Мужчина опустил глаза, почувствовав странное движение у своих ног, и обнаружил зеленошестого кота с наглой мордой трущегося о его брюки.

      - Да, ладно вам, дяденька император, не злитесь, - промурлыкал желтоглазый нахал. И нагло запрыгнул на колени, подставляя брюшко под ласку. Император, на самом деле бывший редкостным любителем кошек, погладил в миг заурчавшего котика и скосил глаза на Робертфора.

      - Я знаю эту прелестную кису?

      - Ага. Зеленого с хвостом и копытами видели? Вот это он.

      - Я видел еще и мальчика с зеленой косой.

      - Тоже он. Они двуликие, правда еще маленькие. До нормальных размеров им еще расти.

      - Расти, значит, - задумчиво отозвался император, почесал наглого Симку за ушком и перевел взгляд на дочь которая все еще стояла у алтаря. Потом посмотрел на Макса, с нежностью и трепетом сжимающего её руку и смотрящему на новоиспеченного тестя твердо и решительно, благосклонно кивнул и вместе с котом на руках поднялся на ноги.

      - Что ж, господа, - повернувшись к почтенной публике, объявил император, - Приглашаю всех во дворец на бал в честь... - но договорить ему не дали.

      За окнами грянул гром, завыл надрывно нещадный ветер, и рухнул на город безжалостный дождь, в самое ближайшее время рискующий стать настоящим потопом. Но встал Стефан, все же нашедший в себе силы отпустить Лили, выступил к алтарю, с которого смотрел на него лик богини, на который набежала страшная, меняющая облик длинноволосой женщины, тень. Раскинул руки и обратился к ней.

      - Почему ты не хочешь принять этот союз? Ответь!

      И до того, как присутствующие успели убедить себя в безумии этого человека, богиня... ответила.

      Многие потеряли сознание, у кого-то из ушей и носа полилась кровь, у кого-то на глазах навернулись слезы. И только Стефан Робертфор стоял посреди мрака и шума дождя, доносящегося через открытые окна, в потоках ветра, проникшего в храм через них же, и слушал, что сказала богиня.

      - Так почему бы просто не поговорить?

      И снова она отвечала ему. Лили, сквозь шум дождя и завывание ветра едва расслышал.

      "Он не такой, как мы".

      - Но разве это делает его хуже вас? - спросил капитан так же громко и четко.

      И тогда ему навстречу раскинул руки в стороны Вал, все еще стоящий спиной к алтарю. И вознес молитву Рогатому богу. Такую, которую священники Рогатого, читали только в момент отчаяние, тогда, когда прощались с этим миром. Но бог ему не ответил, хотя Валентин надеялся именно на это, затевая эту авантюру.

      О нет, Рогатый не ответил. Он пришел лично.

      От дверей храма раздался мелодичный перестук копыт и к алтарю красивой иноходью поскакал фантом, чем-то напоминающий тот, которым мог парить Валентин, но вместе с тем, совсем другой. Призрак или образ бога. Все замерло вокруг. И стихла буры за окнами. И спустилась с алтаря в таком же светящемся, полупрозрачном образе смешливая девчонка с лентами в длинных, вьющихся волосах. И склонил рогатую голову пришлый бог, и подломились в глубоком поклоне передние ноги. И богиня, расхохотавшись, вскочила ему на спину и вместе они вознеслись к потолку. Проскакали по воздуху по кругу, рассеяв над скамьями мерцающую серебряную пыль и исчезли, пройдя сквозь купол. Исчезли в небе.

      - Куда это он её? - писклявый голос мышонка, забравшегося к императору на руки и усевшегося на животе зеленого кота, прозвучал в наступившей тишине, как взрыв посреди ясного неба.

      Но никто не пошевелился. Лишь император недоуменно опустил взгляд от потолка.

      - Как куда? - весело осведомился Валентин, перемигнувшись со Стефаном, - Кататься!

      - Значит, двойственность союза была принята? - уточнил император.

      - Однозначно, - решительно кивнул священник, подошел к нему и безапелляционно отобрал своих зверушек, которые в одно мгновение превратились в молоденьких мальчиков. Оба улыбались от уха до уха и ластились к нему с двух сторон.

      Император вздохнул, посмотрел на Стефана и скомандовал.

      - Ну, а вот теперь, уж точно бал!

      Эпилог

      - Стефан, стой!

      - Я твой супруг, ты сам ответил "да". - Напомнил тот, продолжая его раздевать.

      - Да, не в этом дело! - воскликнул аристократ и принялся еще более настойчиво его от себя отпихивать. Но капитан был не настроен уступать.

      - А в чем тогда? - пробормотал Робертфор, целуя его в шею, отчего Амелисаро просто нестерпимо хотелось выгнуться на простынях, запрокинуть голову и предоставить ему больше места для маневра, но он из последних сил держался, все еще хватаясь за его предплечья в попытке отстранить от себя.

      - Ты хоть помнишь, что у меня до этого не было мужчин? - прозвучала до безобразия беспомощно, но контролировать свой голос молодой аристократ уже был просто не способен.

      - Помню, помню, - скользя прохладными пальцами по горячей, просто огненной коже под расстегнутой до пупка рубашкой, отозвался Стефан и безапелляционно добавил, - Теперь у тебя буду я. - И все же оторвался от изучения губами его шеи, чтобы посмотрел в огромные, кажущиеся бездонными глаза мальчишки, разметавшегося под ним. И точно не готов был услышать следующее.

      - Будешь. Я не против, - быстро произнес Лили, облизывая уже покрасневшие от поцелуев губы и, замерев под ним, тихо попросил, - Но, давай не сейчас?

      - Вот еще! - фыркнул на это распаленный его сопротивлением капитан и накрыл губы поцелуем, не давая прозвучать больше ни одному протесту.

      - Стефан! - воскликнул Амелисаро, когда он все же оторвался от него, чтобы вздохнуть, и впервые оттолкнул по-настоящему в полную силу.

      Робертфор отлетел к изножью кровати и обиженно воззрился на резко севшего мальчишку, с трудом переводящего дух. В этот момент Амелисаро почувствовал себя девицей, в первую брачную ночь до самого носа натягивающей простыню. Это и смущало, и злило и огорчало. И, разумеется, ничего натягивать он на себя не стал, даже рубашку, уже благополучно расстегнутую Стефаном не запахнул. Сидел, смотрел на него без осуждение, но с растерянностью и даже какой-то не вполне осознанной виной. А потом поджал колени к груди и обхватил их руками в каком-то щемящем сердце защитном, закрывающемся жесте.

      Стефан вздохнул, провел рукой по лицу, прогоняя первое наваждение, и пересел к нему поближе, плечом к плечу. Обхватил ладонью колени аристократа и заглянул в лицо уже не с осуждением, а с беспокойством.

      - Что не так?

      - Не знаю, - не очень-то внятно пробурчал тот, вздохнул и произнес, - Но ты только представь, что завтра уже не будет того, что было до этой идиотсткой свадьбы... Я не хочу это терять!

      - Что это?

      - Дружбу.

      - Глупости! - убежденно воскликнул Стеф, - С чего ты вообще взял...

      - А ты с чего? - возмутился аристократ, - Можно подумать, у тебя в этом опыт есть!

      - Конечно, есть! - убежденно откликнулся Стефан.

      - В чем? В супружеской жизни?

      - Нет, в этом, конечно, нет, но... - начал капитан и запнулся.

      Лили ему не верил. Да что там, Стефан сам себе перестал верить, когда, наконец, осознал, что именно беспокоит его супруга.

      - И что ты предлагаешь? - растерянно выдохнул он ему в щеку.

      - Давай, не будем с этим спешить?

      - Нет, не давай, - уперся капитан, подцепил пальцами его подбородок и заставил посмотреть на себя. - Начнем с того, что я из-за твоих, необоснованных, кстати, страхов, не собираюсь лишаться первой брачной ночи! К слову сказать, в статусе супруга она у меня такая же первая, как у тебя и я имею на нее право.

      В глазах Амелисаро вспыхнул гнев, но потом ему на смену пришел вызов.

      - Так имей! - бросил он холодно и откинулся обратно на подушку, приглашающе раскрываясь перед супругом.