- Вильям! Ты ведь Вильям, помнишь? Ты человек!

   - Я волк! - жутко уродуя слова, прорычал монстр, бывший недавно лордом Витте-Вульф.

   - Но здесь тебя знают и любят человеком. Неужели ты готов их всех предать? Переступить через их любовь? - И Ферджи мотнул головой в сторону слуг.

   Монстр обернулся. Их испуганные лица, на которых проступил страх не за себя, а за него, сказали ему о многом. Зверь начал отступать. И тут Ферджи снова их всех удивил. Шагнул к нему и широким жестом обнял. Клацнули челюсти. Скорее предупреждая, чем пытаясь поранить. Хотел бы укусить, уже давно бы растерзал. Вор уткнулся лицом в волосы ставшие похожими на волчью шерсть и тихо пробормотал.

   - Когда он придет, ты победишь. - Это было наитие, он сам не понял, почему именно так сказал. Наверное, в этот момент говорило его подсознание, или женская интуиция, которую он всеми своими переодеваниями как-то умудрился в себе взрастить.

   Поэтому, когда Вилькруа вернулся в поместье в сопровождении матерого серого волка, их на ступенях крыльца ждал другой волк. Трансформация была полной. Что подумал об этом старший оборотень, было пока неизвестно, но они сцепились сразу же, как только сумели друг друга разглядеть. Сначала взглядами, потом клыками и когтями.

   На лужайке перед парадным крыльцом грызлись два волка. И никто не собирался их разнимать. Что Этьену сказал Мусс-Кус, которого тот выловил в городе, куда сам же его пригласил, никто не знал. Но барон стоял в сторонке и вместе со слугами, фон Фростом, Луи и Ферджи наблюдал за боем. Волки дрались с полной выкладкой. Единственное, что шепотом пояснил всем Этьен, очень важно, чтобы Вильям осознал, почувствовал и сумел принять свою силу. Пусть он молод по волчьим меркам, но уже является вожаком небольшой, но стаи, и сейчас он защищает свою территорию и свои права на нее. И все это неосознанно.

   Вряд ли Вильм вообще сейчас понимает, откуда в нем такая жажда убийства по отношению к новоприбывшему. Это все инстинкты, вот что сказал Этьену Мусс-Кус, тот самый волчий князь, которому он писал. А еще он повинился, признавшись, что не ожидал, что мальчик, о котором ему рассказал в письме боевой товарищ, сумеет так быстро повзрослеть и обзавестись стаей. Это было необычно. Знать бы раньше, волчий князь мог бы как-то это предотвратить, но он и подумать не мог, что полукровка двадцати лет от роду может набраться такой силы за столь малый срок.

   Вильям не смог победить, противник был куда опытнее и старше его. Но он доказал, что способен защитить себя и то, что считает своим. Волки остановились одновременно. Тяжело дыша еще какое-то время мерили друг друга взглядами и злобно скалились. Но первым отступил Вильям. Не потому что струсил, а потому что неожиданно, пронзительно ясно вспомнил и осознал кто он есть на самом деле. И встал с земли человеком. Пошатнулся. Он хотел остаться в одежде, применив уже освоенный им с помощью Этьена прием, но это все еще не просто ему давалось. В глаза потемнело и рядом с ним в одно мгновение оказался рослый мужчина, с бурными черными смоляными кудрями и аристократического вида лицом.

   - Папа, - пробормотал юный лорд и обвис на его руках.

   Он неожиданности тот его чуть не выронил. Но, когда до него дошло, что именно он услышал, Этьен, подошедший к ним и попытавшийся забрать у него Вильяма, не преуспел.

   - Я сам, - рыкнул в его сторону хмурый как туча князь.

   Этьен был не менее хмур и раздосадован. Он не ожидал, что все так получиться, но вспомнил сон, который приснился ему на кануне и понял, что в довершение ко всему в игру вступила пресловутая судьба.

   - Я его старший.

   - Он назвал меня отцом.

   - Есть вероятность, что он был не в себе, - Заметил вампир, уже зная, что это не так. Вильям на границе сознания смог выхватить самую суть. К тому же, его мать вполне могла оставить ему на память портрет отца, фотокарточку, к примеру.

   - Она была ведьмой. И это объяснило бы... - Попытался объяснить волк.

   Но Этьен молча забрал у него бесчувственного юношу и понес в сторону поместья. Не обернувшись, произнес.

   - Ты его отец. Его мать была ведьмой. А ты, чтобы уговорить её вернуться, слал ей диковинки со всего света, я прав?

   - Да, - проблеял ошеломленный оборотень, спеша присоединиться к нему.

   - Она их все ему завещала. И умерла, когда ему еще трех лет не исполнилось. И, кстати, - Этьен указал глазами на столпившихся на ступенях слуг, - Вот они - его стая. И не так беззащитны, как могут показаться. Если бы я знал об этом раньше, возможно, во многом бы не рискнул быть столь опрометчивым.

   - Да, ладно вам, барон, - пропела с нижней ступени лестницы беременная Мария, - Не нужно делать из нас монстров! Мы ведь хорошие.

   - Ага, - в сторону, но достаточно громко, чтобы все услышали, пробормотал Луи, - Когда спите зубами к стенке.

   Ферджи, стоявший рядом с ним, прыснул, ему вспомнилась комната, в которой они провели прошлую ночь. Остальные тоже заулыбались. Вильям на руках Этьена очнулся. Дернулся, открыл глаза.

   - Что случилось, - вяло пробормотал он, доверчиво прижимаясь щекой к плечу вампира.

   - Голодный оборок, - подсуетившись, тут же объявил Роберт, обнимающий жену.

   - Батюшки, - всплеснула руками услышавшая это Рози, - Это как же так! - И сразу же уперла руки в боки, - А-ну, быстро все к столу!

   - А то покусает, - шепотом на ухо фон Фросту прошептала юная Мэри, вставшая на цыпочки, чтобы дотянуться до рослого вампира.

   Тот шутку оценил, но, как и все остальные, с воинственной поварихой связываться не стал. И после всего случившегося за это утро, завтрак, превратившийся в обед, прошел на удивление мирно. Отец и сын знакомились, все остальные умилялись. Только Этьен был напряжен, как тетива, делиться Вильямом с кем-либо, он был не настроен.

   8. Все начинается с любви...

   - Я не знал о тебе, - волку было тяжело говорить при всех, но он спешил хотя бы частично прояснить ситуацию. Он попытался рассказать о причинах, вынудивших их с Вильямом сцепиться при первой же встречи. Но его прервали Мари и Мэри, принявшиеся раскладывать снедь по тарелкам благородных господ. И тогда волк попытался зайти с другой стороны. - Я много раз слал ей письма на её столичный адрес, иногда посылки из разных мест. Но ни разу не получил ответа.

   - Она уже давно умерла, - пробормотал Вильям, не поднимая глаз от собственной тарелки.

   Все остальные напряженно молчали. Как себя вести и что делать, чтобы разрядить обстановку, никто не знал. И тогда, всех спас Ферджи, которому в детстве тоже досталось не так уж много материнского тепла и отцовской ласки. И, пожалуй, именно он понимал Вильяма куда лучше других. Поэтому он решил, что если не он, то кто? Вампиры не подходили для роли посредников, слишком хорошо все трое знали и Мусс-Куса, воевавшего вместе с ними, и Вильяма, и на их непредвзятость рассчитывать не приходилось. Ферджи Вильяма знал не так давно, а с его отцом вообще не был знаком, поэтому взял слово.

   - А чтобы вы сделали, если бы знали о Вильяме раньше?

   - Разумеется, забрал бы с собой и не позволил прозябать здесь.

   - Я не прозябаю, - Вильям вскинул голову, голос его прозвучал твердо.

   Волк не стал спорить.

   - Сейчас нет, но раньше...

   Вильям снова опустил глаза в тарелку. К еде ни он, ни другие так и не притронулись. Благо Рози этого не видела. Ушла на кухню готовить какой-то сногсшибательный десерт.

   - Если бы не было того раньше, не было и меня.

   - Не спорю. Но, возможно, если бы я сразу, когда приехал, знал, что ты мой сын, можно было бы избежать того, что случилось. Я и предположить не мог, что ты уже почти взрослый, несмотря на возраст. Что для тебя уже наступил самый сложный в жизни любого волка переходный период. В письме Этьен написал мне, сколько тебе лет. Я думал, еще есть время. Но я ошибся. Сейчас уже понятно почему, но в первый момент, я был ошеломлен, понимаешь?