районе острова Вьекес (Vieque), было, на мой взгляд, слово «ига». Дело в том, что «уракано» (Uracano) по-венециански значит «страшная буря», «извержение» или «ураган». Но к 1421 г. все извержения на этом острове, насколько мне известно, завершились. Правда, на западе острова, в районе Маягуэс, землетрясения, судя по всему, случались. Что же касается ураганов, то они обычно появлялись на острове с востока, проносились над территорией острова Вьекес и обрушивались на остров Сан-Хуан. Я был уверен, что именно это и увидели китайские картографы, когда их джонки приблизились к острову в ноябре 1421 г. в разгар сезона бурь и ураганов.
Все эти изменявшиеся названия, написанные на требовавшем расшифровки коде, весьма меня взбудоражили, тем более что графические изображения островов остались почти без изменения по сравнению с картой Пицциньяно. Однако все эти треволнения имели и свою положительную сторону: я раз и навсегда убедился, что Антилия — это остров Пуэрто-Рико, Сатаназес — Гваделупа, а острова Сайя — острова Ле-Сент (Всех святых). Конечно, споры вокруг некоторых нюансов кастильских и каталонских обозначений на картах могут не стихать еще долгое время, зато я уверен, что, начиная с этого дня, необходимость идентифицировать эту группу островов исчезнет окончательно. Лично для меня изменения названий на островах на позднейших их картах есть не что иное, как доказательство того, что португальцы обосновались на этих островах с прицелом на долгую перспективу и пребывали на них вплоть до 1492 г., то есть до времени первого путешествия Колумба. Растения же, обнаруженные на островах и на первый взгляд казавшиеся для них нехарактерными, завезли туда не испанские капитаны, а китайские адмиралы, которые отправились в плаванье на 70 лет раньше Колумба.
Хотя очертания островов даны довольно точно, их расположение (особенно на ранних картах) оставляет желать лучшего. К примеру, они изображены скорее в Атлантике, нежели в Карибском море, то есть за 2 тысячи миль от их реального положения. И эта ошибка повторялась всеми последующими картографами. В 1448 г. интересовавшие нас острова находились на расстоянии 1,5 тысячи миль от Канарских островов (ошибка составила 750 миль), а на картах 1474 г. они передвинулись ближе к западу, что увеличило ошибку миль эдак на 500. В принципе эту ошибку объяснить нетрудно. У капитанов Генриха Мореплавателя в 1431 г. еще не было секстантов (астробусолей), поэтому отклонение в географической широте и долготе у них на картах было еще больше, чем у китайцев. Далее, португальцы не знали, как использовать координаты Полярной звезды вплоть до 1451 г. Только после 1473 г., располагая так называемыми таблицами склонения, португальцам удалось установить подлинную географическую широту места: в 1474 г. на картах Тосканелли Антилия, к примеру, расположена совершенно правильно. Но, как мы уже говорили, проблему представляла не столько географическая широта, сколько географическая долгота. Колумб ошибся в долготе при нанесении Америки на карту на 1 тысячу миль (!) и на 20° в географической широте. Когда он вернулся из своего первого путешествия, он даже не знал хорошенько, куда плавал, и полагал, что его эскадра ходила в Катай (Китай). Это заблуждение сохранилось у него чуть ли не до конца жизни.
В XV в. португальские навигаторы двигались, руководствуясь показаниями компаса. Скорость же они измеряли, сбрасывая с носа корабля бревна. Это уже не говоря о том, что они двигались в массе воды, которая, в свою очередь, двигалась по отношению к другим водным массивам (т. е. были увлекаемы течением). Но португальцы ничего об этом не знали (как в свое время и китайцы). Подобно Колумбу, португальцы не имели правильного представления о месте нахождения своих кораблей в конце того или иного отрезка пути. Когда я сделал нехитрый расчет маршрута португальцев и выяснил, что они шли в течение 10 недель от берегов Мадейры до Гваделупы[296], я понял, что они просто не могли поместить острова на другое место на своих ранних картах.
Тут у меня к карте Пицциньяно возникло несколько вопросов: первый относился к размерам островов. На ранних картах Антилия была ничуть не меньше Пуэрто-Рико, но значительно уступала размерами острову Сатаназес (Гваделупе). Я решил свести все к современной карте и перевел изображения обоих островов в единый масштаб, учитывая, правда, ошибки, сделанные китайцами при переводе карт в масштаб, обусловленный их системой мер. И еще один вопрос меня мучил: когда и где Пицциньяно начертил свою каpтy? У меня сложилось такое впечатление, что он чертил ее под руководством самого дона Педру, чьи картографы лихорадочно искали информацию о новых землях, чтобы создать карту мира, которую требовал от них высокий гость. Я знал, что император Священной Римской империи Сигизмунд передал дону Педру огромное поместье Тревизо, находившееся в 15 милях от Венеции, которое и стало своего рода базой португальской диаспоры в Италии. Как всегда неожиданно, мне пришла в голову плодотворная мысль: а уж не там ли встречались португальские картографы со знакомым нам «отступником» Никколо да Конти в 1424 году? Ведь именно Никколо да Конти находился на борту китайского корабля из Золотого флота Чжэн Хэ и, весьма возможно, собственными глазами видел Антилию. По моему мнению, карта Пицциньяно, скорее всего, была нарисована именно в Тревизо хотя бы по той причине, что большинство надписей на ней, помимо португальских, сделаны на итальянском диалекте Тревизо, а не на венецианском.
