– Но сейчас не сезон для выступления войск, – подумал вслух мастер. – Где же они будут зимовать?

– Будем надеяться, что не у нас в Ост-ин-Эдиле, – мрачно пошутил патрульный. – Но все у нас говорят, что битва предстоит жаркая.

Келебримбер поторопил коня, спеша встретиться с Теркеннером. Вскоре он выехал из леса и наконец увидел наземный Ост-ин-Эдил, по которому сновало множество фигурок. Среди них были и атани, жители наземного города, но эльфов было гораздо больше, не только мужчин, но и женщин. Мужчины рубили изящные заборчики и кружевные решетки вокруг домов и палисадников, придававшие неповторимое эльфийское очарование строениям атани, а хрупкие эльфийки в зимних курточках, в обтягивающих кожаных или вязаных брючках таскали обломки к дубраве.

Вся дубрава уже была обнесена валом из камней и подобных же обломков, с наружной стороны которого был выкопан ров. Во рву копошились эльфы с лопатами, которые вынимали со дна смесь земли со снегом и кидали ее на вал, присыпая горючие куски дерева. Нераскопанной оставалась только дорога, соединявшая оба города, над вхождением которой в дубраву сооружали добавочные помосты для лучников.

Сердце мастера замерло, а затем застучало медленно и трудно. Увиденное сказало ему яснее любых слов, что Теркен даже и не надеется спасти наземный город, а уродливая рваная рана вокруг дубравы свидетельствовала от том, что положение просто отчаянное. Сколько лет она будет зарастать, пока не исчезнет полностью? Как долго еще останется этот шрам на земле, если удастся отбиться?

Он проехал по наземному Ост-ин-Эдилу, по пути отвечая на приветствия, и въехал под высокие заснеженные кроны. В дубраве было пустынно – все ее жители вышли строить укрепления. Келебримбер завез вещи домой и направился к Теркеннеру. Тот сидел за столом в приемном зале, с ним были пятеро военачальников, склонившихся над картой городских окрестностей. Они негромко переговаривались, обсуждая расстановку обороны города.

Звук шагов Келебримбера заставил их отвлечься от этого занятия. После обмена приветствиями мастер взял свободный стул и подсел к ним.

– С чем ты вернулся, Феанарэ? – спросил его Теркеннер.

– Да ни с чем – просто вернулся. Продолжайте обсуждение, я тоже посмотрю, как у нас дела.

– Ничего хорошего. Утром вернулись разведчики и сказали, что орки разделились надвое и собираются окружить город.

– Саурон с ними?

– Нет. Но их достаточно, чтобы справиться с нами и без него.

– А гномы? Ты посылал к ним? Они окажут поддержку?

– Посылал, но они не приняли послов. Сейчас в наших войсках есть только один гном – твой ученик Горм.

– Эти предатели-гномы нарушили договор о военной помощи, – подхватил слова правителя один из военачальников. – Нам предстоит защищаться в одиночку.

Келебримбер промолчал, сознавая, что его худшие опасения подтвердились. Здесь не требовалось быть великим пророком, хотя он с огромной радостью предпочел бы ошибиться.

– С нами будут ученики-атани, – добавил Теркеннер. – Когда мы объявили об опасности, кое-кто из них ушел, но большинство осталось.

– Гил-Гэлад обещал прислать военное подкрепление к весне, – сообщил ему мастер. – Мы и подумать не могли, что орки нападут в начале зимы.

– А если и подумали бы, вы все равно не успели бы сюда. Послать военный отряд – это дело не одного дня. – Взгляд правителя оживился и обошел собравшихся. – Феанарэ привез хорошую новость. Если мы сумеем продержаться до весны, дальше будет легче.

Все снова склонились над картой, обсуждая расстановку защиты и размещение запасов стрел. Наконец военачальники разошлись, и Келебримбер с Теркеннером остались вдвоем.

– Мне незачем что-либо добавлять к этому, – сказал Теркеннер, кивнув на карту. – Сам видишь, положение отчаянное.

– Но не безнадежное, – возразил Келебримбер. – У нас хорошие лучники, и мы можем смутить орков магией.

– Разведчики утверждают, что у них есть защита от нашей магии. Орки посланы не кем-нибудь, а Сауроном, который прекрасно знает наши защитные возможности.

– А Олорин здесь?

– Он уехал при тебе и с тех пор не возвращался.

– Жаль. Он мог бы оказать существенную поддержку.

– Тебе давно пора привыкнуть не слишком-то рассчитывать на него. Он делает то, что считает полезным Средиземью в целом, а не нам с тобой – и всегда оказывается прав.

– Для нас это слабое утешение. Ты пробовал позвать на помощь соседних атани?

– Отказались. Атани слишком высокого мнения о нашем могуществе, да и своих им терять не хочется. Аркуэну не удалось убедить их, что за нами придет их очередь.

– Значит, опять в одиночку, – пробормотал Келебримбер сквозь зубы, изучая карту. – Эти рубежи – не слишком ли далеко они вынесены?

Теркеннер проследил направление его взгляда.

– Ближе нельзя, иначе наши лучники на древесных помостах будут досягаемы для оркских стрел, – объяснил он. – Это хорошо укрепленные рубежи – если хочешь, можешь осмотреть их сам.

Мастер отрицательно покачал головой:

– Они расположены слишком близко к границе нашего магического барьера. Саурон может застать меня за этим делом и тоже увидеть их – в последние дни он постоянно следил за мной. Я не знаю, может ли он общаться со своими орками на таком расстоянии, но лучше не рисковать.

– Он следил за тобой? Как?

– Через кольцо всевластья – разве ты забыл? – В голосе мастера промелькнула странная нотка обреченности, от которой Теркеннеру стало не по себе. – В Ост-ин-Эдиле я недоступен его взгляду, но во время поездки наш бывший друг и благодетель не выпускал меня из вида. Когда я отправился на переговоры с ногродскими гномами, мне почти удалось обмануть его, но после этого случая он не оставил мне ни малейшей возможности проникнуть к ним.

– Тогда я поставлю тебя руководить лучниками, чтобы во время боя ты оставался под прикрытием нашей магии, – сказал Теркеннер, пытаясь отделаться от тягостного ощущения, навеянного интонацией в голосе Келебримбера.

Мастер встряхнул головой, отметая его предложение.

– Нет, я пойду в бой с мечом, – решительно заявил он. – Даже если у нас превосходные лучники, кто-то должен быть впереди, чтобы прикрывать их – разве не так, Теркен?

Правитель ответил не сразу, хотя слова Келебримбера выглядели обоснованными. Слишком уж легко и самонадеянно они прозвучали, словно мастер не понимал или не хотел понимать возможных последствий своей решимости.

– Мне не нравится твое настроение, Феанарэ, – нарушил он затянувшееся молчание. – По-моему, оно продиктовано не насущной необходимостью – хотя она, я согласен, есть – а непростительным легкомыслием по отношению к самому себе. Ты невольно заставил меня вспомнить Феанора перед его последней битвой – тогда у меня осталось ощущение, что он рвался в бой, как обреченный. Твои слова вызывают у меня похожее чувство, поэтому я хочу спросить тебя напрямик – ты что, тоже собрался уходить?

Келебримбер резко вскинул голову и поймал испытующий взгляд Теркеннера. Между ними натянулось бесконечное мгновение полной неподвижности – лицо в лицо, глаза в глаза.

– Нет, – произнес наконец мастер. – Сейчас не время для ухода.

И все-таки он уходил. После целого дня ожесточенного сражения, когда эльфы с храбростью отчаяния удерживали равновесие боя, когда стрелы ливнем летели с обеих сторон, а силы на рубежах поредели впятеро, оставшиеся защитники во главе с Келебримбером вышли из-за ограждения и бросились на отряд главнокомандующего оркской армией. Мастер сразил вождя – и среди орков наступило замешательство, вскоре сменившееся беспорядочным бегством – но и сам остался лежать рядом с ним в куче павших.

Это была победа, трудная и страшная. В живых осталось не более четверти защитников города – за счет укрывшихся на деревьях лучников, потому что на рубежах уцелел от силы каждый десятый. Убитые эльфы лежали там вперемешку с трупами орков, а равнина перед укреплениями была завалена черными косматыми тушами волков, которых достали эльфийские стрелы. Когда остатки оркских войск скрылись из вида, все в городе, кто еще мог ходить, вышли перевязывать раненых и подбирать убитых.