Он вонзился в спину Вулфгара мягко, беззвучно.

Вулфгар повалился на влажный мох. Видар в ярости обернулся.

— Держи её! — прошипел он.

И тут обнаружил, что Джесса сама бежит к нему, с перекошенным от ярости лицом; она налетела на него с такой силой, что тот потерял равновесие и полетел в грязь.

Она кинулась к ярлу:

— Вулфгар! Вставайте, скорее!

Сквозь его плащ на её пальцы сочилась кровь.

Потом Видар схватил её за ноги, а чьи-то тонкие сильные руки вцепились в неё сзади. Джесса пиналась, вырывалась, визжала, но человек изо всех сил сжимал ей локти. Бороться было бесполезно. Вор держал её крепко, его хриплый смех раздался возле самого её уха.

Видар медленно поднялся.

Джесса стояла спокойно, тяжело дыша. Она смотрела, как жрец молча стирает с лица и бороды грязь, не сводя с неё холодного взгляда серых глаз.

— Предатель! — прошипела она. Видар покачал головой:

— Нет. Это Вулфгар предатель. Он был другом колдуна. Как и ты.

Джесса бросила быстрый взгляд на Вулфгара. У неё заколотилось сердце, когда она увидела, что он ещё дышит.

— Недолго ему осталось, — печально сказал Ви-дар. — Тварь добьёт его.

— Тварь?

— Это то, что я всем скажу. Во что они поверят. Боюсь, что и тебе придётся стать её жертвой. Несколько ударов ножом будут выглядеть весьма убедительно. Мне жаль, что всё так получилось, Джесса, но ты понимаешь, мне не нужны свидетели.

Он кивнул. Рука, державшая её, на какое-то мгновение ослабла. В отчаянии Джесса рванулась и, выскользнув из рук вора, бросилась бежать через болото. Она понеслась мимо озера, перепрыгивая через кочки и ветки, огибая камни, а за ней с громким топотом бежал вор; она слышала его сквозь собственное тяжёлое дыхание, стук своего сердца.

Добежав до деревьев, Джесса на мгновение обернулась и помчалась дальше. Вор не отставал; он скользил легко, чуть пригнувшись, в его руке сверкал нож. Джесса ныряла под ветви, листья хлестали её по лицу и рукам; накидка порвалась, и она отбросила её прочь, обливаясь от страха потом. Скатившись по склону холма, она обежала груду камней и затаилась за ней, тяжело дыша, а вокруг яростно шумел лес.

Хватая ртом воздух, она легла на живот и осторожно выглянула из зарослей папоротника.

Вор приближался, медленно и осторожно.

— Хватит, барышня, — сказал он. — Вы только себе делаете хуже.

Она молча ждала. Гнев жёг её холодным огнём, страшная ярость леденила душу, сжимая её, как рука, державшая рукоять ножа. Пусть подойдёт. Тогда она вернёт ему один должок.

Вор осторожно подошёл к камням, прислушался, его маленькие глазки рыскали по сторонам. Джесса сжала зубы; она ощущала дикую ярость, безрассудную отвагу, силу. Она ненавидела его и Видара, особенно Видара!

Вор остановился возле самого её укрытия. На какое-то мгновение он отвернулся.

Джесса молнией выскочила из-за камней и ударила его ножом; вор завопил от боли и ярости и тоже попытался нанести ей удар, его нож со свистом рассёк воздух. Он успел схватить её за рукав; вскрикнув, она вырвалась и побежала к деревьям.

По склону холма стекал ручей, узкий бурлящий поток. Она перепрыгивала с камня на камень, не обращая внимания на буруны тёмной-воды, за которыми в тихих затончиках скапливалась белая густая пена. Вверх, вверх, рёв маленьких водопадов звучал в её ушах; вор упрямо следовал за ней, хрипло изрыгая проклятия.

Добравшись до вершины холма, Джесса спряталась среди низких густых ветвей лиственницы.

А теперь нужно затаиться. И сидеть очень тихо.

Сквозь ветви дерева ей был хорошо виден склон холма. Вор ходил где-то рядом, она хорошо слышала его шаги. Сколько он будет искать? Или всё бросит, вернётся к Видару и скажет ему, что она мертва? «Возможно, что так, — презрительно подумала она. — Все воры лжецы».

Он двигался медленно, с трудом. Всё-таки она его ранила.

Джесса посмотрела на свой нож; клинок был чистым. Но ведь вор закричал от боли.

Шорох шагов начал затихать. Джесса перевела дух. Томительно тянулись минуты, она ждала; эти минуты начали превращаться в бесконечно тягучее время. Деревья тихо шумели, слышалось ка-кое-то шуршание; внизу ревела и пенилась вода, перекатываясь через камни, и птицы — птицы начали петь.

Именно птицы и сказали ей, что вор ушёл.

Она решила использовать эту возможность. Может быть, он где-то рядом, ищет её, но она должна вернуться к Вулфгару. Она должна рассказать людям о Видаре. При мысли о нём Джесса вцепилась в ствол дерева.

Она осторожно отвела ветви. Вновь подождала. Никого.

Джесса вернулась к ручью и пошла назад. Поскользнувшись, она с громким всплеском провалилась одной ногой в воду, остановилась и быстро огляделась по сторонам.

По-прежнему никого. И всё же, будь у него мозги, он поджидал бы её именно здесь. Держась настороже, она осторожно спускалась, сунув нож за пояс и помогая себе обеими руками. Вокруг ревела и пенилась вода; Джесса снова чуть не полетела в воду.

Спустившись с холма, она оглянулась: всюду росли деревья. Откуда она пришла? Из-за шума воды ничего не было слышно. Можно покричать, но её услышит только тот негодяй с ножом. Да и ушёл ли он? Вздрогнув от испуга, она вспомнила, что у него осталась её накидка. У него! Ей припомнились слова Видара. Несколько ударов ножом. Очень убедительно.

Теперь Джесса испугалась по-настоящему; до этого почувствовать настоящий страх у неё просто не было времени. Она пошла обратно в лес по берегу ручья. Он должен был впадать в то самое болотистое озеро.

Ей понадобилось много времени, чтобы найти впадину; наконец она увидела её.

Возле озера никого не было.

Похолодев, она подбежала к тому месту, где лежал Вулфгар. Примятый мох ещё не поднялся. На нём темнели пятна крови.

Джесса внимательно осматривала истоптанную землю. Здесь были люди, много людей.

Она заставила себя думать.

Сюда вместе с остальными приходил Скапти. Должно быть, они слышали её крик. Но был ли ещё жив Вулфгар? И что они подумали о ней, если даже не стали её искать?

Джесса задумчиво смотрела на бурлящую воду.

Эта злосчастная накидка!

Внезапно она улыбнулась злой улыбкой. Вулфгар, несомненно, жив. Его нужно было срочно отвезти в усадьбу. Там он окажется под присмотром Видара, и тогда… у жреца множество способов докончить начатое. Яд. Подушка на лицо. И никто ни о чём не догадается!

Джесса вскочила и побежала через лес тем же путём, каким они с Вулфгаром пришли сюда, соскальзывая с каменистых насыпей, продираясь сквозь густые ветви.

У подножия холма никого не было, ни людей, ни лошадей. Далеко-далеко в долине среди деревьев маячили крошечные фигурки всадников, удаляющихся быстрым галопом.

— Скапти! — изо всех сил закричала Джесса. — Скапти!

Но они уже не слышали её.

Опустившись на землю, она дала выход всей усталости, всему страху и напряжению, которые накопились в ней за день; не имея сил сдерживаться, Джесса безудержно разрыдалась, дрожа и захлёбываясь от слёз. Затем, сжав кулаки, заставила себя успокоиться. Она осталась одна. Вулфгар умрёт, и никто не узнает, что его убил Видар.

Но через несколько минут Джесса подняла голову, чувствуя, как на неё обрушивается новая волна отчаяния.

Она вспомнила. Она не одна.

Где-то здесь бродит тварь.

Охотники вернулись ещё затемно. Хакон, который сидел на берегу фьорда, лениво бросая в воду камешки, услышал стук копыт и быстро вскочил. Когда он добрался до дома ярла, люди, лошади и собаки были уже повсюду, слышались возбуждённые голоса и сердитые возгласы.

Схватив кого-то за рукав, Хакон спросил: