– Ясно, товарищ капитан.

– Машина здесь?

– Так точно!

– Тогда звоните в аэропорт и едем!

10

Шум вертолета успел растаять в весенних сумерках, когда Чалый, запыхавшись от быстрого бега, подскочил к билетной кассе и, не переводя дыхания, зачастил молящим голосом:

– Девушка, дорогая, будьте добры... Тут сейчас, этим последним рейсом, улетел мой друг Колесников Максим Владимирович. А я вот... – он растерянно повел плечами. – Не могли бы вы взглянуть, куда он взял билет?

– Куда взял билет? Хорош друг, если не знаете даже, куда он летит, – смерила его кассирша насмешливым взглядом.

– Да так получилось... В отпуск он пошел. А перед отпуском, сами понимаете, выпили мы, как водится. Крепко выпили. Ну и того... Я говорю: дуй к морю, там теперь цветы, экзотика... А он: родственников навестить надо, давно не видел их, обидятся. В общем, спорили мы, спорили, я и не помню, на чем он в конце концов остановился. Думал, здесь, в аэропорту, его перехвачу, так вот опоздал... А мне деньги переслать ему надо: по одному наряду работали, завтра как раз получка. Отпускнику же... Ему каждая копейка дорога. Взгляните, девушка!

– Скажите, какой заботливый! – смягчилась кассирша.

– Так ведь друг...

– Ну, если друг... – она раскрыла регистрационный журнал. – Как вы сказали, Колесников?

– Да, Максим Владимирович!

– Та-а-ак, Колесников... Есть такой. В Кисловодск он улетел, ваш дружок. С транзитом до Минеральных Вод.

– В Кислово-о-одск? Я так и думал, – спохватился Чалый. – Там, в Кисловодске, у него брат. Так... Значит, в Кисловодск. Спасибо, девушка. Большущее спасибо!

11

– Ну, что же, Сергей Сергеевич, – начал Звягин, не спеша закуривая, – пора подвести итоги: что нам уже известно и что неизвестно в деле Колесникова. Прежде всего нужно, видимо, считать установленным, что он действительно побывал на каком-то инопланетном корабле и является теперь источником уникальнейшей информации. Дальше. Не менее достоверным является то, что обо всем этом – если не более – известно и нашим врагам, и они поставили задачу: во что бы то ни стало заполучить столь ценную информацию. Наконец, мы можем предположить, что их интересует не столько сам Колесников, сколько какие-то вещи или материалы, доставленные со звездолета.

Что мы еще не знаем? Мы не знаем, что все-таки ищут враги. И Рябинин принял верное решение, предоставив им дальнейшую свободу действий: это может помочь разгадать их истинные намерения. Мы не знаем, какую роль играет БО всем этом Силкин. Я уже дал задание вормалеевским товарищам вплотную заняться охотником. Мы не знаем, наконец, почему Колесников вылетел именно в Кисловодск, а, скажем, не в свой прежний институт или какое-то другое учреждение Академии наук.

Да, кстати, о Кисловодске, – Звягин придвинул к себе папку с оперативной документацией. – Тут вот пришли любопытные материалы. В известный вам институт ядерной физики на днях поступило заявление о приеме на работу от некоей Аллы Федоровны Нестеренко, бывшей учительницы из Кисловодска. К заявлению приложено рекомендательное письмо старшего научного сотрудника Дмитрия Андреевича Зорина. Ну-с, документы у этой Аллы Нестеренко как будто в полном порядке, анкетные данные тоже, как говорится, в норме. Но когда тамошние кадровики связались с Кисловодском, то обнаружилась интересная история: в Кисловодске эта самая Нестеренко никогда прописана не была, и в школе, где она якобы учительствовала, о ней никто ничего не знает. Вот кадровики института и решили обратиться к нам.

– Любопытно! И вы полагаете...

– Тут полагать нельзя, Сергей Сергеевич. Тут надо знать, точно знать. И поскольку Рябинин уже в Кисловодске, дайте ему задание провентилировать и этот вопрос.

– Да, разумеется. Только... Зорин-то ведь в институте под Москвой.

– Нет, Сергей Сергеевич, Зорин как раз в Кисловодске, гостит там у отца. Там же была написана и рекомендация.

– Вот как! Дайте-ка мне эту папку.

– Для вас и приготовил.

– Так, так... – проговорил Левин, листая документы. – Интересно... Очень интересно! А как вы решили поступить с самой Нестеренко?

– А Нестеренко я попрошу немедленно и без всяких проволочек оформить на работу в институт.

– То есть?

– А что тут вам неясно, подполковник? – усмехнулся Звягин. – Пусть поступит, поработает, а там, глядишь, и потянет за собой ниточку. Глаз мы с нее, конечно, не спустим, ну и... Сама она, по-видимому, лишь мелкая сошка. Но кто стоит за ней? И что им нужно в институте? Вот что важнее всего установить. Да и Кисловодск... Почему именно из Кисловодска вылетела эта птаха?

– Да, непонятно. И, может быть, не случайно. Колесников направился в Кисловодск, а не в другое место.

– Признаться, такая же мысль мелькнула и у меня. Может быть, в самом деле тут есть какая-то связь. Но какая?

Телефон Ханта зазвонил, как всегда, в самое неподходящее время. Генерал Колли только что распорядился подать машину, чтобы ехать на бейсбольный матч, после чего его ждал ужин в обществе одной хорошенькой брюнетки, И вот, пожалуйста! Ни раньше ни позже!

Но Ханта к черту не пошлешь. Колли взял трубку.

– Это ты, Майкл?

– Да. Здравствуй, дружище! Как настроение?

– Все в норме, благодарю.

– Очень рад за тебя. Послушай, Дик, когда ты собираешься окончательно развернуть свою Систему Глобальной космической обороны?

– Когда будет закончено развертывание Глобальной? Ну. знаешь!..

– Знаю, секретнее у тебя ничего нет. Но мне можешь довериться. Все равно мои люди рано или поздно уведомят меня. К тому же это не просто любопытство.

– Я думаю, черт возьми! Только...

– Что только?

– Как тебе сказать... Мы рассчитывали закончить все к концу года. Но появились непредвиденные затруднения. Пришлось провести новую серию испытательных взрывов. А ты же знаешь, эти чертовы политики и дипломаты загнали нас под землю. Там не очень-то разгонишься. Словом, полтора-два года еще потребуется.

– Плохо, Дик. Очень плохо! Боюсь, что через полтора-два года тебе придется выбросить на свалку не только эту твою систему, но и все бомбы и ракеты.

– Как так?! Что ты имеешь в виду? Опять этот «феномен икс»? Он вернулся?

– Нет, не вернулся, но нам от этого не легче. Русские снова опередили нас, заполучили у инопланетян секрет стабилизации радиоактивных изотопов.

– А ты не можешь попроще, без этого жаргона яйцеголовых?

– Ну, если проще: они научили русских, как добиться того, чтобы в случае войны ни одна наша атомная бомба не взорвалась.

– Да разве это возможно?

– Возможно. Все возможно.

– Куда же смотрят твои агенты? Почему они не выкрали этот секрет? Не уничтожили все эти адские машины или чего там еще, что заполучили русские?

– Не так это просто, дружище. Мы делаем все, что можем, но... Вот только что сорвалась очередная операция в Сибири. Россия – не Центральная Америка.

– Ты доложил об этом президенту?

– Нет, считаю, не стоит пока вводить его в игру. Не испортил бы все дело раньше времени. Что ты, не знаешь президента?

– Да, к нему можно идти лишь с готовым предложением, когда все встанет на свои места.

– Вот именно.

– Что же ты думаешь делать?

– Будем продолжать охоту за «адскими машина ми». Пока не все потеряно. Русским тоже надо еще

работать и работать. Но и тебе советую поторопиться. Двух лет они нам не дадут.

– Ясно. Нажмем на все рычаги.

– Надо, Дик, надо. Всего доброго, дружище. Колли устало опустился в кресло. В дверь заглянул дежурный офицер:

– Машина подана, господин генерал.

– К черту! Все к черту! Вызовите ко мне начальников штабов и всех, кто занимается Глобальной.

– Вызвать на какой час?

– Сейчас! Сию минуту! Немедленно!!

Слушаюсь, господин генерал.